Мы с Джорджем вошли в дом.

- Я пока посижу в библиотеке. Скажи, когда всё будет готово.

- Конечно, господин Кристофер. Располагайтесь. Принести вам что-нибудь?

- Нет, не нужно. Просто немного передохну с дороги.

Джордж поспешно удалился отдавать распоряжения, а я отправился в большую, уставленную стеллажами комнату, служившую семейной библиотекой. Там до сих пор хранилась часть моей коллекции книг по алхимии и чёрной магии. Отец выделил мне под них отдельный шкаф. Некоторые представляли немалую ценность, поскольку были коллекционными, редкими экземплярами.

Я прошёлся вдоль стеллажей, разглядывая корешки в приступе лёгкой ностальгии. Здесь я провёл часть своего второго детства, просиживая часами над гримуарами, делая конспекты и чертежи.

Через некоторое время явился Джордж и объявил, что коробки в лаборатории, комната моя готова, а обед на столе.

Мы отправились в столовую. Слуги пришли поздороваться и выразить радость по поводу моего прибытия. Но затем дворецкий выставил их, решив обслужить меня лично. Я пытался отпустить его заниматься своими делами, но он решительно воспротивился. Подозреваю, что старику просто хотелось поговорить. Отец жил в Лондоне, готовился к свадьбе, Арчибальд находился в лётном училище, так что мой приезд стал для батлера настоящим праздником, и он намеревался насладиться им в полной мере.

- Мы все следим за вашими успехами, господин Кристофер. Скажите, неужели всё это правда? Насчёт демонов и колдовства.

Я кивнул.

- Конечно, правда, Джордж. Неужели я похож на шарлатана?

- Ни в коем случае!

Мы поболтали в том же духе. Дворецкий рассказал о том, что знал про Арчибальда, вспомнил новости, поделился проблемами по хозяйству. Мы избегали только тему предстоящей отцовской свадьбы.

Наконец, обед подошёл к концу.

- Сейчас переоденусь и отправлюсь в лабораторию, - предупредил я. – Беспокоить меня не нужно. Это может помешать какому-нибудь эксперименту.

Джордж заверил, что проследит за этим. Я не сомневался, что так и будет. Батлер, унаследовавший свою должность от отца, служившего ещё моему деду, держал персонал в полном повиновении. Никому из слуг и в голову не пришло бы нарушить его распоряжение.

Заглянув в свою комнату, я переоделся и натянул плотный лабораторный халат. Часы показывали без четверти три. Я решил поработать с образцами до ужина, а затем сделать перерыв и посетить Садхира, чтобы продолжить тренировки.

С помощью аппаратуры, имевшейся в лаборатории, я углубился в изучение ДНК гомункула, пытаясь понять, какие генетические изменения были проведены с ним. Чем больше я узнавал, тем сильнее восхищался проделанной моим врагом работой. Правда, едва ли он сотворил это сам. Чувствовалось, что гомункул стал результатом многолетних исследований и экспериментов большой группы людей, настоящих учёных. И алхимиков.

Пользуясь компьютером леди Блаунт и её записями, я находил ответы на многие вплывавшие вопросы, пока вдруг не понял, что её исследования были очень близки к тому, что я сейчас изучал. Считалось, что мама занималась евгеникой, то есть, по сути, искусственным отбором, подбирая подходящие партии для аристократических браков, но спустя три часа я осознал, что её команда копала куда глубже. Леди Блаунт погрузилась в генетику и мутации, стремясь найти способы улучшить человеческую природу. Я даже наткнулся на записи, касающиеся клонирования. Но лишь когда мне попалась информация, которую я никак не ожидал увидеть – об алхимических процессах, ведущих к Великому Деланию! – стало ясно, что я даже не представлял, чем на самом деле занималась леди Блаунт! Никогда она не говорила об этом, и даже книги, собранные у нас дома по данной теме, были приобретены мной. Знал ли отец? Понятия не имею. Возможно, нет.

Так или иначе, когда раздался удар гонга, зовущего на ужин, я почти не сомневался, что гомункул был создан если не при непосредственном участии леди Блаунт, то на основании её исследований!

Эта новость поразила меня, как гром среди ясного неба. Я метался по лаборатории, не зная, что и думать. Выходило, моя мать была связана с тайным орденом, который сейчас пытался меня уничтожить! А я двадцать один год даже не подозревал об этом!

Зато подтвердилось подозрение, что связи моих противников тянутся очень высоко. Исследованиям матери покровительствовал сам император! Означает ли это, что он является алхимиком?! Быть может, он и возглавляет орден?! Насколько мне было известно, начальник национальной гвардии подчиняется напрямую королю. Что, если меня ждёт схватка не просто с кучкой аристократов, достигших высоких результатов в чёрной магии и алхимии, а с самой Британской империей?!

От подобной перспективы захватывало дух и делалось страшно. Я заставил себя сесть и с помощью дыхательной техники привёл нервы в более-менее приемлемое состояние.

Что мне теперь делать? Во-первых, продолжить исследования и выжать из гомункула всё, что только возможно. Во-вторых, серьёзно поговорить с отцом. Если он знает о том, чем занималась его жена, то в конце концов наверняка мне признается. В-третьих, продумать, как обезопасить себя. И это представлялось самым сложным. Почти неосуществимым.

Сняв халат, я отправился в столовую, полный самых мрачных мыслей и предчувствий. Хоть на улице солнце ярко освещало синее небо, надо моей судьбой снова сгущались грозовые тучи…

Родовое гнездо я покидал вечером следующего дня, оставив большую часть препаратов, но увозя материалы исследований леди Блаунт. Настроение было поганым. Женщина, которую я любил, оказалась полна тайн, и трудно было даже представить, насколько глубокими были её связи с орденом. Вариантов представлялось всего два: работу матери использовали, не ставя её в известность. Против этой версии говорило то, что я отыскал свидетельства использования алхимии в генетических экспериментах. Второй вариант: леди Блаунт была одним из членов тайного общества. И тогда возникал неизбежный вопрос: мог ли отец об этом не знать?! А вернее, являлся ли и он сам одним из тех, кому я противостоял? Это казалось маловероятным по понятным причинам. Одна из них: он не стал бы закрывать глаза на попытки меня убить, а постарался бы привлечь на свою сторону.

Я вспоминал своё детство. Мне всегда казалось, что родители скептически относились к моим увлечениям. Особенно отец. Так что сделать однозначные выводы пока было невозможно.

Кроме того, перед самым отъездом дворецкий отвёл меня в сторону и, осмотревшись, чтобы убедиться, что нас никто не услышит, заговорил обеспокоенным шёпотом:

- Господин Кристофер, я не уверен, что должен говорить об этом, но… ваш отец для меня больше, чем просто хозяин! – он заглянул в мои глаза, чтобы понять, как я отреагирую на это вступление.

- У него неприятности, Джордж? Прошу, скажи мне, что тебе известно.

Слова батлера заставили меня насторожиться. Он бы никогда не завёл речь на подобную тему, если б не был всерьёз обеспокоен. Что-то не давало старику покоя.

Во взгляде дворецкого мелькнуло облегчение.

- Я случайно услышал, что у лорда Блаунта трудности в американских колониях, - быстро заговорил он. – На шахтах по добыче рения были совершены две диверсии. Погибло несколько рабочих, что-то обрушилось, и компания понесла убытки. Это удалось замять, но ваш отец опасается, что подобное может повториться! Он думает, что это дело рук Дастанвилей!

Род Дастанвилей был давним конкурентом нашего. Семьи уже лет триста состязались буквально во всём, включая объёмы добычи рения, ибо обе владели шахтами этого редкого и дорогого металла. Только у нас они располагались в Америке, а у Дастанвилей – в Африке. Самым же крупным месторождением, открытым первым в мире, владел царь Михаил. Поэтому возле острова Итуруп всегда дежурила русская боевая эскадра, что ужасно нервировало микадо, паназиатского императора, то и дело заявлявшего права на Курилы.