Меня её терзания не интересовали.

Я лишь убедился в главном: несомненно, это она — та самая старшая воительница-маг, что срубила головы охранницам у дома Варлаи Силаевой и похитила Мышку. Разговаривать мне с ней не о чем. К Бритте я явился с иной целью.

На «призму изменения энергии» истратил едва ли не последние крупицы маны.

Избавить маленькую девочку от преследования страшного монстра — поступок вполне в стиле обладателей белых плащей воинов света. Так что в случае с Бриттой я преследовал не только корыстные мотивы. Защита Мышки — чем не повод пополнить мои запасы магической энергии?

Деяние вполне соответствовало моему новому образу. Минимум кровожадности, спасение невинных и обиженных. Как бы тут ещё и не возгордиться.

«Пламя свечи» погасло. Но даже при свете «мерцания звёзд» я хорошо видел глаза своей жертвы. По мере того, как моя аура наполнялась маной, жизнь в теле слуги рода Силаевых угасала.

Бритта вернула тот долг, что обрела, когда мне пришлось за счет опустошения собственного запаса маны спасать Мышку.

Я выкачал из старшей воительницы-мага всю жизненную энергию. Даже несмотря на то, что часть её не поместилась в моём резерве и развеялась в воздухе комнаты. Точно так же, как тогда, в кафе, когда лишил жизни сообщницу Бритты.

Обе обезглавленные старшей воительницей-магом слуги рода Силаевых — те, что сейчас покоились в захоронении под храмом предков — были бы довольны моим поступком. Бритта совсем скоро составит им компанию. Я не пожалел заклинание: когда «призма» перестала принимать энергию, убедился, что встреча с «монстром» Мышке больше не грозит.

Воительница умерла. «Обнаружение жизни» на неё не реагировало. Даже серьги в её ушах перестали светиться. Теперь Бритта сможет явиться к кому-либо только по моему приказу. Если подниму её. Или по приказу другого некроманта, если таковые в этом мире существуют.

— Что ж, — сказал я. — Ладно. С этим делом разобрался. План минимум выполнен.

Бритта меня больше не интересовала.

А вот к лежавшей на кровати рядом с её телом боярыне Меркуле Силаевой вопросы у меня были.

«Подчинение воли».

«Голос правды».

«Чистая память».

Заклинания, которые я навесил на ауру боярыни Силаевой, пожирали огромный объём энергии. Ещё днём я бы и не подумал их использовать. Но теперь высокая энергозатратность плетений меня не смущала. Даже если придётся поддерживать работоспособность заклинаний в течение получаса, сильного ущерба моим запасам магической энергии они не нанесут. Благодаря покойной Бритте недостатка в манне я пока не испытывал.

Действие «паралича» я частично отменил. Убежать из комнаты у боярыни не получилось бы: мышцы рук и ног ей по-прежнему не повиновались. Но говорить она уже могла.

Однако молчала. Лишь следила за мной равнодушным взглядом — сказывалось «подчинение воли». Пока на ауру Меркулы действовало это разработанное в Акрильской академии магии заклинание, без моего приказа Силаева не пошевелилась бы.

Долго беседовать с боярыней я не намеревался. Всё, что хотел узнать — какое отношение Меркула имела к похищению своей семилетней племянницы. Знала ли она о готовившемся покушении на Мышку, или то была импровизация её слуги.

Отвечала Силаева охотно, правдиво и подробно — не зря я расходовал ману на заклинания. Голос её звучал спокойно и монотонно. Из речи исчезли ядовитые шуточки и язвительные замечания, точно говорила не настоящая боярыня, а её механическая копия — последствие смешения в ауре «подчинения воли» и «голоса правды».

Рассказ Силаевой подтвердил мои догадки.

Организовала похищение Мышки сама Меркула Силаева. Поручила осуществить его своей доверенной слуге и её родственнице. Первая должна была выкрасть девочку из дома матери. Что и сделала. Вторая — вывезти Алаину в Оргону и удерживать там до получения выкупа.

Узнав, кто такая Бритта, я что-то подобное и предполагал. Сомневался, что слуга боярского рода действовала по собственной инициативе. Понял, что без участия Меркулы похищение Мышки не обошлось: гадал лишь о степени вовлеченности в эту историю Силаевой-старшей.

— Травили боярышню тоже по твоему приказу?

— Да, — сказала Меркула. — Это я приказала.

— Почему?

Причиной покушения на Мышку стали рассказы мелкой о «монстре».

— Она видела Бритту, — сказала боярыня. — Хотя должна была тогда спать. Я сама вечером опоила девчонку зельем. Но то почему-то не подействовало на паршивку. Или подействовало с большим запозданием.

Меркула испугалась, что слова Мышки о светящихся глазах монстра дойдут до Варлаи или Кишины. Те вспомнят о любимых серьгах Бритты. И вряд ли поверят, что слуга рода могла действовать без ведома благородной покровительницы. А если и поверят… Выбирая между подругой и племянницей, боярыня сделала выбор в пользу первой. Предпочла обезопасить Бритту от гнева своей младшей сестры. Решила заставить племянницу замолчать навсегда.

Меня поступок Меркулы не сильно и удивил. Сам наступал на похожие грабли. В своё время и моя голова оказалась на плахе в Аквинии из-за предательства младшего брата, возжелавшего занять королевский престол.

Не удивительно. Случается, что предают и самые близкие — ничего с этим не поделать. Разве что приучить себя не доверять никому. Такое возможно. Но жить становится невыносимо скучно.

— Зачем тебе всё это понадобилось? — спросил я.

И с удивлением узнал, что причиной похищения Мышки стали деньги. Той суммы, что выделял Меркуле боярский род, не хватало боярыне на оплату прихотей и быстро растущих долгов. А собственных доходов у неё давно не было.

— Интересно девки пляшут. Не понял. Объясни.

Насколько я помнил, Меркула сама помогла сестре собрать выкуп. Едва ли не всю сумму. Так мне говорила Варлая.

И действительно: Меркула Силаева заняла деньги у иринских ростовщиков. Вернула им долг с процентами, едва её слуга получила выкуп. Все эти махинации понадобились боярыне для того, чтобы завладеть принадлежавшим её младшей сестре участком земли — Выховским лесом.

— Раньше она отказывалась мне его продавать, — сказала Меркула. — Пришлось устроить это похищение. Боярыни часто проворачивают подобное, чтобы унизить род своих оппонентов по Совету. Всё это должно было казаться проделками Сомовых — мать в своё время задолжала им приличную сумму, да и я не так давно проигралась Карле в родчер. Обычное похищение. Унизительное для Варлаи. Но безобидное. Задумывалось, что я дам сестре деньги, получу во владение клочок земли, боярышня вернётся к матери целая и невредимая. Я отдам ростовщикам долг. Все довольны. Почти так всё и вышло. Если не считать того, что боярышня умудрилась от нас сбежать и затеряться в Оргоне. Да ещё и увидеть при похищении Бритту.

— Зачем тебе этот лес? — спросил я.

— Не лес — огоньки.

Чтобы понять, о чём сказала боярыня, мне пришлось подойти к одной из картин, что украшали спальню — той, где красовалось изображение Меркулы Силаевой в натуральную величину.

Пользуясь подсказкой хозяйки спальни, коснулся края позолоченной рамки — картина превратилась в дверь. Увидел за ней небольшую и неглубокую нишу, разделённую на узкие части деревянными полками. Эдакий малый сейф, заполненный мешочками-кошельками.

Взял один из мешков в руки. По его весу сразу догадался, что в нём находится. Золото.

Не ошибся. Высыпал себе на ладонь небольшие жёлтые монеты. Каждая весом примерно в пять эльфийских эристов.

Местное золото я видел не в первый раз, хотя в Оргоне им расплачивались редко. Такими монетами рассчиталась за выпивку Варлая Силаева, когда на радостях угощала посетителей кафе.

Но шёл я к этому тайнику не за золотом.

Развязал другой мешок и увидел внутри него красные камни. Те самые огоньки, о которых твердила Меркула. Взял один в руку, уже догадавшись, что именно обнаружил.

Сжал камешек между пальцев — тот засветился.

Семурит. Невзрачный, не огранённый. Без сомнения я держал в руке «друга волшебника».