Распрощавшись с маркизом и заверив его в том, что полиция приложит все усилия для розыска преступника, мы вышли на крыльцо. Дверь за нами затворилась почти беззвучно.

— Что скажешь? — поинтересовалась Глория, пока мы шагали по алее, направляясь к автомобилям. — Маркиз сынка порешил?

— А кто его знает, — отозвался я. — Рано пока судить. Но есть на примете одна фигура. Клоуз Эдриан. Надо его найти и последить. Узнать, что за человек, как живёт.

Глория кивнула.

— Согласна. Сегодня же им займусь. Но это и без твоего совета ясно. А что скажешь по поводу мёртвой шерсти?

— Пока ничего. Нужно время.

— Его не так много. Сам понимаешь: убит сын маркиза Болейна!

— Понимаю, вот только я не волшебник. По крайней мере, не в том смысле, в каком тебе хотелось бы.

Адрес Клоуза доставили после обеда, который мы с Глорией провели в ресторане «Бистро Юнион». Болтали о том, о сём, стараясь не касаться темы нашего общего прошлого. Разговор то и дело возвращался к убийству Адама Болейна, но затем снова уходил в сторону. Обсудили предстоящую свадьбу моего отца. Правда, бегло, так как мне говорить о ней совсем не хотелось. Глория попыталась выпытать, действительно ли я убиваю демонов, но мой утвердительный ответ её не убедил. Видимо, она упорно считала, что я — мошенник, и думала выудить у меня признание.

Когда полицейский, отправленный Глорией за адресом Клоуза, явился в кабинет, я потягивал тёмное пиво, а девушка читала подшивку показаний в надежде найти в них какую-нибудь зацепку.

— Мне его дали в том притоне, о котором вы сказали, лейтенант, — доложил он, отдав адрес Глории. — В «Эдельвейсе» его хорошо знают, причём не с лучшей стороны. Говорят, он им должен три тысячи фунтов. Кстати, судя по всему, этим Клоузом интересуемся не только мы. Парочка человек, услышав, про кого я спрашиваю, подошла и очень заинтересовалась, кто я такой. Думаю, это игроки, с которыми он не расплатился.

— Они хотели адрес? — спросила Глория.

— Уверен, адрес у них есть. Нет, предлагали объединить усилия, чтобы, как выразился один из них, «прижать мерзавца к ногтю». В общем, я думаю, Клоуз сидит дома и носа наружу не кажет.

— Что ж, — оставив наполовину опустошённую кружку, я поднялся. — Пора наведаться к приятелю убитого. Если даже он и не имеет отношения к смерти Адама Болейна, то наверняка в курсе его связей.

Глория поднялась из-за стола.

— Что ж, потрясём! — сказала она серьёзно.

Дом, где квартировался Эдриан Клоуз, располагался недалеко от Пикадили. Коричневый, облицованный грубым камнем, с узкими окнами-бойницами. Перед подъездом стояли, громко болтая, парни в спортивных костюмах. Увидев Глорию в форме национальной гвардии, они дружно замолкли и провожали нас взглядами, пока мы не вошли в дом.

Пришлось подняться на второй этаж: похоже, дела у Клоуза пошли плохо совсем недавно, иначе он поселился бы выше.

Дверь в квартиру выглядела странно: краска кое-где не то, чтобы облупилась, но словно была сбита ударами твёрдого предмета. Возле замка виднелись глубокие свежие царапины.

Я долго нажимал кнопку звонка, пока, наконец, из-за двери не раздался осторожный голос:

— Вам кого?!

— Полиция! — громко объявила Глория. — К Эдриану Клоузу. Открывайте именем закона и Его Величества!

Лязгнул замок, и дверь приоткрылась. Поперёк молодого мужского лица шла натянутая стальная цепочка.

— Простите, офицеры, — хозяин квартиры изобразил фальшивую улыбку, — но мне бы хотелось увидеть ваши удостоверения.

Глория достала документ с вытесненным гербом.

— Со мной консультант, — указала она на меня. — У него удостоверения нет. Он не служит в полиции.

Дверь распахнулась, и Эдриан Клоуз отступил в полумрак прихожей.

— Опасаюсь грабителей, — сказал он извиняющимся тоном. — В страшные времена живём. Чем обязан, лейтенант? На судебных вы не похожи.

«Это он по поводу долгов», — сообразил я. Видимо, поэтому открывать и не торопится.

— Вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросила Глория.

— Как же, как же, — Клоуз сокрушённо кивнул. Лицо его помрачнело. — Знаю: умер Адам, сукин сын! Я, конечно, был уверен, что он не в постели свои дни закончит, но не думал, что его в собственном доме… какие-то грабители!

— От кого вы слышали о смерти Адама Болейна? — спросил я.

— Звонил я ему домой.

— С кем вы говорили?

— Наверное, с его дворецким. Они сказал, что Адам ночью убит забравшимися в дом ублюдками.

— И вы не поспешили туда? — спросил я.

Клоуз смутился.

— Видите ли… мои обстоятельства таковы, что мне сейчас неудобно уходить из дома.

Ясно: боится кредиторов. Должно быть, те двое, которых полицейский повстречал в «Эдельвейсе», уже сюда наведывались — после них и остались на двери вмятины и царапины.

— Во сколько вы звонили? — спросил я.

— Дайте подумать. Полагаю, около десяти утра.

— А можно узнать, зачем?

Клоуз пожевал губами. Он явно придумывал ответ.

— Скажите правду, — посоветовал я.

— Разумеется, я не стану лгать! — фальшиво возмутился Клоуз.

Он походил на прожженного плута, привыкшего изображать благопристойность и чуть что назначать дуэль в расчёте на то, что оппонент струсит, но сейчас, кажется, над головой Клоуза нависла очевидная угроза, и он забился в угол, поджав хвост и надеясь, что нелёгкая пронесёт.

— Денег хотели попросить? — спросил я, глядя в бегающие глаза собеседника.

— В долг! — выпалил Клоуз. — Мне и надо-то…

Он замолчал, уставившись в окно.

На человека, забравшегося ночью в дом Адама Болейна, запуганный бретёр никак не походил. Едва ли он рискнул бы покинуть квартиру.

— Слуги у вас есть? — спросил я.

— А как же! — с достоинством ответил Клоуз. — Двое!

— Где они?

— Да здесь. Должно быть, на кухне.

— Нам бы хотелось с ними поговорить.

Через четверть часа мы распрощались с приятелем убитого. Кухарка и камердинер подтвердили, что хозяин носа наружу не кажет, и по ночам сидит дома. Впрочем, сами они спали, так что поклясться, что он никуда не выходил, не могут.

Напоследок Клоуз назвал нам несколько человек, с которыми имел дело Адам Болейн.

— Надо бы проверить этих людей, — сказал я, когда мы с Глорией вышли из дома. — Главное — установить, кому понадобилась смерть сына маркиза. Пока что я не вижу ничьей выгоды, но это не значит, что её нет.

Я сделал шаг и тут же остановился: носок ботинка едва не оказался в луже крови!

Маркиз Болейн лежал на львиной шкуре, вытянувшись во весь рост и раскинув руки. Пальцы левой были скрючены и походили на когти хищной птицы. Рана на горле зияла отвратительным провалом, грудь и плечи покрывала бурая корка.

Мебель в гостиной была перевёрнута, пол усеивали осколки дорогих ваз.

— Это не человек! — сказал Чарльз Торп.

Патологоанатом сидел в кресле, открытый саквояж стоял рядом с ним на маленьком кругом столике.

— Хищник? — спросила Глория.

— Без сомнения.

— А как же следы дубления, обнаруженные на шерсти?

Врач пожал плечами.

— Возможно, животное живёт в чучельной мастерской.

— И присутствие в городе такого зверя можно держать в тайне?! — удивилась девушка.

— При желании. Есть ведь подвалы с толстыми стенами, откуда рычание не донесётся.

Я повернулся к Глории.

— Надо проверить чучельные мастерские. Много их в городе?

— Понятия не имею! Но не думаю.

— Обыщите их под благовидным предлогом. Пусть поработают в штатском. Нельзя спугнуть убийцу. Чего доброго, он прикончит своего зверя и избавится от тела — а вместе с ним и от улик. Особое внимание уделяйте мастерским, в которых имеется подвал.

— Да, это было бы неплохо, — согласилась Глория. — Поручу кому-нибудь.

Я отошёл от тела.

— Поговорю со слугами. Но не здесь. Кажется, соседняя комната довольно просторна — приглашай их туда по одному.