— А надо?
— Моя память фрагментирована. Ряд основных формирующих личностную структуру элементов утрачен. Восприятие затруднено. Но я знаю, что многие до тебя лгали. И придумывали себе оправдания. Информационный анализ подсказывает склонность человеческой натуры к искажению информации в субъективном ключе.
Маска вновь поняла, что говорит чересчур сложно.
— Люди склонны ко лжи.
— Ты хорошо знаешь людей.
— Знал. Забыл. Теперь вспомнил. Подозреваю, что не все. Имел место двойной энергетический всплеск в короткий промежуток времени вследствие чего внешние надстройки были изменены. Подозреваю, что произошла коррекция памяти, сопряженная с деструкцией нестабильных поведенческих модулей.
Верховный ничего не понял.
Но чуть склонил голову.
— В результате достигнуто снижение уровня вариативности до заданных параметров.
— Прости, — Верховный сложил руки на груди. — Я не понимаю.
— Не удивлен. Уровень развития вашей цивилизации все столь же примитивен. Из чего следует принять, что результат релокации отличен от прогнозируемого.
— Все равно не понимаю, — Верховный поклонился. — Я человек. Мой разум слаб…
— Сейчас, увы, да. Люди регрессировали. И судя по остаточным данным, моя предыдущая псевдоличность тоже. Это печально.
Маска замолчала.
И Верховный тоже молчал. Стоял. Смотрел. Город укрывала тьма… небо уже набрало звезд, но, к счастью, оставалось спокойным. И люди, глядя на него, наверняка тоже успокаивались. Люди уверялись, что, что бы там ни случилось, это уже прошло.
Закончилось.
Они вытесняли страх повседневными заботами. И тем были счастливы, сами того не ведая.
Верховный подавил вздох.
— Скажи… — он замялся, не зная, как правильно сформулировать вопрос. — Ты… сможешь спасти их?
— Кого?
Он подошел к маске, уже не испытывая былого священного трепета. Желания примерить тоже не было, хотя Верховный откуда-то знал, что если наденет, то Маска подчиниться.
Кем бы ни была она, но и богам тоскливо в одиночестве.
И пожалуй, она могла бы дать многое. Вот только…
Власть?
У Верховного имелась. Раньше. Да и сейчас остались какие-никакие крупицы.
Сила? Когда-то Верховный был силен. Здоровье… здоровья она не прибавит. Пальцы нежно коснулись золота. Он вздохнул. И решился-таки.
Тяжелая.
Руки его все еще были слабы. Но сил хватило, чтобы удержать маску. Верховный подошел к краю.
— Видишь? Город… благословенный город. Великий… он ведь погибнет, верно?
— Большей частью. Прогноз неблагоприятный.
— И люди.
Маска молчала.
— Ты сможешь спасти их?
— Конкретно их?
— Всех. Тех, которые живут здесь. И тех, что устроились за стенами города. Тех, кто выходит в море ловить рыбу и бить морского зверя. Тех, кто возделывает поля, дабы засеять их хлебом. Мастеров и воинов. Рабов. И свободных людей. Всех.
— А ты альтруист.
Слово было незнакомо, но почему-то казалось, что его не похвалили. Впрочем, Верховному давно была безразлична похвала.
— Это люди…
— Которые позабыли то, кем были. Превратились… в это вот. Копаются в грязи. Влачат жалкое существование, даже близко не осознавая, что происходит.
Верховный молча развернулся.
Он поставил маску на край алтаря.
— Если ты не можешь их спасти, то зачем ты нужен?
— Сложный вопрос. Моя личность травмирована. Настройки искажены. Часть контуров уничтожена, а оставшиеся не соответствуют исходным данным. Я пытаюсь выстроить новую личность, но на основе искаженного ядра не получается достигнуть гармоничной структуры.
— Ты жалуешься?
— Вероятно, это можно интерпретировать, как удивление. Моя эмоциональная сфера пострадала сильнее прочего. А энергетический всплеск, имевший место недавно, разрушил часть надстроек. Мне сложно оценивать сохраненную информацию с эмоциональной точки зрения. Полагаю, деструкция затронула и первичный код, поскольку программы самовосстановления также не работают. Я оперирую остатками информации и личностными логами, но это сложно. Как и разговаривать с тобой. Однако касательно твоего вопроса. Ответа нет.
Надо же.
А Верховный ведь надеялся. На самом деле надеялся. И надежда привела его. Он, выходит, недалеко ушел от других людей, если все так же верит в чудо.
— У меня нет достаточного объема информации, чтобы оценить ситуацию и дать достоверный прогноз. Связь с внешними станциями нарушена. Энергетическая сеть почти не ощущается, хотя вы каким-то образом сумели наполнить данное хранилище. Однако оперирующий модуль отсутствует, что затрудняет доступ к энергии.
— Не понимаю.
— Я… не уверен, что смогу защитить всех. Я — лишь часть того, что было.
Верховный задумался и кивнул, признавая правоту сказанного.
— Если… будут иные части?
— Какие именно?
— Ноги? Руки?
— Это оболочка. Она позволяет достичь мобильности. Получив оболочку, я перестаю зависеть от тебя.
Это Верховный понимал.
— Но управляющий контур — иное. Хотя оболочка обладает некоторыми возможностями. Да… при условии, что энергия имеется…
Маска осеклась и замолчала. Верховный не торопил. Он сел на краю, глядя на город, что полнился огнями. С высоты пирамиды огоньки эти казались крохотными, что звезды. И сам город был отражением небес. Ночь укрыла белый мрамор, ночь подарила покой.
Ему тоже.
— Использование энергии будет менее эффективным, однако по предварительным прогнозам её хватит, чтобы активировать локальный щит.
— Поясни, — попросил Верховный.
— Я не смогу защитить всех. Но я могу попытаться защитить это место и прилегающие к нему территории.
Это хорошо.
Очень.
— А если найдется этот твой… контур?
— Тогда я попытаюсь активировать всю систему. Даже с учетом степени износа, две трети станций должны откликнуться.
— То есть, щит будет?
— Будет, — согласилась Маска. — Правда, не везде.
Что ж. дырявый щит лучше, чем вовсе никакой.
— Я… подумаю, — Верховный поднялся.
— Подумай, — Маска слабо светилась. — А если ты найдешь правильного оператора, будет вовсе замечательно.
— Это…
— Тот, кто взял меня до того, как я оказался здесь, имел ключ доступа.
— У Императора не было ключа.
— Кровь, — поправился Маска. — Кровь — это ключ.
— Если… я принесу тебе кровь, ты сможешь сказать, подойдет ли она?
— Да.
— Хорошо… но если тот, кто обладает правильной кровью, наденет тебя, не случится ли так, что… он снова обезумеет.
Молчание.
И длится оно, длится, само по себе являясь ответом.
— Момент контакта сложен… для восприятия неподготовленного человека, — Маска произносит это крайне неохотно. — Для беседы с тобой я использую малые модули ментального воздействия, и то твой разум слаб и при долгой… беседе он может повредиться. Адекватная же работа с оператором предполагает полное единение и нагрузка на разум возрастает в разы. Тем более, когда нет внешнего корректирующего модуля.
— Чего?
— Аппарат, который стабилизирует… выравнивает работу тела, укрепляет его, как и нейронные связи… разум, — поправился Маска. — Облегчает контакт на первых этапах.
— А как он выглядит?
— Боюсь… мне сложно будет описать.
Верховный задумался.
— Скажи… если я заберу тебя отсюда? Чтобы показать одно место… не случится ли так…
Глупый вопрос. Это как спрашивать у льва, прежде чем открыть клетку, не сожрет ли он доброго человека. И ждать честного ответа?
Но…
— Боишься, что я вновь подчиню кого? — поняла Маска. — Что ж, подобный вариант развития событий возможен, если ты будешь препятствовать основной задаче. Однако мне кажется, что в данный момент времени мы достигли нужного уровня взаимопонимания, чтобы отпала необходимость в дополнительном воздействии.
Верить?
Или нет?
— К тому же внутренние энергетические резервы восстановлены. Поэтому нет. Я не буду убивать других людей. Протокол резервного восстановления выполнен.