— Я пригласил его. Меня… образно говоря, разбудило изменение внутренних параметров пространства, которое можно было идентифицировать, как эхо присутствия. Подключения. Понимаешь?

— Кое-что, — Миара подхватила юбки. — Что ты можешь?

— В рамках внутреннего пространства — многое. У меня первый уровень доступа, выше лишь…

— Администрирование, — она кивнула. — Отлично… очень даже отлично. Третий сектор?

— Заражен.

— Это я и без тебя знаю.

Винченцо почувствовал себя лишним. И даже обида колыхнулась в душе, такая вот, детская совершенно, которая случается, когда твои друзья начинают увлеченно беседовать друг с другом, тебя же вовсе не замечая.

Впрочем, он вспомнил, что друзей у него особо и не было.

— У меня не хватало резервов изменить… настройки Системы. Нужна полная перезагрузка, а лучше перезапуск резервной копии. Я сумел лишь ограничить распространение вируса, закрыв шлюзы и полностью изолировав данный сектор.

— Уже не полностью, — произнесла Миара.

— Ты… женщина!

— Знаю, что женщина, — она пожала плечами.

— Что ты… нам надо выбираться. Я попробую закрыть, но вирус распространяется быстро, и если изоляция нарушена…

— Стоять, — Миара щелкнула пальцами, и Цаи застыл. — Нельзя изолировать его.

— Почему? — удивился Винченцо.

— Потому… потому что вокруг меня одни героически настроенные придурки! К тому же с высшим уровнем доступа! — рявкнула она так, что и Цаи вздрогнул и посмотрел на Миару, кажется, с восхищением.

Кажется.

Или он просто не слишком хорошо понимает, что она такое.

— Скучно им стало! А я ведь нормальным языком сказала, не суйтесь в третий сектор! И как ты думаешь, что они сделали, стоило выйти из локуса⁈ Правильно!

— Погоди, женщина…

— Миара, — огрызнулась Миара. — Зови меня так. Если я еще раз услышу это… «женщина»… — она передразнила Цаи. — Я тебя в гибернацию отправлю. И вытащу какую-нибудь другую копию.

— Других нет, — Цаи, кажется, не слишком испугался. — Но то, как ты оперируешь информацией, показывает, что ты вполне способна к быстрому обучению. И это вызывает в моей душе восхищение!

— У тебя нет души.

— Это весьма спорно. Наши философы не пришли к единому мнению, стоит ли считать отделенную копию, получившую личный опыт развития, отдельной личностью, и следовательно, имеющей право на то, что называется душой. И возможно ли существование души в цифровой сфере, где сама по себе личность априори бессмертна…

— Всегда бесили философы, — произнесла Миара куда спокойнее. — Ладно, Древний… это даже хорошо, что ты Древний… может, и чего посоветуешь…

— Буду счастлив.

И поклон отвесил.

Надо же, какие любезности…

— Итак, как вытянуть из третьего сектора некоторое количество… идиотов, — все же Миара чуть запнулась. — Которые решили, что они бессмертны… и отправились в этот самый третий сектор.

— Не сочтите за критику, но не стоило его открывать.

— Я и не открывала. Мой уровень доступа не позволил бы. А вот у них…

— Погодите, прекрасная дама…

Это всяко звучало лучше «женщины», и потому Миара пропустила обращение.

— … вы хотите сказать, что среди… ушедших… есть кто-то, чей уровень доступа…

— Высший, — сказала Миара, сладко улыбаясь. — И этому кому-то лет пятнадцать… а еще он уверен, что в жизни всегда есть место подвигу.

Цаи прикрыл глаза.

— И да, — Винченцо все же решил присоединиться к беседе. — Насчет гениальности я не уверен… точнее уверен в полном её отсутствии… но все остальное, что ты там говорил, имеется.

— Это ты зря, братец, про гениальность. Наш барон гениально вляпывается во всякое дерьмо.

— Администратор… — Цаи тряхнул головой. — Их надо вытащить.

— Надо, — согласилась Миара. — Вопрос — как?

— Пробой. Нужно найти пробой…

— Уже.

— Тогда… позволите? — Цаи протянул руку. — Вы сумеете переместить меня к метке?

— Попробую, — Миара вложила свои пальчики. — Вин, ты с нами?

— Нет, — рявкнул он, с трудом сдерживая раздражением. — Здесь останусь! У меня виноград недоеденный… чтоб вас всех.

— Я тебе еще создам, — пообещала Миара. — Потом… если выживем.

И руку протянула.

Пальцы у нее ощущались горячими. Стоило коснуться, и… мир крутанулся, быстро, вызывая движением этим приступ дурноты. Винченцо сглотнул и… закрыл глаза.

Вашу ж мать.

Всех в…

И чтоб… всех тоже.

— Прибыли, — сказала Миара. — Вид чудесный, правда? Мне всегда нравилось смотреть на бурю… есть в торжестве стихии что-то этакое, непередаваемо первобытное.

— Эстетика хаоса, — Цаи не спешил отпускать её руку.

— Я вас сейчас обоих тресну.

— Иррациональная агрессия является признаком нестабильности личности, — Цаи поглядел с насмешкой. — Что в условиях твоего существования весьма закономерно. Я бы рекомендовал пройти курс коррекции…

— В жопу, — Винченцо наклонился, сглатывая слюну. Его еще мутило, и голова кружилась.

— Согласна, — Миара высвободила руку. — В жопу вашу коррекцию… дыши глубже, Вин, сейчас пройдет. Помехи пошли, поэтому перемещения могут доставлять дискомфорт.

— Меня ведь… здесь… не существует. Я… там. И ты там. И… все там… — Винченцо делал вдохи, ощущая, как воздух заполняет легкие.

Был тот и кислым, и горьким.

И запахи принес многие.

Запахи мешались.

И мешали поверить, что его, Винченцо, нет. Что все-то вокруг — совершенная иллюзия… в жопу и Древних с их иллюзиями. Что им в нормальном мире не сиделось?

— Пробой, — Цаи не стал спорить.

Он подошел к черте, что отделяло пустое серое пространство от черного хаоса. Винченцо все де сумел разогнуться и осмотрелся.

Да, поле… из ниоткуда в никуда. И зыбкая трава…

— Они проникли через этот канал, — Миара коснулась травы. — Сектор примыкает к третьему, часть его повреждена, но в целом он не изолирован.

— Должен быть изолирован… системные ошибки накапливаются, что видет к… другим ошибкам.

Поле разрезала невидимая стена. И за ней царил хаос. Наверное, он так и должен выглядеть, первородный и дикий, переливающийся многими оттенками черноты, сплетенный из неё же и подвижный.

И этот хаос в ярости своей накатывался, пробовал стену на прочности.

И Винченцо чувствовал, что еще немного и стена рассыплется.

— Проклятье! — Цаи положил на нее руки. — Защита не справляется… критическая масса…

— Нам надо на ту сторону, — Миара руками стену не трогала, но смотрела так, с прищуром, выискивая то самое, слабое место.

— Невозможно! Защиту надо…

— Заткнись, — Миара остановилась и отступила. — Нам просто надо. Туда. Или как-то их оттуда. Но подозреваю, что нам туда проще.

— Это просто невозможно. Технически, — повторил Цаи. — Все расчеты…

— Засунь себе их в жопу… Вин? Ты со мной?

— Куда я денусь, — Винченцо смотрел на черноту, навевавшую мысли о бренности бытия и конечности пути, что было вполне себе логично. Не могло же им постоянно везти?

— Я вынужден буду…

— Заткнуться, — отмахнулась Миара. — Уровень твоего допуска ниже, чем моего. И поэтому ты не способен заблокировать или опротестовать мои действия. Следовательно, у тебя два варианта. Первый — убраться туда, где ты сидел. Второй — помочь. Глядишь, и выживем.

Цаи ответил не сразу.

Услышанное ему явно не понравилось. Отвык подчиняться?

— Шансы близки к нулю.

— Это я понимаю, но… если они там, то…

— Утрата администратора негативно скажется на текущих процессах, — согласился Цаи. Миара же продолжала ощупывать стену. Но стоило Винченцо сделать шаг, и она выкинула руку, знаком приказав остановиться. — Однако ты в процессе обучения можешь претендовать на права более высокого уровня. И даже со временем получить нулевой приоритет. Разумы твой и твоего брата, как я успел понять, высокоадаптивны. Вы приспособитесь. Освоитесь. И сумеете стабилизировать работу системы.

— Вряд ли, — меланхолично ответила Миара, сделав шаг влево. И тьма качнулась, потянулась к ней. — Что будет с телом, если личность здесь погибнет?