— Сейчас! Сейчас прибудут мои соклановцы и тогда ты узнаешь всю ярость «Утренней Росы»! — заорал воришка.

— Иди в жопу, а твои соклановцы пусть бегут перед тобой! — буркнул Паук.

— Тварь! Я тебя всё равно убью!!! — прокричал воришка. — А ты… Мелкий ублюдок! Я тебя тоже найду!

— Зови меня Шином, — ответил я. — Встретимся, когда ты будешь здоров.

— Шин? Дурацкое имя для идиота! — простонал воришка.

— Не обращай внимания. Ему ничего другого не остается, кроме как плескать ядом…

Паук из «Черного Вепря» завернул за угол и направился к тому месту, где слышались женские крики. Мы посмотрели ему вслед, кинули взгляд на лежащего и… Отправились к Арене Чести. Если другие люди проходили мимо воришки, то и нам не следовало оставаться. Тем более, что его полные ярости и ненависти глаза не сулили ничего хорошего. Всё-таки тоже были немного причастны к его унижению — мы же его загнали на Паука.

Мы двигались к Арене Чести, и маршрут вел нас следом за человеком из клана «Черный Вепрь». Это не мы шли по пятам — это маршрутизатор так выбрал короткий путь. Сам Паук широко шагал, не обращая никакого внимания на окружающих людей, не оборачивался на нас. Он вскоре достиг того места, где на ступеньках подъезда сидела крохотная старушка и причитала:

— Украли! Все карты украли! Всё, что было отложено на черный день…

— Мать, не носи с собой все карты, — Паук вложил потрепанный кошелёк в сухонькие руки. — А то может снова повториться. И не разевай варежку на улице. Столько лет прожила, а всё в хороших людей веришь.

— Спасибо, сынок! Ой, спасибо, родной! — уже по-другому запричитала старушка. — Я и не ожидала, что он вернется. Как же в хороших людей не верить? Вот ты такой…

— Я не хороший, — хмыкнул Паук. — У меня просто были вопросы к этому уроду.

— И всё равно ты хороший, — проговорила старушка.

— Бабуль, следи за своим кошельком и не бери все деньги из дома. А то в следующий раз тебе никакой «хороший» не поможет, — пробурчал Паук и отправился дальше по мостовой.

Он не обратил на нас никакого внимания. За углом дома он завернул и отправился по своим делам. Мы же пошли дальше.

— Неплохо Паук воришку поймал, — сказал я, чтобы нарушить молчание.

— Он очень неплохо воспользовался умением наноидов. Надо же так точно выбрать булыжники, рассчитать скорость падения… Он даже выбрал такие места на голенях, где собрано наименьшее количество нервных окончаний. Вот это мастер!

— Чего? — остановился я. — Он разве не просто так шарахнул его о землю и сломал ноги?

— Это так кажется со стороны, для неподготовленного взгляда. Я же был ближе тебя и всё видел. Да, это была просто ювелирная обработка воришки.

— А ещё он из «Черного Вепря». Паук, — напомнил я брату.

— Надо будет попозже о нем узнать больше. Интересная личность, — кивнул Кен. — Смотри, вот и Арена Чести.

Здание Арены Чести встало перед нами стальным цилиндром. Казалось, что оно было отлито из единого куска металла — так всё было ровно подогнано и отполировано. Солнце бликовало на ровной поверхности, отбрасывая зайчиков на парковку гравилетов. Эта Арена превосходила нашу раза в три. Ух, какие же тут битвы происходили… сколько славных бойцов отсюда вышло…

У меня даже в кончиках пальцев закололо. Захватило дух. И вот в этом месте я окажусь принят в Лигу Совы?

Да-да, о неудаче я даже старался не думать. Я взойду на первую ступеньку лестницы мечты. Взойду и точка!

Понизу гигантского цилиндра чернели арки входа. Они были словно прогрызены червями, вот только разве встретишь червей такого размера?

К этим входам тянулись небольшие ручейки молодых людей. Скорее всего это тоже счастливчики, которым разрешили воспользоваться правом отбора. Ну что же, некоторым придется вернуться ни с чем. Да, мы займем свои места по праву, а вот другие уйдут ни с чем…

Ребята были чуть старше нас, но, в целом, всего два года разницы… Мало кто заметит различия. А уж глюк системы и вовсе должен прикрыть нас.

Когда мы подошли к одной из таких ячеек, то обнаружили на входе парящих роботов-идентификаторов. Эти железяки походили на две тарелки, сложенные краями. По центру пробегали синие огоньки-индикаторы.

Чтобы не прослыть невеждами и полными неучами, остановились посмотреть на процедуру оформления. Она оказалась проста и донельзя убога — кандидаты подходили и предъявляли свой хроносалютем. Идентификаторы сканировали хрон и выпускали небольшое черное облачко наноидов. Облачко формировалось в цифру над головой кандидата и должно было сопровождать его вплоть до окончания отбора.

Всё просто.

И в тоже время волнительно. А вдруг мой хроносалютем не понравится роботу? Вдруг в нем будет какой-то изъян, который не позволит пройти дальше? Вдруг возрастной глюк исправили, а нас, вместо славы, ждет позорное изгнание?

— Братишка, давай ты первый, а я уже следом, — предложил я Кену.

— Боишься, что тебя не пропустят? — хмыкнул тот. — Впрочем, тебе есть чего бояться.

— Боюсь, что я тебе сейчас тресну! — нахмурился я.

Кен поднял нос и прошел к арке. Он неторопливо протянул руку идентификатору, а тот скользнул зеленым лучом по экрану и выпустил облачко черного дыма. Облачко сформировалось в цифру 1312.

Я даже выдохнул, когда Кен прошел внутрь. Если получилось у него, то получится и у меня!

Парящий в воздухе робот приветливо подмигнул мне индикаторами и прошелся лазерным взглядом по экрану хрона.

Дыхание замерло, когда синие огоньки пробежали по краям соединенных тарелок. Неужели?

Сердце пропустило удар, а к горлу подскочил теплый комок. Чего же робот так медлит?

В следующий миг идентификатор выпустил из недр черное облачко, которое сформировалось в воздухе в цифру 1313. Эта цифра проплыла по воздуху и воцарилась над моей макушкой. Я выдохнул.

Ух ты! Я прошел! Я получил пропуск на отбор!

Значит, возрастной глюк всё ещё в силе. Экзекутор не обманул.

— Надо же, вдвойне несчастный! — послышался позади меня веселый голос. — Такая цифра дается неспроста! Значит, тебя отметила злая доля…

— Чего? — повернулся я.

— Да шутка такая. Поверье из прошлого. Цифра тринадцать считается несчастливой, а две цифры вообще швах.

Стоящий позади светловолосый парень скалил зубы. Он протянул руку роботу, а тот поделился с ним черной цифрой 1314.

— Вот и у тебя…

— У меня же просто одна несчастливая цифра, — подмигнул парень. — Тоже не слишком хорошо, но не смертельно. Меня зовут Филин.

— Шин, приятно познакомиться!

Он протянул руку, и я не мог её не пожать. Была в этом парне какая-то неуемная веселость, словно он родился с улыбкой и никогда больше не сводил губы в хмурую гримасу. Светлые глаза смотрели на мир радостно и светло. Его будто только что выпустили из стерильной камеры и даже не сообщили, что в мире есть боль и страдания. Такой вот светлый человечек.

И этот светлый человечек пришел отбираться в воины Арены Чести. В то место, где сражаются и причиняют друг другу боль.

— Тоже приятно. Надеюсь, что попадем в один клан, — снова широко улыбнулся Филин. — Знаешь, почему?

— Почему?

— Потому что рядом с тобой чувствуешь себя в безопасности — несчастливые цифры будут привлекать все беды к тебе, а я окажусь в безопасной зоне. Шутка! Не сердись!

Он снова подмигнул и расхохотался. Я тоже поддержал задорный смех. Вот Кен не стал. Он хмуро взглянул на нас и отступил на пару шагов. Сделал вид, как будто мы незнакомы.

Вот же засранец.

— Похоже вон тот мальчишка с детства не умеет веселиться. Как будто на его улыбку приземлился гравилет, — шепнул мне Филин, показывая на Кена.

Я представил, как Кен улыбается, лежа на пляже, а на его лицо шлепается гравилет с эмблемой приюта. И из гравилета выходит наряженный клоуном Норобу… Почему-то эта картина так развеселила меня, что я прыснул и расхохотался. Филин поддержал меня солнечным смехом.

Мы шли по сумрачному коридору и хохотали, как сумасшедшие. Гладкие стены и две параллельные линии голубых светильников взирали на нас с осуждением, но разве остановишь молодой задор, когда смех щекочет и льется из груди бурным водопадом?