Спустившись, она остановилась возле нас и посмотрела на меня большими искренними глазами.

– Клянусь, я к этому совершенно непричастен, – показав на внучку пальцем, проговорил Добрин. Он что, мысли мои прочитал? Я как раз подумал, что старый лис решил в очередной раз проявить смекалку.

– Пойдем? – мотнув головой в сторону дверей, спросила Вита. – Мне, правда, нужно в город по делам, а потом домой.

Домой? То есть держать всю семью в клановом квартале Добрин-старший не собирается? Раз уж вчера удалось избежать начала полномасштабной войны с «псами»?

– Ладно, – вздохнул я. – Спасибо, что подбросишь.

– Пожалуйста, – счастливо улыбнулась Вита.

Я попрощался с ее дедом, и мы вышли на улицу. Возле крыльца нас уже ждал розовый «Мини. Арис» – трехдверный немецкий автомобиль, размером со спичечный коробок.

– Прошу, – задорно улыбнулась девушка, открыв передо мной пассажирскую дверь.

– Спасибо, – усмехнулся я.

Вновь мы заговорили, только когда оказались за пределами кланового квартала.

– Ты только, пожалуйста, не накручивай себя. Подвезти тебя моя личная инициатива, можно сказать как… – она смутилась, но через несколько секунд продолжила мысль: – Как друга. Это же нормально, когда друг подвозит друга. Никаких клановых и вайлордовых дел здесь не замешано.

– Друга? – вновь усмехнулся я, но на этот раз получилось грубовато.

– А что, ты не хочешь дружить со мной? – резко повернула голову девушка. – Из-за моей семьи? Это… пф! – она отвернулась и снова уставилась на дорогу.

Спустя минуту Вита проворчала:

– Сложный ты, Стас.

Я ничего не ответил.

Но долго дуться Вита не смогла и через минут пять снова заговорила. Ее вопрос прозвучал неожиданно:

– А ты принял подарок Сецу-чан?

– Э? – удивился я. – Я думал, вы считаете это слишком личным, чтобы поднимать эту тему, раз никто за столом не спросил.

– В общем, так и есть, – кивнула Вита. – Но Сецу-чан моя подруга и консультировалась со мной, так что мне интересно. Да и ей ответить нужно.

– Я сам отвечу. И да, принял.

– Здорово, – расплылась в улыбке Вита. – Она будет счастлива. Да и меня это радует, все-таки не такой ты и бука, каким хочешь казаться.

Тяжело вздохнув, я уперся лбом в стекло пассажирской двери. «Я не хочу ни с кем из вас дружить», – вертелось у меня на языке, но сказать такое Вите Добриной я не смог.

– Останови, пожалуйста, возле магазина, – попросил я Виту, когда мы подъезжали к моему дому. – Спасибо, что подвезла.

– Не за что. Еще увидимся! – помахала она ручкой.

– Пока, – отозвался я.

Я зашел купить пирожных к чаю, чтобы порадовать Свету, и кое-что из продуктов, затем направился домой. Подходя к подъезду, мысленно выругался, увидев знакомую машину.

Меня ждали.

Второй советник синдиката «Багряные псы» собственной персоной.

– Эх, тяжелая у вас работа, Петр Сергеевич, – театрально вздохнул я. – Даже по воскресеньям работать приходится. А ведь вы говорили, что вам нужно соблюдать режим, что жена за вас переживает.

– Говорил, Станислав Георгиевич, говорил. Ну а что поделать, если дела не желают появляться только с девяти до шести в будние дни, – пожал плечами мой собеседник.

Мы стояли под карагачем, чуть в стороне мозолил глаз загаженный уличный столик. Хромин предлагал побеседовать в его машине, но я наотрез отказался. Как и куда-либо ехать. Предложил вот пройти сюда. Важный член тайного клана согласился, ни одним мускулом лица не выказав свое «фи».

– Полагаю, вам известно, что у меня выдались веселые выходные, и вы понимаете, что я хотел бы увидеться со своей сестрой, – продолжил я. – Так что, с вашего позволения, поинтересуюсь. Зачем вы меня ждали?

– Как всегда, торопитесь перейти к делу? – хмыкнул Хромин. – Эх, молодость… Ну что ж, будь по-вашему, – его взгляд посерьезнел. Человек вроде Миши от такого взгляда мог бы и попятиться, но на мне это не работает. – Станислав Георгиевич, вы слишком сильно погрузились в дела, касающиеся моего синдиката. Сейчас вы находитесь совершенно в другом положении, нежели во время нашей первой встречи.

– Хм… – протянул я, – не понимаю, о чем вы. Неужели ваша вице-босс настолько обиделась тому, что моя вчерашняя спутница выиграла торги на аукционе? И теперь из-за личных мотивов этой женщины все «Багряные псы» будут на меня косо смотреть?

– Не паясничайте, Станислав Георгиевич, – совершенно ровным тоном проговорил Хром. – Я не сомневаюсь, что вы знаете, для чего вашим знакомым понадобилось «Красное кольцо влюбленной девы». Не сомневаюсь и в том, что вам известно, что грайма, с которым вы сражались третьего мая, к вам подослал наш синдикат.

– Что? – я изобразил удивление.

– Не паясничайте, – холодно повторил он. – Крохотная вероятность, что вам это было неизвестно, имелась. Но теперь ее нет. За тот инцидент с граймом я от всего синдиката «Багряные псы» прошу у вас прощения. Нам было необходимо увидеть вашу силу собственными глазами.

Он замолчал, ожидая моего ответа.

Я добела сжал кулаки. Вот вам – пожалуйста! Воплощение всей сути тайных кланов! Поведение в духе: «какая любопытная игрушка у нас под носом, давайте поиграем»! А если эта игрушка не оправдает надежд и сломается, то и хрен с ней.

Сволочи! Твари!

– Ну? Увидели? – процедил я. – И что дальше?

– А дальше, Станислав Георгиевич, я приехал, чтобы обсудить ваше будущее. На чьей вы будете стороне? На нашей? Или на стороне Добриных? Сделаете ли вы блестящую карьеру в синдикате, получив достаточно много свободы и реализовав свои амбиции? Или же захотите стать винтиком в клановой системе? Станете ли вы творцом своей судьбы или…

– Стану, – сухо перебил его я. – Но не с вами. И не с Добриными. А сам по себе.

– Боюсь, Станислав Георгиевич, это невозможно, – холодно произнес он. – Я ведь сказал, ситуация нынче не та. Вы слишком много знаете. Мой синдикат не сможет позволить этим знаниям долго гулять по миру. Я даю вам неделю на принятие решения. Если вы сейчас откажетесь, этот ответ я не приму. Подумайте хорошенько. О будущем. О безопасности себя, своей сестры, своих друзей. Я говорил, что не буду вам угрожать. И я не хочу вам угрожать. Но ситуация изменилась.

– Для меня – нет, – процедил я. – Я отказываюсь.

– Я все сказал, Станислав Георгиевич. Искренне надеюсь, что до двадцать седьмого мая вы передумаете и присоединитесь к нам. Всего хорошего.

– До свидания.

Хромин развернулся и в сопровождении своих громил, ожидавших его неподалеку, направился к машине. Я стоял на месте до тех пор, пока этот человек не покинул мой двор.

Как же бесят тайные кланы!

Я уставился в безоблачное синее небо, пытаясь успокоиться. Нельзя показываться Свете на глаза в таком виде.

Спустя минут пять я улыбнулся и направился домой.

– Привет, братик, – сестра поздоровалась со мной, когда я вышел из лифта. Меня ждали. И голос сестры не сулил ничего хорошего.

– Здравствуй, Света, – я вошел в квартиру. Она даже не обняла меня, держалась на расстоянии и внимательно рассматривала.

Разувшись, я направился на кухню. Света медленно пошла следом.

Поставив пирожные на стол, я молча помыл руки и налил в две кружки чай. Чайник только что вскипел.

– Ну, рассказывай, что тебя тревожит? – спросил я, сев за стол.

Света заняла место напротив. Все это время она не спускала с меня глаз.

– Во-первых, мне кажется, что ты мне соврал, – не притронувшись к чаю, заявила она. – Я не уверена, что ты был у Насти. Но я уверена, что вчера случилось что-то необычное. Признаюсь, я перезвонила по номеру, с которого ты мне вчера звонил. Это же та японка? Айдо Сецука? Я поговорила с ней, спросила, что случилось. Она сказала, что не может ответить на этот вопрос. Она не была уверена, как поступить, поэтому не стала врать. Но если бы действительно все прошло гладко, она бы так и сказала.

Устало выдохнув, я закатил глаза. Допрыгался… Я даже представляю, что сестра скажет следующим. Но убедиться нужно.