Всё это время голос господина Абэ «мотивировал» участников продолжать соревнование. Не преминул высказаться и сейчас:

— В командах остались только те преступники, которые жаждут дойти до конца и смыть свои прегрешения кровью других людей, наплевавших на законы и обычаи. Порадуемся за этих мужественных людей и обратим внимание на остальных участников! Начали!

На этот раз гигант-американец вогнал шар в грудную клетку Малыша, едва не сорвав его с летающих платформ. Малыш с трудом удержался на ногах, а светящийся шар завис перед ним, рукой подать.

— Держись, милый! — крикнула Шакко.

— Да как два пальца! — прохрипел Малыш и метнул шар в мою сторону.

Я перехватил на лету и полетел в сторону испанцев. Дыхание здоровенного американца слышалось за спиной, но он не успевал! Я был быстрее молнии.

Оставшиеся в живых испанцы кинулись мне наперерез, но куда там! Я впервые задействовал серебряного орла, который молнией метнулся к правому испанцу и закрыл ему обзор широкими крыльями. Ударом по ногам я завершил обманный маневр и теперь уже под флагом Испании остался последний игрок.

Мне даже не понадобилось швырять мяч в сторону флага. А это нам было только на руку!

— Изаму, пасуй! — раздался крик Кацуми слева.

Я сразу же метнул шар в ту сторону выкрика и вовремя — всего секунда оставалась до удара здоровяка, который ни на миг не переставал преследовать меня. Я показал ему оставленный средний палец. Судя по рыку из-под лицевого щитка, американец прекрасно понял этот жест.

Он что-то гортанно проорал своему оставшемуся напарнику, и тот выдвинулся чуть ближе к центру от ворот.

— Кацуми, я здесь! — прокричала Шакко.

Моя невеста тут же передала мяч Шакко. К ней устремился здоровенный американец, но в последний миг и Шакко скинула мяч мне. Тут же амбал полетел в мою сторону.

Мяч сверкал как трассирующая пуля, переходил из одной ловушки в другую. Всё это напоминало детскую игру в «собачку». Когда водящий должен хотя бы коснуться мяча, чтобы встать на место того, кто неудачно бросил или у кого этот мяч был.

И как же так получилось, что здоровенный амбал всё-таки сумел перехватить мяч? Скорее всего в нем поселился демон удачи. Но те не менее, мяч оказался у американцев, и они оба тут же ринулись к нашим воротам.

Нам пришлось срочно тормозить и перестраиваться, чтобы включиться в гонку преследования. Серебряный орел взлетел ввысь, чтобы спикировать на голову амбала, но тот не глядя отмахнулся, и птица едва не рухнула вниз, в раскаленную пучину. Он упорно махал одним крылом, но вот второе… Второе было сломано от могучего удара американца.

Я тут же устремился вниз, за пикирующим другом, и поймал его почти у самой кромки лавы. Ну уж нет, на этот раз я не позволю ему так просто умереть. Не для того я Ленивого Тигра столько времени терпел и обучал!

Серебряный орел только кивнул в ответ и растворился на моей груди. Нужно время, чтобы крыло восстановилось. Но вот времени-то как раз и не было. Американцы почти приблизились к нашим воротам.

За спиной второго, более щуплого, американца возникла Кацуми. И как раз шар был у того…

Кацуми чуть-чуть не успела довести начатый замах, как стик ударился о что-то невидимое и завис в воздухе — летящий американец оскалился и показал язык. Вот вмазать быему по челюсти, чтобы розовый кончик полетел в дар вулкану! Но наноиды не дали этого сделать — представитель Америки успел отдать пас.

Шакко взвыла от разочарования, когда её оружие тоже ударилось о невидимую преграду. Американец-амбал успел отдать пас, потом проскользнул под Малышом и изящным, почти танцевальным пируэтом, влепил шар в «девятку». Малыш промахнулся, пытаясь поймать воздух.

В центре алого солнца зажглась цифра один. Нас размочили…

— Какой же прекрасный проход! — раздался голос господина Абэ. — Это превосходная игра! Она захватывает и увлекает! Какой эмоциональный подъем! Какие финты и перехваты! Такого не увидишь в обыкновенном спорте! Наш спорт уже обильно полит кровью! И да, наша японская команда получила первую цифру на табло! Что же, нет в этом мире совершенства! Но, посмотрим дальше! Начали!

Шар на этот раз оказался ближе к американским воротам. Амбал тут же подхватил его и рванул к нам. Он явно не собирался просто так сдаваться. Ну а нам сдаваться тоже смысла не было. Американцев осталось лишь двое, но на нашем флаге, как на их, тоже красовалась цифра один.

Что же, нам оставалось только принять бой!

Кацуми оказалась на пути гиганта и попыталась ударить того ловушкой, но он легко отбил удар и в ответ махнул ловушкой. Когтистая лапа ударила по шлему моей невесты и…

Она покачнулась!

Кацуми попыталась восстановить равновесие, но её всё больше и больше клонило назад. Ещё немного и…

Мне некогда было раздумывать. Я рванул вперёд, разрезая воздух будто ножом.

— Держись! — выкрикнул я, подлетая ближе. — Еще немного!

Она всё-таки соскользнула, но я успел схватить её за руку. Дисколеты тут же начало клонить вниз. Они явно не были рассчитаны на двойной вес.

— Пусти! Пусти, Изаму! Оба же погибнем! — крикнула Кацуми, когда оценила всю бедственность ситуации.

— Держись, сейчас дотянем до края и там сброшу! — рычал я сквозь зубы, мысленно умоляя дисколеты продержаться чуть больше.

— Какой накал страстей! Дотянет или нет? Я уверен, что сейчас все болельщики кричат: «Брось! Брось! Брось!» — раздался голос господина Абэ.

— Да вот хрен вам по глупой роже! — проорал я и заставил дисколеты круто пойти вниз.

Они перекувырнулись, а я, крутанув сальто и поймав инерцию, подбросил Кацуми в сторону края кратера. Она ласточкой пролетела расстояние и… ей не хватало всего пары метров, чтобы дотянуть до твердой поверхности!

Я бросился вперёд, уже в полете осознавая, что это бесполезно. Что вот сейчас моя Кацуми упадет вниз и никакой костюм не поможет справиться с раскаленными камнями. Что сейчас я лишусь того дорогого, что приобрел в этом мире…

Секунды растянулись в минуты, а минуты в часы. Я видел, как Кацуми падала. Она успела развернуться в воздухе и её лицевой щиток повернулся ко мне. Она словно пыталась в последний миг увидеть меня и с этим образом умереть.

— Кацуми!!! — вырвался из горла крик.

Ни Шакко, ни Малыш не успевали. Да им и не до нас было — они вели бой с гигантом наверху.

— Изаму… — я был уверен, что она произнесла моё имя, когда падала.

Я рвал жилы, напрягал все характеристики костюма, но всё равно не успевал! Не успевал!!!

Но стоило Кацуми коснуться лавы, как из неё вырвался огненный шар, похожий по размеру на баскетбольный. Этот шар ударил Кацуми в живот, отбросив её на три метра в сторону, и отлетел к зависшему возле своих ворот второму американцу.

Причем отлетел со скоростью пули, оставив за собой только дымный след. На миг показалось, что в центре летящего снаряда я смог разглядеть лицо хохочущей старухи. Огненный шар влетел в грудь ошалевшего от такой неожиданности бойца и смел его с парящих дисколетов.

Он замахал руками, но устоять не смог. С громким криком он полетел вниз, а вот Кацуми… Кацуми упала на край кратера, зацепилась, подтянулась и перевалилась через него. Она тут же вскочила на ноги, но летать было не на чем, поэтому просто выставила в мою сторону оттопыренный большой палец, словно говоря, что с ней всё в порядке.

Огненный шар подлетел к небу, а потом рухнул вниз с мерзким старушечьим хихиканьем. Как будто внутри шара находилась свора гиен и теперь эти гиены спешили вниз, разорвать свою жертву на мелкие части.

Светящийся мяч растворился в ловушке американского гиганта. И как раз вовремя — он только-только хотел нанести сокрушающий удар по черепушке Малыша. Даже зная крепость головы своего друга, я не был вполне уверен, что он выдержит этот удар.

Но, мяч растаял, а вместе с ним растаяла возможность бить других игроков. И это означало только одно — мы победили!

Дисколеты американца развернулись и понесли его в сторону звездно-полосатого флага. Там сбросили его на камни и снова превратились в шары. То же самое произошло и с нашими дисколетами. Мы опустились возле своего флага, на котором продолжала светиться цифра «Один», как и у американцев. Вот только на нашем берегу всё ещё стояло четверо участников, а на местах под другими флагами находилось по одному человеку.