Шакко набрала в грудь воздуха, потом с шипением выпустила воздух, а следом вытащила из кармана халата мобильник и сунула мне его под нос:
— Смотри!
На экране телефона была фотография. Молодой человек уходил от лежащего в луже крови мальчишки. На зеленой куртке багровые пятна, большая сумка тоже испачкана красным. Разрешение было хорошим, поэтому моё лицо было легко разобрать, даже татуировку веточки сакуры. Я будто специально смотрел в камеру. Вот только…
Только это был не я!
Я не делал ничего подобного!
Никогда не видел этого мальчишку и даже пальцем его не трогал. А тут…
— Это не я, Шакко, — сказал я. — Я не трогал этого парня.
— А кто же тогда? Или снова кто-то принял твой облик?
— Не знаю, может быть и приняли, — покачал я головой. — Но я точно ни разу не видел этого парня. Где он лежит?
— В луже крови, — буркнула она в ответ.
— Нет, в какой больнице? — спросил я. — Откуда ты взяла эту фотографию и информацию?
— В сети сбросили. Была приписка, что курьер-сирота и за него некому заступиться, поэтому хинин избил его. А вот в какой больнице… — Шакко погрузилась в телефон, пытаясь найти первоисточник.
Я терпеливо ждал. Сон уже как рукой сняло, даже обошлось без привычного обливания. Кстати, сэнсэй скоро должен заявиться, так что надо бы предупредить его, что я уже не сплю.
Пока Шакко копалась в телефоне, я подтянул трусы со стула, надел их под одеялом, что вызывало хмыканье девушки, мол, что я там не видела. Ну да, видела, был такой грешок. Но это не повод в очередной раз размахивать членом перед рыжеволосой красоткой. Тем более, что утренняя эрекция ещё до конца не прошла.
— Слушай, а я не знаю, в какой он больнице, — проговорила Шакко, разочарованно смотря на экран мобильника.
— Да? Но точно знаешь, что на экране я? — невесело усмехнулся в ответ.
— Но вот же ты… Вот новость…
— И ты сразу же поверила и побежала высказывать? А вот чтобы… Ай! Да ёж твою медь! Тьфу! Тьфу!
Я всё-таки не успел предупредить сэнсэя, а тот всё с тем же изяществом слона и прямотой змеи вылил на мою голову ведро воды. И как только подобраться сумел? Явно воспользовался тем, что я отвлекся на Шакко.
— А это тебе за мальчишку-курьера, — ровным голосом ответил Норобу.
— И ты туда же? Да не бил я его! Тьфу, спросить же надо было! И вообще, от этих обливаний скоро в комнате плесень заведется!
— Кроме плесени в твоей голове тут ничего не заведется, — пробурчал Норобу и произнес. — Не двигайтесь и постарайтесь не дышать.
Мы с Шакко переглянулись и застыли, набрав в грудь воздуха. В следующий миг по комнате прошел огненный вал. Он скользнул по стенам, полу, нашим фигурам. Я почувствовал жар и запах паленых волос — явно в мою сторону было подпущено больше огня.
Всё это длилось всего несколько секунд, а потом разом опало, как будто сверху подул огромный вентилятор. Я тут же осмотрел себя. Вроде ничего даже трусы не опалило, только пару волосков на груди сожгло, которыми я было собрался гордиться. Зато от воды не осталось и следа.
— Ну, а теперь рассказывай, — вопросительно посмотрел на меня сэнсэй.
— Рассказывать нечего. Это не я, — покачал головой в ответ и снова взглянул на фотографию. — Кстати, сейчас можно провести эксперимент. Давайте быстренько обзвоним больницы и узнаем — куда положили этого курьера?
— Думаешь, это быстренько? Пока всех обзвонишь, пока всех опросишь… — протянула Шакко. — А мне бы хотелось ещё немного подремать перед учебой.
— Что? Подремать? Как вламываться ко мне с криками и будить рано утром, то это нормально, а как поработать над поисками истины, так сразу же в кусты? Никаких спать! Ты меня разбудила, тебе первой начинать обзвон!
— Но, Изаму!!!
— Никаких «но»! — оборвал её я. — Ты это замутила, тебе и разгребать. Давай, начинай!
— Что за шум, а кумитэ нету? — просунулась в дверной проем голова Малыша.
— Малыш, Малыш, меня обзванивать больницы заставляют, — тут же пожаловалась Шакко.
— А на хрена? Места нужны? — не понял Малыш Джо.
— Да вот, хотим найти вот этого мальчишку, — Шакко снова показала картинку на экране мобильника.
— Эту? Хм… Босс, а ты разве снимался в этом фильме? — почесал лохматый затылок Малыш.
Мы все переглянулись. Становилось всё более и более интересно.
— Так-так-так, давай-ка поподробнее, что это за фильм, дружище? — спросил я Малыша.
Тут же поймал гневный взгляд сэнсэя, но только отмахнулся. Пусть себе думает, что хочет про слуг и прочее. Я для себя решил, что те, кого впускаю в ближний круг общения, никогда не будут для меня слугами. Друзьями — да, но никак не слугами. Другого решения я принимать не собираюсь.
— Да это кадр из моего любимого боевика «Навылет». Он старенький, но во многом благодаря ему я отправился в якудза. Там герой, вот который на фото, правда почему-то с лицом босса, хотя там было другое лицо, побеждает плохих богатых и отдает их деньги бедным.
— Вроде как японский Робин Гуд? — спросил я.
— Скорее, Исикава Гоэмон, — с улыбкой поправил меня сэнсэй.
Я чуть не хлопнул себя по лбу. Точно, ведь у каждого народа был свой Робин Гуд. У японцев как раз был Исикава Гоэмон. По преданию, Гоэмон грабил и убивал богачей и раздавал добычу голодающим простолюдинам. Он был прекрасным мастером ниндзюцу и, как утверждают легенды, запросто превращался в обыкновенную мышь.
Слава Гоэмона гремела по всей Японии. И однажды к нему обратился за помощью сам верховный советник (кампаку) Тоётоми Хидэцугу, не поладивший с дядей и решивший отделаться от него при помощи «невидимых убийц». По его заданию Гоэмон пробрался в резиденцию Хидэёси в замке Момояма, но убить его не смог. Зато после этого все ищейки Тоётоми бросились по его следу и, в конце концов, Исикава был схвачен и живьем сварен в котле с кипящей водой вместе со своим единственным сыном. Эта страшная казнь надолго сохранилась в народной памяти как свидетельство лютой ненависти и панического страха властителей Японии перед неуловимыми «воинами ночи».
Вот только в моей памяти ниндзя вовсе не были похожи на Робин Гудов… Взять того же Митсэру Кабунага, пусть земля ему будет стекловатой.
— Так, значит это кадр из фильма? А мою рожу просто вставили, чтобы сделать вброс? — ухмыльнулся я. — Хм… Забавно. А сможешь найти этот фильм?
— Да как мизинец отрубить, — пожал плечами Малыш Джо. — Через пять минут найду.
Он залез в свой телефон, быстро пробежался пальцами по экрану. Мы терпеливо ждали.
— Вот! — крепыш показал мобильник. — Вот почти этот самый кадр.
Мы трое уставились на экран. И точно — суровый мужчина уходил прочь от лежащего в луже крови мальчишки-курьера. Только на экране был вовсе не я.
Неужели против меня кто-то начал информационную войну?
Как в моём мире бросали фейковые новости на всё подряд и было очень трудно отделить правду ото лжи. Как сказал Гитлер в книге «Майн Кампф» по отношению к евреям и марксистам: «Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в неё поверят».
А ведь я замечал пару раз наставленные на меня телефоны Огавы и Хидики. Неужели они пошли на такие фокусы с фотошопом?
Если и в самом деле они, то это значит, что мне объявлена не просто война, а война на полное уничтожение. Я слышал, как они набирают для тренировки бойцов. Слышал, что многие даже согласились — явно тут не обошлось без оплаты или обещания признательности от могущественного рода Огавы.
Ну, если это так, то в такую игру можно играть не только в одну сторону. Осталось найти того, кто будет с нашей стороны рассылать порочащие и принижающие фейковые новости. Придется обращаться к якудза, к оябуну Казено-тсубаса-кай. Он явно поможет, пусть я уже и вышел из рядов его сыновей. Казено-тсубаса получает немалый процент за мою идею запуска соцсетей — пришла пора чуточку помочь и мне. Думаю, что с его помощью удастся убедить административные уровни социальных сеток, чтобы те по возможности блокировали будущую информацию в отношении меня.