— Ну, с последним я бы поспорил, — проворчал Руслан, судорожно ища выход из положения.

После услышанного стало понятно, что женщина почему-то увлеклась им. И это сулило множество если не неприятностей, то сложностей. Ухтомская была слишком известна в высоких кругах, чтобы на ее очередного приятеля не обратили внимания. А Руслану это было совершенно не нужно. Все его знания и умения — опасное оружие, чтобы раздавать их направо и налево. Тут следовало быть осторожным, словно на минном поле.

Окончить жизнь в каком-нибудь каземате, монастыре или на допросе у иностранных интересантов ему не хотелось. От слова совсем. С учетом разницы в технологиях и развитии материальной части, его знания могли привести к гибели государства.

— О чем вы так задумались, Руслан? — тихо спросила графиня, прижимаясь к его плечу.

— О том, что теперь мне придется тратить время еще и на дуэли со всякими фанфаронами, — хмыкнул Шатун в ответ. — Потом вы уедете, а обида на меня у местного общества, точнее, его мужской части, все равно останется.

— А вы бы хотели, чтобы я осталась? — тут же последовал вопрос.

— Вы сами признали, что я не глуп, а значит, отлично понимаю, что это невозможно, — мотнул Шатун головой.

— Но почему? — растерялась графиня.

— Вы молодая, красивая женщина, привыкшая блистать в свете. Очень скоро вам просто станет скучно здесь, и вы начнете искать приключений. Я подобного отношения к себе не стерплю. Думаю, объяснять, чем все это кончится, не нужно.

— Вы слишком плохо меня знаете, — грустно улыбнулась Ухтомская. — Я знаю, что мне приписывают сотни романов и десятки любовников. Но все это ложь. На самом деле их и пяти не наберется. Все, что про меня рассказывают, лживые слухи, которые распускают те, кто не сумел получить от меня желаемого. Я потому и уехала на Кавказ, чтобы хоть на время избавиться от слишком назойливого внимания.

— А что вас связывает с тем французом? — осторожно поинтересовался Руслан. — Мне показалось, что вы не очень рады его обществу.

— Вы наблюдательны, князь, — помолчав, нехотя призналась графиня. — Я имела неосторожность написать несколько писем, в которых плохо отзывалась о некоторых членах правящей семьи. Эти письма попали ему в руки, и теперь он требует от меня различных услуг, угрожая передать письма тем, о ком в них говорится. А это не просто опала.

— Так он шантажирует вас? — прямо спросил Руслан.

— Да, — еле слышно выдохнула Ухтомская.

— И каких услуг он от вас требует?

— Не постельных, увы. Это я бы как-то пережила, — скривилась женщина. — Он заставляет меня сводить его с нужными ему людьми. В буквальном смысле заставляет.

— Приманка, — понимающе кивнул Руслан. — И давно это продолжается?

— Почти полгода.

— Говорят, он часто уезжает из города, это верно?

— Бывает. Я не слежу за ним, — снова скривилась женщина. — Он приходит, когда ему надо. Уходит, когда пожелает, а я вынуждена это терпеть и подчиняться. Иначе потеряю всё.

— Я вас услышал, — мрачно кивнул Руслан. — Но давайте не будем о грустном. Мы уже приехали, — добавил он, кивая на подворье, куда вкатилась коляска.

Передав графиню на попечение Матвеевны, Руслан быстро поднялся к себе и, скинув рабочую одежду, принялся омываться при помощи прибежавшего Васятки. Переодевшись, он спустился в гостиную и, оглядев себя в зеркале, задумчиво проворчал:

— Ну, не так и плохо.

Оправившись после ранения, он на радостях умудрился накачать себе такую раму, сам диву давался. И это было не дурное мясо, как у какого-нибудь качка, а настоящие мышцы и сухожилия, развитые для серьезного боя. Офицерский мундир сидел на нем словно влитой. В общем, краса и гордость местного зоопарка. Графиня, с интересом наблюдавшая за ним, чуть улыбаясь, поднялась и, встав рядом, тихо промурлыкала:

— А ведь мы неплохая пара, князь.

— Угу, только у меня, кроме титула и службы, и нет ничего более, — помрачнев, отговорился Руслан.

— Зато я богата, — пожала Ухтомская плечами.

— В том-то и беда, — ответил Шатун, увлекая ее на крыльцо.

Специально сделанный ящик в леднике был наполнен. В каждую склянку входило примерно сто пятьдесят миллилитров готового препарата. Убедившись, что ящик стоит далеко от продуктов, а лезть к нему придется специально, Руслан навесил в проушины небольшой замок, специально заказанный у Митрича, и, поежившись, выбрался из ледника. Небольшой запас пенициллина для помощи, прежде всего, своим бойцам, был готов.

Теперь можно было заняться изготовлением стрептоцида. И то и другое в нынешнем времени можно было считать настоящим прорывом в медицине. Кутенок, которого Шатун назвал, не мудрствуя лукаво, Султаном, давно поправился и теперь повергал в изумление слуг своей ловкостью и смелостью. Окрепнув, щенок совал нос во все щели и старательно облаивал всех входивших во двор, если они не проживали на подворье.

Хлеб свой он отрабатывал по полной программе. Вспомнив лохматого проказника, Руслан улыбнулся и, поднявшись во двор, задумчиво огляделся. Увлекшись, Шатун в очередной раз упустил из виду неспешность местной жизни. После бала у городского головы он снова ушел с головой в работу, но в этот раз Шатун честно предупредил графиню Ухтомскую, что лишнего времени у него просто нет.

Грустно кивнув, женщина несколько минут раздумывала, а после решительно пообещала, что сама приедет вытаскивать его из лаборатории, ежели возникнет подобная необходимость. Вот тут Руслан несколько напрягся. Он и вправду не понимал такого ее упорства. Да, графиня нравилась ему чисто внешне, но завязывать с ней интрижку в его планы не входило. Да, неудовлетворенность иногда доставляла ему некоторые неудобства, но, по выражению самого Руслана, мальчик он был взрослый и умел держать свои желания в узде.

В общем, ему дали закончить дело. И вот теперь Шатун старательно искал себе занятие, когда неожиданно понял, что поставленные перед собой задачи выполнил. Как оказалось, заказать шприцы было гораздо проще за границей, чем у какого-нибудь мастера стеклодува. Руслан так и поступил. Уплатив за все из собственных денег почти пятьсот рублей, он выписал три десятка шприцев с запасными иглами. Теперь осталось только дождаться посылки.

Из задумчивости Руслана вывел дежурный казак. Подойдя, боец тихо откашлялся и, кивая на ворота, сообщил:

— Шатун, там тебя купец какой-то спрашивает.

— Купец? — удивленно переспросил Руслан.

— Ага, по делу, говорит, личному.

— Ну, зови, — растерянно пожал Руслан плечами, направляясь к крыльцу.

Вошедший во двор был дороден и явно богат. Одежда его была пошита из дорогих тканей и расцветку имела вырви глаз. Пальцы украшали золотые перстни, и из жилетного кармана на объемном брюхе свисала толстая золотая цепочка. Окладистая борода была тщательно расчесана, а остатки волос на голове напомажены и разделены на прямой пробор.

С интересом рассматривая гостя, Руслан дождался, когда купец подойдет к крыльцу, и, заложив большие пальцы за пряжку пояса, коротко спросил:

— Вы искали встречи со мной, милейший?

Подобное обращение сразу ставило разграничение в их беседе. Что ни говори, а сословность в этом мире была одной из составляющих местного общества. С интересом оглядев Шатуна с головы до ног, купец боднул воздух лбом, изобразив таким образом поклон, и, откашлявшись, негромко спросил:

— Поговорить бы с глазу на глаз, ваше сиятельство.

— Говорите, милейший, только быстро, — кивнул Руслан. — У меня еще дел много.

Спустившись с крыльца, он отвел купца в сторону и, развернувшись к нему всем телом, вопросительно выгнул бровь.

— Дело у меня непростое, сударь, — чуть смутившись, заговорил купец. — Я тут овдовел три года назад и наново жениться решил.

— Поздравляю, только меня это как касается? — поторопил его Руслан.

— Так беда у меня, сударь. Пока вдовствовал, подкатил к барышне одной. Ну, сладилось у нас, я все честь по чести сделал, и денег ей дал, и после подарками баловал, а оказалось, что больна она. В общем, сифилис у меня. Заразила, паскуда. А тут к свадьбе сговор. В общем, услышал я, что у тебя лекарство имеется. Ты не думай, сударь, я все оплачу. Только вылечи. Вот, изволь. Ровно тысяча рублей на ассигнации. Копейка в копейку. Помоги, яви божескую милость, — взмолился под конец купчина.