Я прислонил указательный палец девочки к датчику телефона и тот засиял, заморгал сообщением, что блокировка снята. Почему-то многие для этого используют именно указательный палец правой руки, как будто не понимают, что тем самым разрешают грабителям воспользоваться своими картами и переводами.

Норобу сверкнул в мою сторону глазами, но потом кивнул, когда увидел, чем я занимаюсь.

Из списка телефонов я выбрал запись «Братик Джун».

— Да, Хитоми? — раздался недовольный голос Джуна. — Ты где бродишь? Давно уже должна быть дома.

— Кх… Хм… Танака-сан? Привет, это Изаму Такаги. В общем, твоя сестра попала в аварию…

— Что с Хитоми? — тут же крикнул Танака.

— Она сломала ногу. Ничего серьезного, её уже лечит сэнсэй Норобу. Не волнуйся, её жизнь в безопасности. Сейчас я скину адрес, откуда её можно забрать.

— Почему не из больницы, хинин? Почему она не в больнице? — прохрипел Джун.

— Я не знал всей тяжести состояния девочки, да и дом сэнсэя был рядом. В общем… Я донес её до дома сэнсэя и сейчас он занимается ею.

— Скоро я закончу, — сказал Норобу.

— Он говорит, что скоро закончит, так что можете приезжать и забирать её, — сказал я в молчащую трубку.

— Я понял… Такаги-сан… Спасибо, что не оставил Хитоми…

— Да ну, глупости. Думаю, ты поступил бы так же. Всё, записывай адрес…

Я продиктовал адрес дома сэнсэя Норобу, положил телефон и направился к выходу. Некогда было слушать благодарности Танака. Он их может высказать и потом, а вот те, которые были мне нужны, могли и уйти.

— Ты куда? — спросил Норобу.

— Скоро вернусь.

— Что за дурацкий ответ? Я спросил — ты куда?

— Ответ будет прежним, — отмахнулся я.

— Такаги-сан! — услышал я в спину. — Ты обещал убрать за собой! Как же в мой дом войдут гости, когда тут так грязно?

Я не остановился. Вслед полетело грозное шипение, но даже оно не заставило меня остановиться. Ну и пусть. Пусть шипит. Даже если отвесит звездюлей по возвращении, то не привыкать. Сейчас же у меня в груди горело пламя мести.

Нельзя вот так просто брать и оставлять чужую жизнь на тротуаре. Нельзя. И ребятам следовало преподать урок.

Вспомнив о словах Аяки про безопасное посещение её кафешки, я усмехнулся. Надо же, вот и пригодится масочка…

По дороге заглянул в небольшой магазинчик и купил бейсболку с выгнутым козырьком. Она не полностью скрыла белые волосы, но накинутый на голову капюшон худи доделал её работу. Ещё и маска на лицо… Я взглянул в отражение витрины — вполне себе стильный ниндзя из современности, когда остаются видны только глаза. Похудеть бы чутка, но это мелочи…

Всего два движения и маска скрывается под подбородком, а бейсболка с капюшоном открывает голову. Что же, неплохо, но мне пока ни к чему показывать лицо. Поэтому я натянул бейсболку поглубже.

Возле машины уже возился эвакуатор, вытягивая фонарный столб из жарких объятий немецкого автопрома. Самих ребят нигде не было видно. Что же, остается надеяться, что они ещё находятся внутри бара, на который указали.

Расправил маску на лице, два раза вдохнул и выдохнул, а после этого толкнул дверь заведения. Я остановился в дверях оглядеться.

Внутри бара всё чистенько и уютненько… Пока чистенько и уютненько… Играет негромкая музыка из разряда той попсы, где бесконечно повторяется одна и та же мантра, чтобы слушатели волей-неволей начали подпевать. Сама площадь бара представляет из себя небольшой коридор, по краям которого находятся кабинки со столиками.

Похоже, что веселые ребята своей бесшабашной удалью разогнали всех посетителей, поскольку в щелях стенок кабинок не видны другие люди. Сама же компашка расположилась возле бара. Ничего, скоро их крики сменятся с веселых на болезненные.

— Господин, сегодня у нас шумные гости, — подскочила ко мне пожилая женщина с растрепанными волосами. — Возможно, вам лучше поужинать в другом месте, где поспокойнее…

— Хозяйка! Где наше сакэ, старая ведьма? — раздался голос одного из гуляющих. — Я сейчас разнесу твою рыгаловку к ебеням!

Она испуганно взглянула на меня и откликнулась:

— Сейчас несу, добрый господин! Одну секундочку!

Потом она снова повернулась ко мне и почти умоляющим голосом произнесла:

— Прошу вас уйти, молодой господин… Ради вашей же безопасности…

— А почему вы не вызовите полицию? — спросил я шепотом.

— Да что вы, что вы… — замахала она руками. — Эти ребята из якудзы. Даже если их сейчас заберут, то после того, как подержат часок-другой, выпустят на свободу. И куда они придут со своей компанией? Нет уж, лучше я потерплю немного, зато моё заведение останется целым.

— Где ты, старая кляча? — снова завопил голос. — У меня трубы от жажды лопаются!

— Ах! Какой ты смешной, Нобу-кун! — послышался девичий голос.

— Смешной? А вот такое ты видела? Что, теперь не смешно?

— Ого, какой большой… Прямо как удав, и такой же толстый… Ммм…

— Старая кляча! Неси сакэ, а то тоже сосать будешь! — выкрикнул другой голос.

Женщина умоляюще взглянула на меня, а я только понимающе кивнул.

— До свидания, — сказал я и сделал вид, что ухожу.

Хозяйка успокоено развернулась, и в этот момент я выбросил руку. Пережав сонную артерию, я не дал женщине выскользнуть и, через пару секунд, она осела на землю. Что же, пять минут у меня есть в запасе.

Взяв пустую бутылку сакэ в руку, я толкнул дверь кабинки.

— Ну, где тебя нос… Ты кто, петушара? — промычал парень с высветленными прядями.

Он сидел, раскинув руки по спинке дивана. Рядом с ним сидела девушка, чья голова уткнулась в пах второго.

Что же, второй пока занят, а вот первый…

Донышко бутылки соприкоснулось с его челюстью, заставив голову откинуться назад. Следующим ударом бутылка отправила парня в забытие. Она тут же описала полукруг и влетела в выбритый висок второго. Тот дернулся и повалился навзничь.

— Чпок… Что тут? Мэзэки, Нобу… Ты кто?

Её я убивать не стал. Просто отправил на полчаса в беспамятство. Ей и так придется объяснять полиции, что тут случилось. Почему донце бутылки окровавлено, а два парня подергиваются в судорогах.

Ещё в том мире нас учили, что пустая бутылка проламывает череп, а полная бьется сама.

Я уже собрался было уходить, когда обратил внимание на руки людей. Шальная мысль мелькнула у меня в голове, и я задержался ещё на несколько минут. Когда уходил, то заметил, как в окне кухни мелькнула черноволосая макушка.

— Эй, вылезай! — позвал я. — Иначе сам приду за тобой. Да не бойся ты, я тебя не трону.

На свет появилось бледное лицо испуганного повара.

— Господин… господин… я ничего не видел… — проблеял он. — У меня большая семья и я… Не убивайте меня, пожалуйста…

Я показал на убитых и лежащую без сознания:

— Они были плохими людьми и заслужили своё наказание. Я надеюсь, что ты слышал, как они оскорбляли твою хозяйку и поверишь моим словам. Твоя хозяйка спит, но скоро она проснется. Ты же вызовешь полицию через пять минут. Всё понял?

В голос постарался добавить столько металла, что хватило бы не на одну катану.

— Господин… Я всё понял… Я слышал… Они собирались разнести наш бар по камешку, я слышал, как они хвастались своими преступлениями, а девочка с ними смеялась и подзадоривала молодых господ. И я… Я вовсе не виню вас, господин. Но…

Он замялся. Я видел, что его что-то тревожило, но не до конца понимал, что именно.

— Говори, как есть!

— Можете дать мне в лицо? — спросил повар. — Чтобы было похоже, что я старался защитить свою хозяйку.

— Ах вот оно что… Понимаю. Приготовься, дружище, буду бить аккуратно, но больно. Зато потом никто не усомнится в твоих словах. Считай до трех…

— Раз… Ай!

Я не стал дожидаться, пока он зажмурится и приготовится к удару — так получится правдоподобнее. От удара кулаком в глаз повар отлетел на пару шагов, и только барная стойка остановила его полет.

— Так нормально?

— Да, спасибо, господин, — кивнул мужчина, зажимая глаз.