– Это как? – растерялся подполковник.

– Я пришлю к нему секундантов, и мы будем стреляться. Завтра. Но убивать дурака я, так и быть, не стану. Плечо прострелю. Мне это не сложно. Вылечится, и пусть дальше служит. А вы, в свою очередь, станете ему при каждой встрече повторять, что ежели б не его пьянство, то ничего бы и не было вовсе. А самое главное, что только по вашей просьбе я этого дурака не пристрелил, словно пса бешеного. Если и после такого он продолжит в бутылку заглядывать, то я уж и не знаю, чем его отворотить можно будет.

– Князь, вы готовы гарантировать мне, что не убьете его? – твердо спросил подполковник, глядя Руслану в глаза.

– Слово чести, – спокойно кивнул Шатун. – Спустить это дело просто так я не могу. Сами понимаете, такого поведения не поймут, а вот сделать, как сказал, будет не сложно. Да и не нужна мне его смерть. Сказать по чести, мне было проще ему грубо рыло начистить, да промеж дворян это не принято.

– Видать, недаром про вас слухи ходят, что вы боец, каких поискать, – удивленно проворчал подполковник.

– Осмелюсь напомнить, что полный Георгиевский бант кому попало не вручают, – снова пожал Руслан плечами. – Так что скажете, ваше превосходительство?

– Я согласен. Но, ваше сиятельство, ради всего святого…

– Господин подполковник, я своим словом просто так не разбрасываюсь, – остановил его излияния Руслан. – Кровь будет. Но он выживет. Остальное будет зависеть только от вашей убедительности.

– Благодарю, князь, – тяжело вздохнув, кивнул полицейский, поднимаясь. – А по поводу секундантов можете не беспокоиться. Завтра, в полдень, за заставой, у оврага, где вы обычно со своими казаками стреляете. Он там будет. Уверяю.

– Прекрасно. Я тоже там буду, – кивнул Руслан, провожая его до двери.

Вечером, рассказав Рязанову о визите подполковника, Руслан попросил приятеля побыть его секундантом. Покачав головой, граф испустил страдальческий вздох и, махнув рукой, согласился.

– Ты уверен, что это так необходимо? – помолчав, уточнил майор.

– Ну, ты же был там, Миша, – скривился Руслан. – Эта пьянь и меня оскорбил, и Катерину. Так что, не заяви я дуэли, меня твое же общество просто не поймет. Даже невзирая на военное положение.

– Да уж, ситуация, – скривился майор. – А если этот дурак успеет выстрелить раньше? Ты же к своему револьверу привык, а дуэльные пистолеты это совсем другое.

– С опытом приходит навык, при котором становится все равно, из чего стрелять. Хоть из рогатки, – отмахнулся Шатун. – Бывают, конечно, накладки, но это, скорее, исключения, подтверждающие правило.

– Ну, смотри, – снова качнул майор головой. – Как ты там говорил? Убьют, домой не приходи. На гауптвахте сгною, – шутливо пригрозил Рязанов, но в глазах его читалось неподдельное беспокойство.

Ровно в полдень следующего дня они оба были в условленном месте. Там уже стояла пролетка, в которой кутался в овчинный полушубок местный доктор, а подполковник с подпоручиком прогуливались рядом. При этом подполковник что-то жестко выговаривал родственнику, из-за чего тот то и дело прятал глаза и зябко ежился. Спрыгнув с коня, Руслан передал повод казаку и, потянувшись, направился к своему противнику.

– Не самая здравая мысль ездить верхом перед дуэлью, – проворчал подполковник, поздоровавшись.

– У Беса шаг ровный, к тому же мы и ехали не спеша, – понимающе усмехнулся Руслан. – Вы готовы, господа?

– Да, князь, – устало кивнул подполковник. – Пистолеты в коляске. Ваш секундант может их осмотреть.

– Надеюсь, представлять вам майора, графа Рязанова нет необходимости? – на всякий случай поинтересовался Шатун.

– Мы знакомы, – кивнул подполковник, направляясь к коляске.

Михаил быстро проверил оба пистолета, и подполковник под его внимательным взглядом быстро зарядил оба ствола, протянул коробку поединщикам.

Руслан жестом указал на пистолеты противнику, предоставляя ему возможность выбрать оружие первым. Чуть вздрогнув, подпоручик медленно протянул руку и неуверенно взял ближайший к себе пистолет.

«Да ты, мужик, боишься меня», – подумал Руслан, забирая второй ствол.

Между тем Рязанов отсчитал десять шагов от одного рубежа до другого, и казаки пометили нужные места, воткнув в землю шашки. Руслан, положив пистолет на плечо, широким шагом направился к ближайшему рубежу. Предоставив противнику первым выбрать пистолет, он оставил за собой право выбора точки выстрела. Встав на исходную точку, парень со злой веселостью отметил про себя, что подпоручик плетется к чуть покачивающейся под ветром шашке с огромной неохотой. Дождавшись, когда противник встанет на рубеж стрельбы, Руслан скосил глаза на приятеля, и Михаил, заметив это, громко произнес:

– Начинайте, господа.

По этому сигналу подпоручик суетливо вскинул пистолет и, едва наведя его на противника, спустил курок. Руслан и подполковник решили не усложнять ритуал, и противники могли стрелять сразу после команды. Так что подпоручик явно торопился выстрелить первым, чтобы хоть как-то увеличить свои шансы. Но, как говорится, поспешишь, людей насмешишь. Пуля из его пистолета просвистела в стороне от головы Руслана. Чуть сдвинув ствол, Шатун прицелился ему в правое плечо и выстрелил. Глухой шлепок и страдальческий вопль ясно сказали ему, что он не промахнулся. Ветер унес клубы порохового дыма, и парень увидел, что его противник сидит на земле, зажимая ладонью правое плечо, а по пальцам медленно стекает кровь. Подскочивший к нему подполковник помог родичу подняться и повел его к пролетке. Врач тут же занялся раной, а Руслан, аккуратно положив пистолет в коробку, отошел в сторону, ожидая, когда Михаил закончит все формальности. Но вместо него появился подполковник.

– Благодарю вас, князь. Вы сдержали слово, – устало улыбнулся он, утирая лоб носовым платком.

Но на этом история не закончилась. Уже вечером полковник Вяземский, при полном параде, вошел в кабинет Руслана и, церемонно щелкнув каблуками, произнес:

– Князь, я приношу вам свою благодарность и уверяю, что более никогда не посмею сравнить вас с вашим покойным отцом.

– Извольте объяснить мне, бестолковому, ваше высокопревосходительство, о чем именно идет речь, – поднявшись ему навстречу, ответил Руслан.

– Я говорю о вашей дуэли с полицейским подпоручиком. Он посмел нанести оскорбление моей дочери, но я не успел бросить вызов. Вы меня опередили. Но признаюсь, я даже рад, что так сложилось. Увы, князь, годы мои уже не те и рука не так тверда, как раньше, – грустно улыбнулся Вяземский.

– Господь с вами, Павел Лукич, – поспешил заверить его Руслан. – Тот подпоручик посмел оскорбить и Катерину Павловну и меня, так что я решил посчитаться за все разом. Его дядя просил меня не доводить дело до смертоубийства, но я не жалею. Не люблю лишней крови. Надеюсь, эта история отучит его напиваться до свинского состояния.

– По-божески рассудили, князь. Вот, право слово, по-божески, – обрадованно кивнул полковник. – И без того война идет. Позвольте пригласить вас к нам на обед, господин штабс-капитан.

– Для вас, господин полковник, Руслан Владимирович, – проявил ответную любезность Шатун.

– В таком случае извольте и вы ко мне без церемоний, князь. Павел Лукич.

– С радостью, ваше высокопревосходительство.

– Так мы ждем вас вечером? – уточнил полковник.

– Непременно буду, – заверил Руслан. – Во сколько прикажете быть?

– В семь вечера, ждем-с, – снова щелкнул каблуками Вяземский и, коротко поклонившись, вышел.

– М-да, дедок тот еще кадр, – еле слышно проворчал Шатун, опускаясь в свое кресло. – Но стержень у него крепкий.

Вошедший Мишка поставил на стол стакан с чаем и, поинтересовавшись, нужно ли еще чего, тихо вышел. Руслан вернулся к работе, но буквально через полчаса его снова отвлекли. На этот раз на прием просился все тот же подполковник. Поздоровавшись с ним, Шатун указал гостю на кресло и, отодвинув бумаги, спросил: