«Аристократки. Используют разработанные Волчицей Первой техники омоложения. Послезавтра у нас в расписании первое занятие, где нас будут учить этим техникам. Медитация, очищение собственного организма магической энергией. Если уделять подобным упражнениям по часу в день, то в шестьдесят любая женщина будет выглядеть не хуже, чем наша ректор».

«Шеста и Сорока кажутся лишь чуть старше нашей женушки. Сорока, на мой взгляд, слишком мускулистая. А Шеста – не женщина, а мечта. У нас штаны становятся тесными, когда я на нее смотрю».

«Купим штаны на пару размеров больше. А если станешь любезничать с герцогиней при жене, покопаюсь в наших мозгах: будешь вместо Волчицы Шестой видеть дряхлую старуху — есть у меня подходящий образ».

«Только попробуй! – сказал я. — Стану называть твою Маю толстухой!»

«Успокойся, дубина. И подбери слюни. Забудь о теще. У нас жена есть. Неужели тебе не нравится Мая?» — сказал Ордош.

«Симпатичная. И похожа на мать. Но слишком уж юная и наивная. Хорошую жену из нее еще предстоит вырастить. А мне, признаться честно, лень этим заниматься».

***

Малая Белая столовая мне понравилась: много света, белые стены с зеркалами и фигурками из лепнины, бежевый узорчатый паркет, белоснежная скатерть на столе, блеск серебряных приборов и хрустальных бокалов. В такой не побрезговал бы ужинать и архимаг. Я даже представил, как Северик входит в эту просторную комнату и говорит мне: «Суинская коллегия, Сигей! а неплохо тут, светло. Чем порадуешь меня на ужин?».

Мое тело вытянулось по струнке, подбородок расположился параллельно полу.

Я тряхнул головой, прогоняя наваждение.

Чур меня, чур. Я уже не в башне.

За стол мы уселись вчетвером. Леди Сорока справа от герцогини. Мая — между мной и своей матерью.

Герцогиня подала сигнал к началу ужина.

В столовую потянулась вереница служанок с нагруженными едой подносами.

Волчица Шестая заметила, как я поправляю разложенные на столе передо мной приборы, спросила:

– Ты знаком с правилами этикета, Пупсик?

С губ герцогини не сходила ироничная улыбка.

– Читал книгу по этикету в библиотеке, ваша светлость, – сказал я.

— Шеста. Просто Шеста.

– Конечно, Шеста.

К разговору тут же присоединилась Мая.

— Мама, Пупсик много читает, — сказала она. -- Он каждый вечер проводит в библиотеке Академии. За неделю он прочел все тома справочника Первой. Все тридцать три! Представляешь? Это там он вычитал о кристаллах и потом придумал, как сделать из них розу.

Волчица Шестая посмотрела на меня.

– Вот так просто взял и придумал? – спросила она.

– В справочнике подробно расписаны свойства лепестковых кристаллов, ваша…

– Пупсик!

-… Шеста. Даже приведена формула зависимости параметров пламени от размера кристалла. …

«Моя формула!» – сказал я.

«Заплачь», – сказал колдун.

– … Все что я сделал – это рассчитал, какого они должны быть размера и в каком порядке их следует расположить на подносе, чтобы вместе лепестки иллюзорного пламени выглядели, как роза. У меня получилось! Вам понравился цветок?

«Всего-то четыре месяца понадобилось, чтобы разработать формулу».

«А чем еще тебе было заниматься по вечерам в той башне? Удивляюсь, что ты не начал сочинять стихи».

«Пытался, – сказал я. – Но одна из моих субботних посетительниц после второго четверостишья потребовала увеличить ей оплату вдвое. Так и сказала: только увеличение оплаты заставит слушать ЭТО. А если оплата вырастет втрое, обещала мое творение еще и похвалить».

«Заинтриговал. Пороюсь в твоей памяти, поищу, что ты ей такое читал».

– Недурная поделка получилась, – сказала герцогиня. – Тысячи человек изучили книги Первой от корки до корки. Но ты единственный смог рассмотреть там такой романтичный рецепт. Ты талантлив, малыш. Как считаешь, Сорока?

Графиня Нарынская пожала плечами. Поправила повязку на лице.

– Между прочим, – сказала Мая, – Пупсик назвал свой цветок «призрачная роза Маи». И подарил его мне. Когда-нибудь и я смогу сделать такой же. Пупсик говорит, что это несложно.

– Да что ты? Назвал в честь тебя? А почему он не назвал цветок в честь своей герцогини? Я недостойна того, чтобы мое имя носили цветы, пусть даже и ненастоящие? Недостаточно красива? Или не молода?

В глазах Шесты я увидел озорной блеск.

Да она флиртует со мной!

– Мама! – сказала Мая.

Погладила меня по плечу.

– Что?

– Зачем ты его смущаешь?!

– Я? Его? Не выглядит он смущенным. Он меня даже не слушает! Вон с каким интересом шарит взглядом по столу. Что-то вы неактивно едите, студентки. Не успели проголодаться?

Я, действительно, разглядывал расставленные передо мной блюда. От их вида и запаха мне было грустно.

И такое подают на ужин великой герцогине!

Этот мир нужно спасать. Из-за столь низкого качества кухни здесь скоро могут вновь наступить Темные времена. Вполне могут!

Мая поковырялась вилкой в своей тарелке. Поморщила нос.

– Кажется, я успела привыкнуть к другой пище, – сказала она. – А эта уже не вызывает у меня аппетит.

– Мама нашла для своей столовой хороших поваров? – спросила герцогиня. – В Академии теперь кормят лучше, чем в моем дворце?

– Я давно не была в столовой, мама. Мы с девчонками теперь едим только то, что готовит Пупсик.

– Он еще и повар?

– И какой! У него золотые руки! Вот этим бы он нас точно кормить не стал!

Мая показала пальцем на содержимое своей тарелки.

Герцогиня наколола вилкой очередной кусочек, отправила его в рот. Прожевала, прислушиваясь к ощущениям.

– По-моему, вкусно, – сказала она.

– Какая прелесть. Ты так считаешь лишь потому, что не пробовала салаты Пупсика.

– Заинтриговали, – сказала Шеста. – Ты готовишь так же хорошо, как варишь кофе, Пупсик?

– Кофе? – спросила Мая. – Что значит: так же хорошо? Мама! я чего-то не знаю? Какой кофе?

Герцогиня выдержала паузу. Прикрыла глаза, делая вид, что наслаждается очередной порцией салата.

– Совсем недавно, – сказала она, – половина города судачила о том, что в одном из кафе ремесленных кварталов появился некий мужчина, который варит великолепный «фирменный» кофе.

– И что?

– Ты разве ничего об этом не слышала?

– О «фирменном» кофе? – переспросила Мая. – Девчонки мне о нем рассказывали. Говорили, что какая-то торговка переодела официантку в мужскую одежду. А потом взвинтила в своем кафе цену на кофе, потому что его, якобы, варит мужчина.

– Подружки, как обычно, забивают тебе уши всякой чушью, – сказала герцогиня. – И мужчина в том кафе был, и кофе он варил отменный – Сорока не даст соврать. Теперь все грустят из-за того, что мужчина внезапно исчез. Скучают по его напитку. Да и мне тот кофе понравился. Не отказалась бы выпить чашечку и сегодня. Что скажешь, Пупсик?

– Конечно, Шеста. Сейчас?

– Позже, Пупсик. Надеюсь, дочь позволит мне похитить тебя после ужина?

– Не позволит! – сказала Мая. – О чем ты говоришь? При чем здесь кафе и «фирменный» кофе? Ты заговариваешь мне зубы?

– Что тебе непонятно, дочь? Разве Пупсик не рассказывал, что тот «фирменный» кофе варил именно он?

– Что? Пупсик? Это правда?

– Я говорил тебе, что работал в кафе официанткой.

– Какая прелесть! А каким ветром в ту забегаловку занесло тебя, мама? С каких это пор ты гуляешь по ремесленному кварталу? Узнала о том, что там есть мужчина?

– А я там и не была.

– Неужели? И где же ты успела попробовать его кофе?

– В нашем клубе, – сказала герцогиня. – Примерно две недели назад.

– Какая прелесть! Пупсик! Мама! Вы что-то мне не договариваете?!

– Из-за чего ты так разволновалась, доченька?

– Как Пупсик оказался в этом клубе, мама?

Шеста подняла руки в защитном жесте.

– Не смотри на меня так, – сказала она. – Я тут ни при чём. Знаю, о чем ты подумала. Но ты ошибаешься. Его привела туда Сорока. Она хотела удивить нас тем самым кофе. И у нее это получилось! Даже я тогда выпила три чашки. Хотя, ты же знаешь меня: к кофе я обычно отношусь равнодушно.