Я уже спешил к их столу.

Мужчины устремились ко мне навстречу.

Они обошли стол с разных сторон. Двигались быстро.

Действовали слаженно — напали одновременно.

Я увернулся от летевших в меня кулаков. Почувствовал на лице похожее на ветерок движение воздуха — это рядом с ним промелькнули две руки. Поднырнул правому нападавшему под руку, толкнул его: подбросил того в воздух — отшвырнул к выходу из трактира.

И тут же отправил в полёт и второго мужчину. Тот шумно выдохнул, взмахнул руками. И врезался спиной в стойку Ушастого Бити.

Я шагнул к вар Минану (тот хлопал глазами, всё ещё не пришёл в себя после встречи с чашкой). Несильным ударом расплющил ему нос.

Тот брызнул красной жижей, как перезревший фрукт.

Дождался, когда мужчина взглядом вновь найдёт моё лицо. Склонился к нему. Хотел сообщить вар Минану, что он вор, что женщин бить нельзя (ведь Мираша женщина?)…

Но не успел.

Его спутники уже поднялись на ноги. Быстро. Достали ножи. И оба снова ринулись на меня.

Успел подумать о том, что ножи — это хорошо. Они уравнивают шансы на победу. Почти.

Тот, что сдвинул своим телом стойку Бити, успел ко мне первым. Теперь он не молчал — рычал, ругался не разжимая зубов. Наклоном тела показал, что хочет проткнуть мне печень. И сделал резкий выпад… целя мне в шею.

Я без труда ушел с траектории ножа. Поморщился от мерзкой вони, когда мужчина выдохнул мне в лицо. И сломал ему руку.

Нож ещё летел к земле, когда я ударил по второй руке мужчины (хрустнула кость).

Заметил, что вар Минан выбрался из-за стола. Он пошатывался. Прижимал к лицу ладонь (по его щекам и подбородку текла кровь).

Но опасность сейчас исходила не от него.

К моему животу метнулся клинок ножа — подоспел мужчина, которого я недавно бросил к выходу. Он вложил в удар много силы. И не смог устоять на месте, когда я ушёл с линии удара. А моя подсечка не позволила ему удержался на ногах.

Грохот от его падения, сменился хрустом костей — сперва правой руки мужчины (кость пробила кожу), потом левой (этот удар тоже получился).

Вар Минан попытался пырнуть меня ножом — я сломал ему локтевой сустав (так это место на руке называла Двадцатая). Отобрал нож. Надавил черноволосому на плечи, усаживая того на стул.

Взял со стола кошель с карцами, поднёс к лицу мужчины.

Сказал:

— Это мой трофей. Понял? Ты его украл. Ненавижу воров!

Посмотрел на Мирашу.

Она ведь женщина?

Уж сейчас-то — точно!

Ткнул черноволосого пальцем в грудь.

— И ещё! — сказал я. — Женщин бить нельзя! Никогда! Ты меня понял?!

Вар Минан заскрипел зубами, спросил:

— Ты кто такой?

Скривил губы от боли.

— Моё имя Линур, — сказал я. — Просто Линур — без всяких «вар» и «кин».

— Я тебя убью, Линур.

Мужчина стёр с губ кровь.

Я видел, что ему больно. Но он не стонал.

В отличие от своих приятелей.

— Попробуй.

Вар Минан покачал головой.

— Не сейчас, — сказал он. — Но я найду тебя. Обещаю. Сломаю тебе все кости. Забью до смерти! Зря ты со мной связался, пацан. Я такого не прощу. И мой клан тоже.

Я разложил на столе трофеи — три ножа в чехлах и кожаный пояс, снятый с вар Минана. Когда я забирал их оружие, бойцы клана кит Луар не сопротивлялись. Но сыпали угрозами и ругательствами. И стонали.

Мираша тогда наблюдала за моими действиями молча.

Она не сказала мне ни слова до тех пор, пока покалеченные мной мужчины не покинули трактир.

И лишь потом спросила:

— Зачем ты это сделал, Хорки? Ты понимаешь, что натворил?

— Называй меня Линуром, — сказал я. — Решил, что в Селене буду носить это имя.

Достал из чела нож вар Минана, осмотрел его клинок, проверил заточку. Хороший нож! Гораздо лучше того, который я когда-то отобрал у Первого.

— Они скоро вернутся, Линур! — сказала Мираша. — Обязательно! Такое клан Луар не простит. Их будет много!

— И что?

— Линур! Как ты не понимаешь?! Ты помнишь, что я рассказывала тебе о нишах в местном обществе?

— Помню.

— Ты только что совершил огромную глупость! — сказала Мираша. — Вар Минан из тёмного клана. Вы с ним не ровня! Я тебе это уже объясняла! Как ты меня слушал?! За его спиной — клан! Ему не составит труда стереть тебя в порошок!

— Пусть попробует, — сказал я. — Твои рассказы о нишах, уровнях — всё это глупость. Ты слишком долго жила среди людей. И стала думать, как они.

Я убрал нож в чехол. Посмотрел женщине в глаза. Сказал:

— Я помню, что значит быть рабом. Очень хорошо помню. И больше не собираюсь терпеть унижения и делать то, что велят другие. Быть может, я молод и глуп, не понимаю, как устроена жизнь — пусть так. Но я не человек — охотник. Я не смогу улыбаться в ответ на пощёчину. Буду делать так, как считаю нужным.

Мираша вздохнула.

— Ты забыл, зачем мы явились в Селену? Если нас сейчас убьют, то будущее останется прежним — моя семья погибнет!

— Я помню об этом. Возьми деньги и карцы. Найди нам жильё в другом районе города.

— Ты не понимаешь. Нам от них не спрятаться! Они найдут нас даже в клановых кварталах! Нужно бежать! А лучше — вообще покинуть город!

— Я не собираюсь прятаться. Но не хочу жить в этой таверне, где хозяин ворует вещи из комнат постояльцев.

— Ты хотел стать магом, а не мертвецом, Хорки, — сказала Мираша. — Спасти наше поселение без твоей помощи мне будет сложнее.

— Я и не собираюсь умирать. И помню о наших планах. Ты хотела разузнать условия приёма в магическую школу. Вот и сделай это. К тому же, я теперь не магомелочь — «четверка». Выяснил это в тюрьме.

— Не знала, что базовый уровень одарённого может меняться.

— Я тоже.

— Ты уже не на Арене, Хорки! И не обязан сражаться!

— Знаю, — сказал я. — Но разрешать бить себя или тебя по лицу, как рабов — тоже не буду. Я не боюсь драться. Пусть Луар ищет нас. И приходят. Сколько бы бойцов они не привели, легко меня одолеть у них не получится. Не переживай.

На моё предложение подыскать жильё подальше от трактира Ушастого Бити и от других районов, где хозяйничали тёмные кланы, Мираша ответила, что у неё на это не хватит денег.

Я напомнил о карцах, но женщина сказала, что, во-первых, они нам понадобятся для оплаты учёбы. А во-вторых, Мираша не сможет их быстро продать. А плату за проживание кристаллами не примут: всё же карц — не деньги.

Тогда мы поднялись в мою комнату, я высыпал на кровать золото.

— Столько хватит?

Но внимание Мираши привлекли не монеты.

— Откуда у тебя этот кошель? — спросила она.

Я рассказал о ночном происшествии.

Мираша взяла мешочек, повертела его в руках, рассматривая вышитую на нём эмблему.

Сказала:

— Мне знаком этот герб. Как, говоришь, имя того человека, что дел его тебе?

— Исон.

— А полностью?

— Он назвал мне только личное.

— Жаль. Но полное его имя я могу предположить. Семью не угадаю. Однако судя по гербу, он из клана Шемани.

— И что?

— А то, Хорки… прости, Линур, клан Луар, с бойцами которого ты поссорился, вассал Шемани. Если бы у темных выделяли Великие кланы, то Шемани точно признали бы одним из них. Быть может и не самый сильный тёмный клан. Но входит в тройку сильнейших.

— И что с того?

— Не понимаешь? Нам нужно отыскать Исона! Не думаю, что он забыл тебя. Одно лишь слово в твою защиту представителя старшего клана, и все разногласия с Луар забудутся. Ты никого из них не убил. Значит, кровной вражды между вами пока нет. …

Мираша потрясла мешочком.

— … А знакомство с владельцем этого кошеля ставит тебя на уровень выше любого кит Луар. Сегодня же разузнаю, кто из кит Шемани подходит под твоё описание. И уже вечером попросим о встрече с ним! А этот кошель послужит нам пропуском!