Да, в то время ваш непокорный слуга состоял в клане якудза и оябун очень много сделал, чтобы сохранить меня, но… Отношение есть отношение.

Сэберо Тонг, Мамору Кичи, Иоши Абэ…

Все три главы могущественных кланов совершили ошибку, оставив меня в живых. И теперь эта ошибка уничтожала их один за другим.

У меня не было к этим мерзавцев претензий, кроме одной — мне хотелось жить. И хотелось, чтобы оставались в живых близкие и почти родные. А так… данные разведки донесли, что как раз эти три клана были основными апологетами нападения Монголии на Россию.

К тому же, их судьбу решил белый котенок…

Мамору Кичи пал первым…

С его любовью к гейшам легкого поведения это не представлялось проблемой. Добавить немного специального зелья в саке было не так уж и сложно. Особенно, когда заменял разливальщика в ресторане. После ужина, во время любовной схватки, Мамору Кичи отправился на тот свет, веселить Оиву.

Сердце, понимаете ли… Мамору уже немолод, чтобы скакать на бабах подобно мартовскому коту. Горячий трах повысил давление, а после вызвал закупорку сосудов и всё — откачать не успели. И чем это не мужская смерть?

Да, я пошел по сталинскому пути, заповедуя его фразу: «Нет человека — нет проблемы!» Именно так я объяснил смерть Кичи своему сэнсэю. Параллельно пришлось рассказать о правителе из своего мира. Сэнсэй одобрил и самого Сталина, и его действенные методы. Даже назвал Иосифа Виссарионовича великим сёгуном.

Правда, мой сэнсэй не знал, что именно Мамору первым из трех выбрала сама Оива. Её почти целая статуэтка всё ещё стояла на моем столе. Красивая девушка из черного материала, похожего на пластик и мрамор одновременно. Только макушку оставалось слегка доделать…

Как Оива выбрала троицу?

Когда я пришел в один из дней домой, то на своей кровати увидел голубоглазого белого котенка. Он свернулся клубочком на подушке, а перед ним лежали три фотографии. Белый хвостик постукивал по фотографии сухого, как еловая ветвь, лица с большими залысинами.

Вторым стал Тонг… Господина Абэ я оставил на сладкое. Да, покошмарил слегонца, показал, что он нигде от меня не скроется.

Абэ заслужил свою порцию звездюлей и потных ладошек, потому что… Впрочем, вы сами видели и слышали его разговор в ресторане с тем охреневшим ниндзя Митсэру. Почему охреневший? Да потому что я узнал о его Большой игре!

Ладно, обо всём этом потом. Сейчас надо пройти в хоромы Тонга.

И вот, я уже проникаю в его дом. Сканирование глаза прошло успешно — ещё бы, ниппэрапон копирует носителя полностью, до самого последнего прыщика на заднице. Я прошел на территорию, кивнул стоящим с оружием охранникам.

Два здоровенных лба с кирпичеобразными харями посмотрели на то, как я прохожу металлоискатель и даже не кивнули в ответ. Вот грубияны какие… Если поднимется шумиха, то убью их без сожаления.

Сам дом господина Тонга напоминал картинку из журнала «дорохо-бохато». Сплошь стекло, металл, бетон и прочие современные ухищрения. Традиционный пруд с карпами раскинулся слева. И то, он не избежал веяний моды — выкопан не плавными линиями, а исполнен ломанными краями, словно болванку разорвавшейся ракеты изнутри залили водой. И карпы плавали суровые, недовольные жизнью, того и гляди — вылезут и набьют морду случайному прохожему.

Справа от центрального дома был одноэтажный домик для слуг. Туда-то я и направил свой легкий ход. Осталось дождаться ночи, а потом…

— Акито, где ты шляешься? — приветствовал меня на пороге хмурый мужчина в костюме.

— Господин, прошу прощения. У меня был выходной, встретил старого знакомого, — проговорил я с вежливым поклоном в тридцать градусов. — Мы слегка посидели, выпили по паре тяванов саке…

— Ты разве не знаешь, что господин Тонг терпеть не может алкогольного запаха? — нахмурил кустистые брови «костюм».

— У меня же выходной, — жалостливо ответил я. — А до завтрашнего дня всё выветрится.

— Иди спать, ублюдок, — процедил «костюм».

Когда я проходил мимо него, то мне в зад прилетел неплохой пендель! Я едва не пролетел дверь насквозь, только выставленные руки смягчили удар.

— Ха-ха-ха, да тебя ноги не держат! Вот же пьянь!

Вот как! Ну и порядочки. Что же, запомним это…

Этот утырок даже не представлял, что мальчик для битья уже не тот, каким он уходил раньше. Если бы он только знал, что я за пару секунд могу его напомаженную голову засунуть в его же зад… Да, тогда он не был бы таким самоуверенным мудаком…

— Простите, господин, — оглянулся я на него и задержал внимание на деталях лица и прически. — Я споткнулся и иду спать…

— Вали-вали! Не забывай, что ты находишься здесь только благодаря моей доброте! — рявкнул «костюм».

Что же, я достаточно запомнил. Как только сгустятся сумерки и наступит время действовать, я вспомню про этот пендель… Хотя…

— Господин, а не хотите ли вы принять ручку в качестве подарка? — я вытащил из кармана пластиковую ручку, толщиной с палец и протянул хмурому.

— Что? — он взял с моей ладони ручку и посмотрел на неё. — Дешевую безделушку подсовываешь? Да ещё и поцарапанную? Акито, ты совсем с ума сошел, такое предлагать? Уходи с глаз моих, пьянь!

Он отбросил ручку с таким презрением, словно это была холодная и мерзкая лягушка. Ручка отлетела в сторону, запрыгала по полу. Только бы не разбилась…

— Простите, господин, простите, — запричитал я, после чего схватил ручку и ретировался прочь.

У слуги Акито я вызнал, что его комната третья по коридору. Да уж, комнатушка так себе, очень средней паршивости — больше похожа на пенал, чем на место для жилья. Шкаф, тумбочка-холодильник. Компьютер и вентилятор. Японский минимализм во всем его хреновом проявлении.

Туалеты и душевые в конце дома. Мужские и женские отдельно, хотя Акито пару раз и появлялся в женском отделении вместе с одной симпатичной служаночкой Кэори… Это он мне сказал «по самммому бальшшоомммму скрету».

Небольшие операции с ручкой были завершены быстро. Она сделала своё дело, выполнила то, ради чего я взял её с собой. Дальше мне оставалось только подождать.

Я нашел матрас и раскатал его на бамбуковых циновках. До ночи ещё было несколько часов, поэтому можно было чуточку отдохнуть. Но, отдохнуть не получилось…

— Акита-сан, — послышался легкий стук в дверь. — Это я, Кэори… У меня кончилась вода, у вас не найдется лишней чашки?

А вот и небольшой секрет Акиты. Неужели судьба вознаграждает меня за пендель несколькими хорошо проведенными часами? Что же, по крайней мере у Акиты будет неплохое алиби, а вот у «костюма» будут проблемы.

Я запустил миловидную девушку в свою комнату. Несколько слов, потом дверь на ключ и вот мы уже кувыркаемся на матрасе. Кэори только закрывала рот, чтобы не простонать и не выдать своим присутствием нарушение в комнате холостяка.

Покувыркался «Акита» на славу. Кэори даже не смогла подняться, чтобы пойти в свою комнату, поэтому прикорнула на моём плече, чуть приоткрыв рот и пуская слюни. Перед этим она сообщила мне, что сегодня было просто великолепно и необычайно… Этим сообщением она заставила меня только усмехнуться.

Когда её дыхание стало спокойным и размеренным, я поднялся с развороченного ложа и начал преображение. Перед глазами вызвал образ хмурого мужчины. Постепенно я заставил своё тело принимать его образ и подобие. Не зря же так пристально рассматривал того весельчака, запоминая каждую черточку. Оммёдо замены голоса тоже сработало на отлично. Недаром сэнсэй Норобу столько времени провел со мной над проработкой этого навыка.

После того, как взглянул в небольшое зеркальце на стене, остался доволен результатом. Только родная мама сможет меня сейчас отличить от своего хмурого сыночка. Но бездушные камеры вовсе не были родной мамой, поэтому они бесстрастно зафиксировали поздней ночью выход «костюма» из дома прислуги.

Да, на мне не было костюма, но и обычное кимоно сойдет для такого дела. Кто будет спать в костюме? А так я шел по территории, позевывая и почесываясь, как будто только что проснулся. Охранники проводили меня взглядом, когда поднялся по ступеням к двери главного входа.