– Я… не знаю даже что сказать, леди Сорока. Это… очень неожиданно. Я… конечно же, не откажусь от такой возможности.

– Великолепно. Если ты сумеешь пройти аттестацию, докажешь состоящей из преподавателей комиссии, что какие-то знания по изучаемым в школе предметам у тебя есть, что ты способен учиться, то всего через несколько дней будешь зачислен на первый курс Академии вместо моей дочери. Обещаю.

– Но… тысяча золотых…

– Первый год обучения мы полностью оплатили, Пупсик, – сказала графиня. – Первый год твоего обучения. Если пройдешь аттестацию, то до следующего лета беспокоиться о деньгах на оплату учебы тебе не придется. Да, тысяча золотых – внушительная сумма. Но мы с женой решили, что ты ее заслужил. Если бы судьба в лице этой прохвостки Гадюки не свела нас с тобой, сейчас бы я не радовалась за свою старшую дочь, а рыдала над ее телом. За выздоровление дочери, за радостный блеск в ее глазах мы с женой, не раздумывая, заплатили бы и больше.

– Спасибо, леди Сорока! – сказал я. – Я… вам очень благодарен! И вашей супруге тоже!

– Великолепно. С этим вопросом мы тоже разобрались.

Графиня вновь поправила шпагу, по-прежнему норовившую соскользнуть на пол кареты.

«Пришло время для просьбы», – сказал колдун.

«Какой?» – спросил я.

«Она же сказала: документы, предложение и просьба. Первые два пункта уже выполнила. Сейчас от нас что-то потребует».

– А теперь, Пупсик, у меня будет к тебе просьба, – сказала графиня. – Ты не обязан соглашаться. На прочих наших договоренностях твой отказ никак не отразится.

«Я же говорил!»

«Не отвлекай меня».

– Какая, леди Сорока?

– Э… мне очень понравился твой «фирменный» кофе, Пупсик. Ничего подобного я раньше не пробовала. Я… не любитель этого напитка. Но кофе, сваренный тобой, привел в восторг даже меня. Он… великолепен! Теперь я понимаю, что моя подчиненная нисколько не лукавила, когда расхваливала его.

«Только мне кажется, что она говорит не то, что изначально собиралась?» – спросил колдун.

«Не понимаю, о чем ты. Помолчи».

– Мне бы хотелось порадовать твоим напитком своих подруг. Уверена, они оценят его. Я пригласила бы их в то заведение, где ты работал. Но… такой кофе ведь там уже не варят?

– Нет, леди Сорока, – сказал я.

«Представляю реакцию официанток и Рябы на появлении в их забегаловке отряда представительниц высшего света», – сказал колдун.

«Подумаешь. Что в этом такого? Аристократы – обычные люди».

«Для тебя, дубина. А не для жительниц ремесленных кварталов. Вспомни, что произошло, когда к ним заглянула баронесса. Рябине потом пришлось уволить всех официанток».

– Великолепно, – сказала графиня. – Вот я и решила попросить тебя поработать один вечер в нашем клубе.

– В клубе? – переспросил я.

– Да. В том, где мы ужинали вчера. Тебе он понравился? Маленький, уютный. Посетителей там много не бывает. Завтра у нас с подругами будет игра. Мы любим раз в одну-две недели перекинуться в карты, обсудить в узком кругу дела герцогства. Ты играешь в «виртеж», Пупсик?

– Нет, леди Сорока, – сказал я. – Даже не слышал о такой игре.

– Да, я помню, что мужчины не увлекаются карточными играми, – сказала графиня. – Что ж, у тебя есть возможность понаблюдать, с каким азартом играют в карты женщины. Что скажешь?

– Не могу отказать, леди Сорока, – сказал я. – Что мне нужно будет делать?

– То, что у тебя хорошо получается, Пупсик, – варить кофе.

– И все?

– Разве я могу требовать от тебя что-то еще, Пупсик? Обслуживать нас будет персонал клуба. Они с этим прекрасно справятся. Твоя помощь им не понадобится.

– Хорошо, леди Сорока, – сказал я. – Я с удовольствием поработаю завтра вечером.

– Великолепно, – сказала графиня. – Откажись завтра от похода в библиотеку, Пупсик. Днем мои люди привезут тебе соответствующий наряд, приведут твою внешность в порядок. Еще тебя следует хорошенько причесать, правильно наложить на лицо косметику – без нее ты очень похож на женщину. А ты должен произвести на моих подруг хорошее впечатление. Это важно в первую очередь для тебя. В клубе соберутся знатные и влиятельные дамы, Пупсик. И очень богатые. Присмотрись к ним. Не забывай, что учеба в Академии длится четыре года. А за три из них тебе в будущем предстоит заплатить. Три тысячи золотых – большая сумма для тебя, но не для моих подруг. К тому же, кто-то должен содержать тебя все это время, покупать тебе наряды и украшения. Я представляю, как тяжело тебе сейчас обходиться без красивых вещей; мужчине они необходимы. Возможно, именно среди женщин, которых встретишь завтра в клубе, ты сумеешь найти для себя щедрую покровительницу, Пупсик. Будь с ними вежливым… и покладистым.

***

Меня высадили из кареты графини на центральной городской площади. Всего в нескольких шагах от статуи конной воительницы – Волчицы Первой. Подозреваю, что та палка, которой первая великая герцогиня грозит небесам, и есть армейский вариант пулемета.

Карета отъехала на несколько шагов, и документы исчезли из моей руки. Колдун переместил их в пространственный карман.

«Похоже, завтра нас попытаются подложить в постель к какой-то старушке», – сказал Ордош.

«Ты так считаешь?»

«А ты считаешь иначе? Тебе четко велели: быть завтра покладистым. Вряд ли этот совет относится к процессу приготовления кофе».

«Если фигуры этих старушек, которые по возрасту годятся мне во внучки, – сказал я, – такие же, как у Сороки, то я бы и не противился их домогательствам. Лишить тебя и принца невинности с одной из таких аристократок – лучше, чем при оплате налога».

«В твоих словах есть смысл. Пусть мне и хотелось бы увидеть в наших объятиях молоденькую девицу».

«Ты извращенец, колдун, – сказал я. – Зачем тебе молодые? Вспомни официанток кафе. Они же совсем дети! Нет, я предпочитаю более опытных женщин. Таких, чтобы и сами кое-что умели, а не ждали чудес от меня».

«Будет тебе… нам завтра опытная, – сказал Ордош. – Покажешь ей свои чудеса. Пора бы уже».

После разговора с графиней Ордош заставил меня вернуться в библиотеку. Там я просидел еще два часа. Листал учебники и вспоминал беседу с Сорокой. Пытался понять, правы ли мы с Ордошем, полагая, что меня позвали в клуб не только для того, чтобы варить кофе. 

Кажется, я начал ненавидеть книги. Запах типографической краски стал вызывать те же эмоции, что и аромат мионского крема. Хорошо, что библиотека закрывается рано.

Я с превеликим удовольствием покинул ее и отправился в ресторан. Там снова растягивал ужин, дожидался женщин из Империи. Но те не явились. Когда допил третью чашку остывшего чая с мятой, убедил себя и колдуна, что ждать имперцев не имеет смысла.

А вечером, когда стемнело, в дверь моей комнаты постучала Астра. В комнату заходить не стала, сообщила, что будет ждать меня внизу у коляски. Когда спустился, обнаружил, что в коляске, помимо кучера, будем ехать только я и Астра.

– У Гади д…дела. С…сегодня без нее.

И снова знакомый дом, освещенная свечами комната на третьем этаже, запахи пота, расплавленного воска и птичьего помета.

С лечением женщин Ордош справился быстро. Не стал усердствовать с заклинаниями регенерации. По его словам, после уничтожения слепцов, дамы и без нашей помощи восстановятся за неделю.

– Это были п…последние, – сказала Астра. – О д…других мы не з…знаем.

Около моего дома мы с ней попрощались.

– Удачи т…тебе, П…пупсик. Если п…понадобится п…помощь, ты з…знаешь, как н…нас найти.

– Рад был с тобой познакомиться, Астра. И с Гадюкой тоже. Еще увидимся.

***

Весь следующий день я просидел в комнате, отлучаясь, только позавтракать и пообедать. Ордош ворчал, что до обеда мы могли бы просмотреть в библиотеке десяток томов полезной литературы. А я валялся на кровати, бездельничал и назло колдуну получал от этого удовольствие.

К обеду жалобы Ордоша мне надоели, да и отлеживать бока стало не так интересно. Я пролистал для колдуна газету, купленную утром на обратном пути из ресторана в книжном магазине. Выслушал в пересказе Ордоша выжимку местных сплетен. Самому мне городские новости читать не хотелось: большинство имен, которые там упоминались, ни о чем мне не говорили, до политики дела не было.