«Значит, гвардейский плащ мне тогда не привиделся», – сказал я.

«Тебя это беспокоит?» – спросил Ордош.

«Не знаю. Не уверен. Но, наверное, должно. Хотя я до сих пор не могу поверить в реальность того, что мы устроили в Бузлове».

– А почему они собрались в Бузлове, сестренка?

– Точно не знаю. Но догадываюсь, братик. Хоть и не хочу в это верить. Наша семья дала слабину. Многим вдруг показалось, что нас можно потеснить на троне. Вряд ли ошибусь, предположив, что эти прихвостни Щурицы обсуждали там способы отобрать у меня власть. Так что ты, братик, наверняка спас мою задницу от очередных проблем. Передай мою благодарность своей жене и командиру стрелков, которых она отправила сюда вместе с тобой.

– Каких стрелков? – спросил я.

– Да перестань, братик. Твои рассказы о посланницах богини звучат увлекательно. В детстве я бы с удовольствием слушала их перед сном. Но в моем нынешнем возрасте в полусотню стрелков великого герцогства, которые ловко прячутся где-то около столицы, верится больше.

– Почему?

Ласка усмехнулась. Пододвинула к Елке тарелку с мясными рулетами.

– Закусывай, мелкая, с твоим весом без хорошей закуски пить нельзя, – сказала она. – Сомлеешь после пятого стакана.

Повернулась ко мне.

– Видишь ли, братик, после Темных времен наши предки понастроили кучу храмов. Даже у нас в столице раньше их было около десятка. А в Империи, говорят, храмы стояли на каждой улице. И что? Какой был от этого толк? Никакого. Боги не отвечали на наши молитвы. Этого не случилось ни разу за… никогда! А почему? А? Скажи мне, братик?

– Не знаю.

– Да потому что богам всегда было на нас плевать! – сказала Ласка. – Они давно не заглядывают в наш мир. Мы им не интересны. Или ты хочешь сказать: все дело в том, что мы женщины? Боги не любят нас? Они все это время ждали, пока одумаются мужики и попросят у них прощения? Так что ли? Это интересная версия, заслуживающая внимания. Но…

Ласка сгребла в пучок зелень с тарелки, откусила от него половину.

– Судя по твоим рассказам, братик, ты первый, кого они услышали. А почему ты? Потому что ты мужик? Не то чтобы я тебе совсем не верю, братик, но… давай-ка лучше выпьем.

Елка схватила кувшин, наполнила бокалы.

– А как же Щурица?

– Ты про то, что из нее торчали корни дерева? Видела я их. Жутковатое зрелище. И что? Понятия не имею, чем ее накормили наши повара, сама теперь ем с опаской. Но при чем здесь богиня любви? Не похоже это на божественное вмешательство. Скорее уж на работу имперцев. Любят они использовать всякое такое… экзотическое. Говорят, за морем не только деревья-людоеды, но и кое-что пострашнее встречается. Мне посол империи в прошлом году таких ужасов нарассказывала, что твои фантазии, братик, в сравнении с ними кажутся бытовщиной!

– Чо это, фантазии?! – сказала Елка. – У нас над городом недавно огромное сердечко светилось! Такое же, как на алтарях Сионоры рисуют! Я сама видела! Красиво!

– Вот это настоящее чудо, – сказала принцесса. – Светящееся сердце в небе – это больше похоже на проделки богини любви, чем убийство деревом-паразитом. Хотела бы я на такое взглянуть! В детстве я мечтала, что найду свою вторую половинку, и Сионора поставит на нас свой знак, как в тех сказках. Даже рисовала его у себя на руке.

Она улыбнулась, подняла бокал.

– Значит… за чудеса!

Женщины выпили.

Елка разлила по бокалам остатки вина.

Я принес еще один кувшин.

– Хочешь отбить у имперцев Пастушьи холмы? – сказал я.

– При чем здесь холмы? – спросила Ласка. – Зачем их отбивать?

– Решила смириться с их потерей?

– О чем ты?

– Имперцы захватили Пастушьи холмы и Вернское графство. Разве не так?

Не донеся бокал до рта, принцесса поставила его на стол.

– Что за чушь? Кто тебе такое сказал, братик?

– Ну… я слышал…

– Не шути так, братик! – сказала Ласка. – Это совсем не смешно!

– Но мне сказали… Разве это неправда?

– В Вернском графстве и в Пастушьих холмах все спокойно. Сегодня читала донесения с южной границы. Пишут, что имперцы пока даже не смотрят в нашу сторону и войска свои отвели. Наши просят прислать подкрепление – солдаток не хватает для патрулирования, и еще жалуются на погоду. Вот и все.

– Странно. Я слышал другое.

– Узнаю, кто распускает такие слухи – велю ее выпороть!

Ласка в три глотка опустошила свой бокал. Вытерла рукой губы.

– Если по столице действительно ходят такие слухи, значит, кто-то хочет посеять панику, – сказала она. – Пытаются расшатать мою власть. Выставить меня перед горожанками слабой. Словно это я виновата в том, что Щурица так начудила! Кто в здравом уме оголяет границу?! Похоже, очень уж боялась бывшая маршал, что тетя Гага придет освобождать меня, да надерет ей задницу! От Пастушьих холмов и до моего дворца сейчас и двух полков солдаток не наберется! Представляешь?! Вздумай Империя нас захватить, сделала бы это сейчас без особых усилий!

– Не боишься, что так и случится?

– Боюсь, братик. Потому и ломаю голову над кандидатурой маршала. Безопасность королевства – это важно. Этим делом нельзя заниматься в перерывах между подготовкой к коронации, решением споров наших аристократов и утверждением бюджета на следующий год. Но где я теперь ее возьму? Похоже, до возвращения войск с севера придется мне заниматься и нуждами армии. А там и тетка Гагара приедет. Помнишь ее? Сестра нашей матери. Я отправила ей послание. И получила вчера ответ. Она обещала не затягивать с посещением столицы. Жду ее со дня на день. Очень бы мне пригодились сейчас ее советы! Пусть она и помешана на своих кораблях, но, надеюсь, поможет мне и с выбором маршала.

– А как же Рысь? – спросил я. – Видел, когда заносил печать, что она к тебе приходила. Выглядела хорошо – полной сил. При маме Рысь справлялась с ролью маршала. Почему ее убрали с поста я не знаю, но… не хочешь снова сделать ее маршалом? Хотя бы временно? Опыт у нее большой…

– Очень хочу! – сказала Ласка. – И даже предлагала ей это! Но с теткой Рысью не все так просто, братик. Ты слышал, почему она оставила службу?

– Нет. Раньше, когда сидел в башне, я вообще мало о чем слышал. Она что-то натворила?

– Три года назад в семье Рыси случилось несчастье, братик. На северном тракте попала под оползень карета, где ехала жена, дочь и внучка Рыси. Такое там иногда случается. Сумели ее откопать лишь через сутки. Жена и дочь погибли. Каким-то чудом уцелела только десятилетняя внучка Рыси. Но на этом чудеса закончились. Девочке повредило хребет. Никакое лечение не помогло. Уже три года девчонка лежит, не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Рысь теперь постоянно рядом с ней. Ушла со службы сразу после того случая. И как только мамка не пыталась уговорить ее остаться! Предлагала перевезти девчонку во дворец, где за той бы сутки напролет присматривали служанки, сулила золотые горы – Рысь не согласилась. Сказала: внучка – это все, что для нее теперь важно, что за своей единственной внучкой хочет ухаживать сама. Знаешь, братик, теперь, когда у меня остался лишь ты, я ее понимаю. Семья – это главное. Тоже вот подумываю о том, чтобы родить дочь. Не сейчас – через год-два. Чтобы не быть здесь одной, когда ты вернешься к жене. Да и наследница нужна... Что-то я не о том стала говорить. Я беседовала с Рысью, братик, просила мне помочь. Но свое решение старуха менять не собирается, хоть и обещала подумать.

– А если я ее уговорю? Сделаешь Рысь маршалом?

– Ты? – сказала Ласка. – Уговоришь?

– У меня это получится, сестра. Не сомневайся. Я бываю очень убедительным.

«Что ты задумал, Сигей?» – спросил Ордош.

«Мы ведь сможем излечить внучку Рыси?»

«Если там проблема только в старой травме, то конечно. Зачем тебе это нужно?»

«Хочу помочь Ласке. Она мне нравится. Ну и внучке Рыси заодно – раз уж нам это по силам».

«Всех больных мы исцелить не сможем».

«Знаю, – сказал я. – Но ведь это из-за нас принцесса не может найти нового маршала. Ведь это мы убили всех кандидаток, дернуло же их собраться в том замке именно вчера. На Ласку сейчас и без этого навалилось много забот. Так почему бы нам ей не помочь? Ведь для всех она наша сестра. Как она говорит? Семья – это главное? Задержимся тут еще на денек. Почитаю десяток часов стишки, пока ты поставишь внучку Рыси на ноги. А в герцогство отправимся послезавтра. Да и хочется мне после вчерашнего совершить какой-то хороший поступок. Чтоб на душе не так тошно было».