– Хочу отдохнуть именно завтра, госпожа Ряба. Утром придут девчонки. Они все знают и умеют. А я устал. Буду отлеживаться.

Ряба долго мне выговаривала. Пыталась объяснить, что поступаю неправильно, что я неблагодарный и вообще не должен с ней спорить. Я пожимал плечами и стоял на своем. И надеялся, что она меня уволит. Причины работать в кафе я больше не находил, но и бросать работу не спешил, за что выслушивал недовольное ворчание Ордоша. Ну, привык я работать! И избавиться от этой привычки мне трудно.

Сегодня меня не уволили. Несмотря на то, что на все доводы Рябы я отвечал отказом, заставляя хозяйку кафе краснеть и раздувать ноздри. Убедить меня выйти завтра на смену у Рябы не получилось.

Не считая споров с Рябиной, день прошел обыденно: много кофе, беготни и шесть убитых Ордошем крыс. Я затрудняюсь сказать, сколько грызунов колдун обратил в прах за время моей работы в кафе. В столице Залесского герцогства этот ресурс оказался неистощимым.

Ордош поленился искать седьмую крысу: в свою комнату я поднимался, пошатываясь от усталости. Отказался от идеи присесть для отдыха в кресло, заставил себя сразу помыться и завалился на кровать. Колдун сжалился надо мной (и над собой), унял боль в мышцах, пожертвовав для этого голубем. Уже погружаясь в дремоту, я изредка открывал глаза и поглядывал на дверь: ждал, когда придет Елка, чтобы охранять меня ночью. Но та не явилась.

Утром я ушел пораньше, лишив Рябину шанса уговорить меня выйти на смену. В том, что она попытается, не сомневался. Вчера она намекала на это, озвучивая банальности в духе «утро вечера мудренее».

А потому, чуть только рассвело, под пение голубей я запрыгнул в сапоги и, стараясь ступать по общему коридору беззвучно, поспешил на улицу.

Я задал себе на сегодня цель посмотреть город, а именно центр, где еще не был. А также купить новую одежду: старая стала невыносимо тесной. Магические стероиды Ордоша постепенно превращали тщедушного принца в аполлона. А вся имевшаяся в моем распоряжении одежда подбиралась на узкоплечего, проглотившего глобус подростка.

И, кроме того, Ордош заставлял меня задавать немногочисленным прохожим классический вопрос: «Как пройти в библиотеку?». Ответы на него следовали разные, начиная от растерянного хлопанья ресницами и заканчивая путаным маршрутом, указанные ориентиры которого вынуждали меня выяснять все новые и новые детали.

Город произвел на меня приятное впечатление. Дома ближе к центру все больше напоминали произведения искусства: мозаики на стенах, балюстрады из фигурных столбиков, украшенные карнизы, встречались даже статуи-колонны. Подновленные фасады и нависающие над тротуаром балконы с клумбами цветов заставляли меня останавливаться и запрокидывать голову, чтобы позволить себе и Ордошу насладиться яркими красками, которых не хватало в нашем «ремесленном» квартале.

На узких улочках, где с трудом могли разъехаться две кареты, чисто. То и дело замечал женщин в оранжевых фартуках с лопатами и метлами в руках, спешивших убрать с мостовой птичьи перья и лошадиные яблоки. А я-то гадал, почему город не утонул еще в экскрементах, оставленных четвероногим транспортом.

Я брел по городу не спеша, рассматривая все вокруг. Получал удовольствие уже только от того, что просто шел, ни о чем не беспокоясь и глазея по сторонам. Настроение прекрасное, и даже Ордош не язвил, а все больше помалкивал. Появилась мысль приобрести себе шляпу, чтобы иметь возможность вежливо приподнимать ее, здороваясь с прохожими и уступая дорогу каретам и всадникам.

«И еще больше походить на клоуна, – сказал Ордош. – Ты и без шляпы похож на экзотическую зверюшку».

«Ничего ты не понимаешь в романтике, колдун, – сказал я. – Ты этот… как его… материалист!»

«Я голос разума, в голове придурка».

«А вот насчет твоей разумности я бы поспорил. После некоторых событий у меня на этот счет появились бооольшие сомнения».

Улица вела, как мне сказали, к центральной площади. Я шагал по ней не меньше часа и уже видел в ее конце (или начале) арку, за которой приметил что-то похожее на памятник: всадник (готов поспорить, что женщина) удерживал коня на массивном постаменте и грозил небу похожей на обычную здоровенную палку штуковиной. Поругиваясь с колдуном и держа курс на памятник, словно на свет маяка, я не забывал вертеть головой, читая надписи на пестрых вывесках магазинов.

Не сразу услышал стук лошадиных копыт.

Привычно посторонился.

Лошадиное ржание над головой. Запах конского пота.

Сильный удар в плечо швырнул меня к стене дома.

Мелькание перед глазами, чей-то крик, и встреча моего лба с булыжником мостовой.

На фоне звона и гула в ушах различил голоса:

– Она сдурела?

– Совсем безмозглая!

– Чуть лошадь не поранила!

– Она живая?

– Так это мужчина!

Перевернулся на спину. Приподнял голову. Сквозь темную пелену перед глазами стал пробиваться солнечный свет. Когда тьма чуть рассеялась, превратившись в черные хлопья, я увидел над собой лицо девушки.

– Ты жив, пупсик? – спросила девушка.

Ее голос показался мне знакомым. Как и ее голубые глаза.

Я попытался опереться на локоть. Не смог. Скривился от боли в плече.

– Не знаю, – сказал я. – Не уверен. Что случилось?

– Ты бросился под копыта моей лошади!

– Я?

Вытер с глаз слезы. Слезы?!

– Ну, а кто же еще?! Я пыталась тебя объехать. Но ты рванул в сторону! Едва среагировала! Хорошо, скорость была небольшая! Можешь подняться?

– Я?

– Ну, не я же! Давай, держи мою руку, – сказала девушка.

Она вцепилась в мое предплечье и без особых усилий подняла меня с земли.

Больно!

К плечу словно прижали раскаленное железо. Черные снежинки перед глазами. Вновь сгустилась пелена слез.

Надеюсь, я выругался не на местном языке?

«Ничего себе! – сказал Ордош. – Не подозревал, что наш принц знал такие слова».

На местном…

Девушка выпустила мою руку. Я не устоял на ногах, ударился копчиком о тротуар. Воздух вырвался из моей груди: я издал похожий на кряканье звук.

– Ну, знаешь!.. – сказала девушка.

Отбросила за спину золотистую косу. Знакомый жест.

– Ты… грубиян! – сказала она.

И тут же сменила тон: похоже, я выглядел совсем жалко.

Девушка спросила:

– Что-то болит? Ушибся?

Я почувствовал творимое Ордошем заклинание.

Боль исчезла.

Нагрелась руна.

«Кто?»

«Кошка на балконе, что над твоей головой. Не люблю кошек».

Я смотрел на обладательницу золотой косы, на ее подруг, на лошадей. Дежавю. В чем-то похожем я недавно участвовал. Опять этот сочувствующий взгляд. И снова я имею жалкий вид.

– Не трогай меня, – сказал я.

– Я хочу помочь, – сказала девушка.

Я ее вспомнил! Та самая девица, что бросила меня в фонтан! Сейчас на ней другая одежда, нет шпаги. Но тот же конь и те же подруги.

Ее конь фыркнул. Лучше бы Ордош прикончил его, а не кота! По взгляду коня я понял, что этим фырканьем он поздоровался со мной и высказал сожаление, что не затоптал меня насмерть.

– Привет, – ответил я ему.

Девушка близоруко сощурила глаза, присматриваясь.

– Какая прелесть! – сказала она. – Привет. Купил себе туфельки?

– Купил.

– Теперь, я так понимаю, тебе понадобятся новые штаны?

– Без сопливых разберусь, – сказал я. – Езжай, куда ехала.

«Умные учатся на чужих ошибках, дураки – на своих, – сказал Ордош. – А вот кто ты, я никак не пойму. Ты вообще не учишься».

«Потому что я гений».

«Не иначе. Твои поступки так уж точно гениальны. Учти, если она решит пересчитать тебе зубы, я ей мешать не буду».

«Предатель».

Но девушка меня бить не стала. Только нахмурилась и поджала губы.

– Прелестно, – сказала она. – Ты груб и невоспитан. Будь ты девчонкой, я набила бы тебе морду. Но тебе повезло: я не обижаю мужчин, детей и слабоумных.

Я усмехнулся.