– Ха! – сказала курносая и хлопнула ладонью по столу. У меня получилось развеять ее скуку.

Заулыбались и другие женщины. Все, кроме официантки. Та уперла кулаки в бока и нахмурилась.

– Ну, ладно кофе – его варить я не умею, – сказала она. – Но чем тебе не угодила отбивная? Или солянка?

«Я тоже хочу послушать, – сказал Ордош. – Хоть буду знать, из-за чего нас сейчас побьют».

«Заткнись!»

«Ты это мне или ей?»

– Все было… нормальным: мясо… хорошо прожаренным, а солянка… горячей.

Я посмотрел на входную дверь, прикидывая, как быстро смогу до нее добраться. Поднял взгляд на официантку. Та выглядела несчастной.

– Малыш, тебе, действительно, не понравилось? – спросила она. – В твоем приюте готовили лучше?

– Просто… я сам умею хорошо готовить, госпожа.

– Правда?

«Ты еще на работу к ним попросись», – предложил Ордош.

– А вам работники, случайно, не требуются? – спросил я.

– У тебя есть подруга, которой нужна работа?

– Я говорю о себе, госпожа. Это я хотел бы поработать в вашем кафе.

Похоже, я произнес совсем не то, что от меня ждали. Улыбки исчезли с лиц женщин. Официантка даже сделала шаг назад.

– Это ты так пошутил, малыш? – спросила она.

– Нет, госпожа. Мне действительно нужна работа. Я очень ответственный и исполнительный. Умею хорошо готовить.

– Ты мужчина! Тебе не рассказывали, как опасно мужчине находиться в женской части города? Ты подвергаешь себя здесь смертельной опасности! Даже в нашем кафе есть оборудование, которое использует для работы магическую энергию. Ты представляешь, что случится, если ты окажешься поблизости от любого всплеска маны?

– Ничего, госпожа.

– Ничего? Ты не слышал о столь важных вещах? Не может быть! В королевстве Уралия от мужчин такое скрывают?

Официантка и курносая обменялись удивленными взглядами.

– Вы о том, что мужчины умирают от магии, госпожа?

– Именно!

«Как зовут твою богиню?»

«Которую?»

«Ту, что запихнула тебя в это тело».

«Сионора?»

– Так это холостые, госпожа, – сказал я. – Вы забываете, что я женат. Богиня Сионора взяла меня под свою защиту. Пока богиня ко мне благосклонна, никакая магия мне не страшна. Разве вы не знали об этом? Именно так богиня поощряет теперь союзы между мужчиной и женщиной.

– Что за глупости ты говоришь?

– Это не глупости, госпожа, – сказал я.

«Это обычное вранье», – добавил к моим словам Ордош. Хорошо, что его кроме меня никто не слышал.

– Я действительно женат!

– Я не это имела в виду, – сказала официантка. – А то, что богиня любви защищает мужчин от магии.

– Так разве я вру?

«Врешь. И у тебя хорошо получается. Пока все складно».

– Вы проверьте!

– Что?

– Убьет ли меня магия, – сказал я. – Вы женщина, для вас проверить мои слова не составит труда.

– И отправиться в тюрьму? Убийство мужчины в нашем герцогстве – тяжкое преступление.

– Меня это не убьет, госпожа.

Лица находящихся в зале женщин повернуты ко мне. Все, без исключения, посетители кафе прислушивались к нашему разговору.

– Зачем мне так рисковать? – сказала официантка.

– Я говорю вам правду, госпожа. Нет никакого риска.

Я увидел, как курносая взмахнула рукой, почувствовал погладивший кожу теплый ветерок.

«Ну что за комедия! – сказал Ордош. – Зачем эти нелепые жесты? Она же не дерьмо в тебя швыряет!»

– Ты что творишь?! – сказала официантка.

Она шагнула в сторону девицы, но замерла, сообразив, что помешать той уже не сможет.

– Прикольно! – с ухмылкой произнесла круглолицая. Снова махнула рукой, отправив в мою сторону волну тепла.

– Ты что творишь?! – повторила официантка.

– Не, а чо? – сказала девица. – Живой же! Не соврал.

Женщины за столами принялись обмениваться короткими фразами, комментируя увиденное.

Официантка всплеснула руками.

– А если бы умер? – сказала она. – Мое кафе закрыли бы! А тебя упекли в тюрьму!

– Попробовали бы сперва меня поймать, – сказала девица.

В ее глазах я видел восторженный блеск. Она разглядывала меня, словно только сейчас впервые заметила.

– Но ведь прикольно же! Ты глянь, малыш живой! Походу, не врал нам. Возьми его на работу!

– Куда? – спросила официантка.

– К себе, куда еще? Ряба, не тупи!

– Мужчину?

Круглолицая пожала плечами.

– А чо такого? Ты же девок сегодня уволила? Чо теперь будешь делать?

– Агентство завтра пришлет новых.

– Ха! Так то завтра! А сегодня сама весь вечер собираешься бегать?

– Ну… да.

– Я наблюдала: хреновая из тебя официантка, – сказала круглолицая. – Едва шевелишь булками. Или поваров заставишь обслуживать столы? Уже почти вечер, скоро народ попрет. Вспомни, сколько их было вчера. Как собираешься справляться?

– Как-нибудь.

– Не тупи! – сказала курносая. – Я точно объедки после пьяниц убирать не буду!

– Я ничего такого…

– А мальчонка подвернулся тебе как нельзя кстати! Уж отнести-принести он сумеет, руки-ноги есть. И мне прикольно понаблюдать будет. Как называется кафе, в котором работает мужчина?

– Как? Такое есть?

– Нет такого! Где еще ты сможешь увидеть, как работает мальчик?

– Где?

– Так в том-то и дело, что нигде!

– Но он мужчина!

– И чо? – сказала девица. – Не, ну, правда, Ряба, чо бы не попробовать? Ты сможешь приступить к работе прямо сейчас, малыш?

– Конечно, – сказал я. – Только объясните, что делать.

– Ну, это само-собой… – сказала та, кого круглолицая назвала Рябой. – А документы у тебя есть, малыш?

– Нет. Остались у жены.

– Плохо. Зовут тебя как?

– Сер… это… Пупсик!

«Как? Ты серьезно?» – спросил Ордош.

«Само вырвалось», – сказал я.

– Тебе подходит, – сказала Ряба. – Мое имя – Рябина. Но можешь называть меня Рябой. Я хозяйка этого кафе. Сегодня утром мне пришлось уволить официанток. И помощь мне сейчас не помешает. Ты действительно хочешь мне сегодня помочь, Пупсик?

– Конечно, Ряба. Я буду стараться.

– Что ж. Давай попробуем. Пошли, покажу, где ты можешь оставить свою сумку.

– Официант Пупсик, – сказал я, выбираясь из-за стола. – Хорошо звучит.

– Да, неплохо. Только не официант, а официантка.

– Почему?

– По правилам нашего языка, слово «официантка» – всегда женского рода. Слова «официант» в нашем языке нет.

– Ясно.

– Так что правильно будет сказать: официантка Пупсик.

Я сообразил, что значит «У Рябины», только вновь прочитав название кафе на белом фартуке, который мне велели надеть. А я-то, вертел головой, рассматривая округу, когда увидел вывеску: разыскивал дерево!

Имена в этом мире, как я заметил, повторяли названия растений: Жасмин, Нарцисс, Рябина (известным мне исключением была лишь моя новая мама – ее имя название животного). Курносая девица с татуировкой змеи на руке, носила имя Ель, хотя представилась, с ухмылкой глядя на меня снизу вверх, как Елка.

Невысокая, но широкоплечая Елка, до темноты бездельничала, занимая один из столов; а когда вечером свободные столы закончились, позевывая, отправилась околачиваться в бильярдную. Ее работа состояла в том, чтобы объяснять представителям местного криминала: данное заведение общепита не бесхозное – «крышуется» бандой Гадюки.

О том, что все предприятия и торговые точки в ремесленных кварталах контролируются криминалитетом, мне в процессе работы поведала Ряба.

– Елка побудет здесь месяца два-три, – сказала Ряба. – А потом все привыкнут к тому, что нас обижать нельзя. И тогда я найму обычную охранницу, чтобы при необходимости успокаивала сумасшедших и пьяных.

Она открыла свое кафе всего месяц назад, вложив немало средств в ремонт этого помещения, где раньше размещалась разорившаяся ремесленная мастерская. И тут же договорилась о защите с бандой гадюк: с некоторыми представителями банды, занимавшими не последнее место в иерархии, она шапочно знакома. Ряба посчитала, что лучше сразу пойти под чью-либо защиту, чем стать предметом спора преступных организаций. Увидеть свое кафе в эпицентре бандитских разборок она не хотела.