Однако ход моих научных изысканий был нарушен. В тысяча пятьсот двадцать девятом году папа Климент Шестой поручил Карлу Пятому вторгнуться во Флоренцию и восстановить власть Медичи. Республика пала, а во главе страны встал назначенный папой герцог Алессандро. Он активно поддерживал Инквизицию, чтобы угодить своему покровителю. Многие учёные оказались в застенках лишь за то, что высказывали взгляды, противоречащие религиозным догматам. Я чувствовал, что однажды придут и за мной. Поэтому тщательно готовился.

Мне казалось, что я близок к апогею своих трудов — созданию философского камня — когда в наш дом на берегу реки Арно вломилась инквизиция. Я даже не удивился: это должно было случиться. Но повторять судьбу отца я не собирался.

Солдаты конфисковали собранные мною книги и собственные труды, а препараты и инструменты уничтожили. Меня же бросили в застенки крепости Бассо, где несколько дней пытали, добиваясь признания в связях с Дьяволом. Я был глупцом, пытавшимся убедить следователей инквизиции в своей невиновности, пока не понял, что живым из крепости мне не выйти! И тогда, едва живой, я подписал признание во всём, что мне инкриминировали, и взошёл на костёр. Шестнадцатого февраля тысяча пятьсот тридцать четвёртого года я умер на площади Синьории перед дворцом Палаццо Веккьо. Моё тело поглотило пламя, но душа обманула смерть, так что я вновь родился, чтобы продолжить свои исследования.

Сейчас, живя в другом мире, я с каждым днём приближаюсь к великой цели — поиску эликсира бессмертия! Вот только мне приходится носить маску эксцентричного безумца и чуть ли не шарлатана, чтобы обезопасить себя. Потому что второй раз воскреснуть мне уже не удастся. Но чем дальше я продвигаюсь, тем труднее скрывать для общественности истинный характер своей деятельности. Впрочем, я не стремлюсь скрывать её для тех немногих, кто знает, что магия и демоны существуют. Они-то как раз должны понять, кто я такой и к чему стремлюсь. А зачем мне это — пусть пока останется тайной.

За круглым окном, рассечённом фигурной рамой на множество частей, простирались мокрые от дождя крыши Лондона. Темза лениво извивалась между берегами, напоминая раскатанную ленту фольги.

Лорд Блаунт сидел в кожаном кресле и разглядывал фамильный перстень: рыцарский шлем в обрамлении колючего кустарника был окружён надписью «Через тернии — к смерти». Девиз выбрал далёкий предок рода Блаунтов, и с тех пор он не менялся, появляясь не только на гербах, но и на кольцах, которые вручались мужчинам по достижении совершеннолетия. В молодости лорд Блаунт думал, что должен приложить все усилия, чтобы изменить смысл, заложенный в девизе — избавить свой род от трудностей, расчистить путь. Но с возрастом осознал, что девиз подразумевал совсем иное: надпись напоминала, что препятствия так же неизбежны, как смерть. Их нужно принять как неотъемлемую часть жизни, ведь именно в непрерывной борьбе, в преодолении рождаются настоящие воины и формируются истинные лидеры.

Лорд Блаунт развернул кресло, оказавшись лицом к советнику. Тот стоял перед широким столом из красного дерева, держа в руках папку с отчётами, и терпеливо дожидался позволения начать доклад. Ему было лет тридцать пять, и свою должность он получил от отца, который готовил его к ней с самого детства. Благодаря евгенистической программе у слуг такого уровня редко рождалось неудачное потомство. Гораздо чаще дети превосходили родителей.

— Как обстоят наши дела? — спросил лорд Блаунт, откинувшись на спинку кресла и положив руки на подлокотники.

Только здесь, на восьмидесятом этаже небоскрёба, построенного Блаунтами, он чувствовал себя в полной безопасности. Залитые дождём стёкла выдерживали попадание реактивного снаряда, а всё здание кишело не только сотрудниками огромной корпорации, но и отборными охранниками, которые, по сути, представляли личную гвардию Блаунтов.

Получив разрешение говорить, советник раскрыл папку, бросил на первую страницу взгляд и тут же поднял глаза. На самом деле, ему не требовалось напоминать себе, зачем он явился в кабинет лорда. Просто нужна была секундная пауза, чтобы собраться и выбрать верный тон, ведь новости, которые он принёс, были дурными.

— Милорд, в индийских колониях продолжаются беспорядки. Сипаи продолжают удерживать Пенджаб, и наши войска никак не могут их выбить оттуда. В результате добыча марганцевой руды до сих пор не восстановлена. Более того, сипаи взорвали две шахты и пытались добраться до третьей, но были остановлены соединением Гранта.

— Грант выжил? — спросил лорд, сохраняя подчёркнуто спокойное выражение лица.

Упомянутый командир принадлежал к числу Одарённых или так называемых менталей — людей, выведенных в процессе длительных евгенистических скрещиваний. В результате такие бойцы рождались с парапсихическими способностями, которые затем тщательно развивались в специальных учебных заведениях. Грант имел боевой ранг «истребитель» и ценился в индийских колониях больше остальных. Его потеря нанесла бы существенный удар по позициям компании.

— Да, милорд. Он уцелел, хоть и был легко ранен.

— Хорошо. Пошлите ему стандартное поощрение. Но я жду большего от наших войск. Они должны разбить сипаев и вернуть контроль над марганцевыми рудниками. Не понимаю, почему это до сих пор не сделано. В чём трудность, Эрик?

Советник незаметно набрал в лёгкие воздуха. Вот и настало время сообщить самую плохую новость:

— Милорд, у сипаев оказались три бойца уровня «хищник» и один — «разрушитель»! Предположительно, это наёмники. Возможно, их прислали наши конкуренты.

Аристократ подался вперёд. Его руки легли на стол, рыжие брови сошлись на переносице. Зелёные глаза уставились на советника так пристально, что тот замер, с трудом заставив себя не отступить на шаг. В крошечных зрачках лорда вспыхнули золотистые искры, означавшие приступ гнева. Голос его, однако, прозвучал вполне сдержанно:

— Эрик, а как наша разведка умудрилась прохлопать прибытие в страну таких бойцов?

— Полагаю, — сглотнув, ответил советник, — что их провезли по тайным каналам наших конкурентов. Поэтому я и сказал, что, вероятно…

— Да, я слышал тебя! — перебил лорд Блаунт. — На то и нужна разведка, чтобы знать то, что считается тайным. Разве нет?

— Совершенно с вами согласен, милорд! Отправить наместнику распоряжение, чтобы наказал виновных?

— Нет, этого недостаточно. Начальник разведки просто прикроет свою задницу, свалив всё на какую-нибудь мелкую сошку. Это не решит проблему. Отправь туда Вайса, пусть наведёт шороху. Если понадобится, сменит руководство. Рыба гниёт с головы. Дай ему от моего имени карт-бланш.

— Слушаюсь, милорд, — советник сделал пометку в своей папке. — Я полагаю, наёмников переправили наши главные конкуренты — Дастанвили. После смены руководства этот змеиный клубок здорово зашевелился, если позволите мне такое сравнение.

— Что ещё? — проигнорировав замечание советника, спросил лорд Блаунт.

— Проблемы в американских колониях, — быстро проговорил тот. — Две диверсии на шахтах по добыче рения. Удалось замять с помощью взяток, так что в прессу ничего не просочилось.

— Серьёзный урон?

— Нет, милорд, всё будет восстановлено в течение двух дней. Диверсии совершили трое рабочих. Их подкупили. Кто — не известно.

Эта фраза означала, что диверсанты даже под пытками не смогли назвать заказчиков. Глупцы! Неужели они рассчитывали избежать наказания?!

— Использовали взрывчатку, предназначенную для работ? — спросил лорд.

Советник кивнул.

— Вероятно, опять Дастанвили, — сказал он осторожно. — Им не даёт покоя, что мы опережаем их по добыче рения.

— Возможно. Но не обязательно. У нас много врагов. Это всё?

— Да, милорд.

— Хорошо. Думаю, стоит провести проверку рабочих в американских колониях. И чистки, если понадобится.

— Этим уже занимается служба безопасности, милорд.

— Тогда сосредоточься на сипаях. Кажется, там затевается что-то серьёзное. Мне совсем не нравится эта переброска наёмников.