— Все-таки пришли, — заключил Преображенский и поднялся с трона. Он сделал пару шагов в нашу сторону и призвал пламя, окутавшее его с головы до пят. С удивлением я отметил, что огонь был красного цвета. — Признаюсь, я до последнего гадал кому же хватило смелости открыто противостоять мне. Нет, Серпухова и Глебова я ожидал увидеть в рядах врагов, но вот тебя, Рымин…

— Ты перешел все рамки дозволенного, Василий Кириллович, твои действия порочат звание Великого князя. Стране нужен сильный лидер, который сможет сдержать натиск снаружи и обуздать тех, кто рвется к власти изнутри, — Александр вышел вперед и посмотрел в глаза Преображенского. Первым эту зрительную дуэль проиграл действующий Великий князь.

— Ты что ли? — Преображенский округлили глаза и огляделся вокруг. — Вы серьезно хотите привести к власти военных? Захотели поиграть в солдатиков, ребята? Только знайте, что война и управление государством — это вам не деревянных человечков по карте двигать. Если бы вы хоть что-то смыслили в этом, то понимали, что власть не отдают просто так, ее можно только отнять!

— Не суди по себе, Преображенский… — вмешался один из волхвов, который вошел в комнату одним из последних, но его слова утонули в грохоте.

Великий князь ударил в ладони, призывая свою силу. Это был знак для верных ему людей. Многочисленные тайные двери в стенах тронного зала с шумом открылись, и оттуда высыпали воины. Каждый из них был ранга пятого-шестого, не меньше.

— Принесите мне головы Рымина и мальчишки Островских! — заорал Преображенский, но нас уже прикрыли воины.

— Александр Степанович, это не ваша битва. Мы не можем вас потерять, — услышал я голос рядом, но Рымин настоял на своем.

— Если я сейчас буду прятаться за спинами, то как смогу управлять государством? Глава должен быть плечом к плечу со своими людьми. Если погибнем, то вместе.

Вокруг нас заискрили защитные куполы духовников и чародеев, я на всякий случай призвал каменную кожу и водяной купол. После того случая при штурме дворца мне больше не хотелось попадать под контроль духовников врага.

Я понимал, что сейчас являюсь одним из самых слабых бойцов в этой комнате, но уступать не собирался. Пара ярких вспышек ударила в мою защиту, разбив на части. Тут же призвал новую и отшатнулся в сторону, когда мимо пролетел огромный валун, выпущенный кем-то из чародеев.

Рымин превратился в огромного медведя и ворвался в строй врагов, разбрасывая их в стороны. Его примеру последовало десятка два бойцов, не желавших отставать от своего лидера. Твердыни шли по центру, прикрывая остальных, силачи по бокам, а духовники и чародеи сзади. А вот люди Преображенского избрали другую тактику. Пока передние ряды очаговцев сдерживали натиск, скороходы старались обойти наш строй со стороны и ударить в спину. Так как я остался позади всех, одним из первых я встретил натиск этих ребят.

— Ты! — старик с продолговатым лицом направился ко мне. — Надо же, убийца моего сына сам пришел ко мне!

Родионов! Вот не ожидал встретить этого человека в Москве. Ладно, у меня к нему тоже есть свои счеты. Пока тот кружил вокруг меня, я призвал огненные щупы, которые обвились вокруг него, но удержать скорохода не удалось. Он был куда сильнее Игнатьева, потому с легкостью вырывался на свободу. Да, соотношение наших ступеней было явно не в мою пользу.

Его клинок рассек воздух и глубоко ранил левую руку чуть выше локтя. Я сжал зубы и попытался остановить кровотечение, но это требовало слишком много концентрации и дара, которые я не мог сейчас себе позволить.

Помощи ждать было бесполезно, потому как все остальные, кто остался позади, тоже сражались со своими противниками. Тогда я рассеял огненное заклинание и тут же призвал вихрь, который еще больше ускорил Родионова. Он этого явно не ожидал, а потому пролетел мимо меня и врезался в одну из колонн. Пока тот пытался прийти в себя, я оказался рядом и призвал атрибут силы. Первый удар он отразил и скривился от боли. Похоже, его правая рука была повреждена, и орудовать ей было невозможно. Он попытался дотянуться до кинжала левой рукой, но я оказался первым. Схватил кинжал, я вонзил его в шею скорохода по самую рукоять. Родионов выгнулся и зашипел, а потом обмяк.

Обернувшись, я увидел, что битва подходит к концу. Почти все сторонники Преображенского пали или отступили через те же ходы, через которые появились. Среди очаговцев тоже были большие потери. Почти каждый второй не мог продолжать сражаться и нуждался в помощи. Что любопытно, сам Преображенский стоял в стороне и не вступал в бой. Все это время он находился в кругу кровавого пламени. Только сейчас я заметил, что от каждого погибшего к нему тянулась струйка крови. Причем, он получал ее как от чужих, так и от своих бойцов. Меня осенило, но было слишком поздно.

Рымин уже принял человеческий облик и с горсткой уцелевших направлялся в сторону Великого князя.

— Назад! Это Повелитель крови! — закричал я, призывая те крохи силы, которые еще остались у меня после поединка с Родионовым.

— Что еще за… — Серпухов услышал мои слова, но не стал поворачиваться ко мне, боясь отвести взгляд от Преображенского.

В это время тело Великого князя сильно изменилось. Оно увеличилось в размерах раза в два и с каждым мгновением все больше переставало походить на человеческое. Что-то подобное произошло с Верховным магистром Карисуом в другом моем воплощении, вот только в тот раз он не был так усилен за счет жертв.

— Больше крови Повелителю крови! — существо призвало вихрь, который отбросил всех присутствующих в комнате к стене. Мощный поток не давал пошевелиться, но в какой-то момент я почувствовал как его сила ослабла, и я опустился на пол. К своему удивлению обнаружил, что оказался единственным, кто не был под контролем Преображенского.

— Выходит, это и есть тот самый Михаил Гущин, потомок Островских, — прорычала тварь, еще недавно бывшая Великим князем, и жадно втянула воздух. — Надо же, какая ирония! Чутье крови меня не подводит. Как мне к тебе лучше обращаться, Михаил или Странник?

Я вздрогнул, услышав свое имя, известное лишь в Междумирье. Ошибки быть не могло. Эта тварь и была тем самым Повелителем крови, которого я прикончил в прошлой жизни, и теперь ему очень хотелось взять реванш.

— Разве это имеет значение? Все равно один из нас умрет.

— Да, ты верно понимаешь, — из горла существа донеслось что-то отдаленно напоминающее урчание. — Вот только в этот раз это будешь ты!

Тварь рванула ко мне, выпустив когти, а я активировал барьер. Конечно, такая защита против мощи этого существа просто досадная помеха, но закрылся я скорее от ментальной атаки. Все-таки не просто так он смог вырубить сильнейших бойцов страны. Даже сейчас часть силы Преображенского расходовалась на поддержание своего заклинания.

— Грар! — огромная челюсть клацнула в паре сантиметров от моего лица и во все стороны брызнула отвратительная слюна.

Я шагнул в сторону и активировал дар. Те крохи силы, которые еще остались у меня, помогли заехать по морде твари, но этот успех обошелся мне дорого. Массивная рука, отрастившая огромные мощные когти, ударила по мне и оцарапала каменный доспех, который к моему счастью еще не рассыпался. На третьей ступени дара он стал куда мощнее и в этот раз выдержал удар. Я перекатился через плечо, выпустил волну огня, целясь в глаза твари, и переместился в сторону — если он прыгнет, меня уже не будет на месте. Но повелитель крови не торопился. Он отступил назад и замотал головой, приходя в себя.

— Тебе ведь все равно не уйти от смерти, Странник! Куда бы ты ни подался, в каждом мире, где есть культ Крови, я буду убивать тебя снова и снова.

— Да ты хотя бы тут убей, а то только трепешься, — отозвался я, активируя последние резервы. На этот раз из пола выросли каменные шипы, пронзающие лапы твари. Посмотрим как он теперь будет прыгать. Чудовище заревело и бросилось в мою сторону, обезумев от боли. Никакой барьер уже не мог бы спасти, поэтому я просто активировал атрибут силача, готовясь нанести последний мощный удар.