Ночь скрывала одинокую тень, которая пробиралась по ночной улице, стараясь не привлекать внимание. Это был высокий молодой парень, тело которого трясло от волнения и напряжения. Его сердце стучало так громко, что казалось, будто дружинники непременно услышат его стук и набросятся с расспросами.

Окончательно убедившись, что поблизости никого нет, он выскочил из-за стены дома и как можно скорее помчался к противоположной стороне улицы. Ограду у самой цели он перемахнул, зацепившись руками за край забора. И пусть кожа на ладонях была свезена, а локти разодраны до крови, он успел добежать до своей цели.

— Еще немного, и вы ответите за все! — прошептал парень, бросая полный надежды взгляд на запущенное здание. Его уже давно не приводили в порядок, но снести никто не решался.

Несмотря на боль и страх, парня толкала вперед жажда мести. Он никогда не знал настоящей семьи. Его отец был родом из благородных и предпочел не распространяться о появлении бастарда. Наоборот, он приказал матери молчать о рождении сына. И все же он им помогал. До того самого дня, когда пришла новость о его смерти. Отец хотел свергнуть этих слабаков и показать что значит настоящая власть, сделать княжество поистине сильным, но ему не дали. Слишком рано его секрет оказался раскрыт. Теперь это сделает он, Дмитрий Гронский! И пусть ему придется подняться с самих низов, от безродного простолюдина до князя ростовского княжества, он справится!

Та, кто могла помочь ему, не захотела даже слушать.

— Дешевка! — выругался парень, вспомнив единственную уцелевшую девушку из семьи Игнатьевых. Она спуталась с этими Румянцевыми и ни за что не променяет свое хрупкое, но сытое положение на риск оказаться на паперти.

А ведь Румянцевы могли помочь. Сил этого рода оказалось бы недостаточно, чтобы осуществить его план, но ведь у них есть союзники! Гронский использовал бы их для достижения своей цели — заманил возможностью получить княжеский титул, занять который им помешали Васильевы, а когда они будут не нужны, просто сдаст, оставив все лавры себе.

План с академией тоже провалился. И пусть ему удалось попасть на первый курс, еще и на бесплатную форму обучения, в академии учили совершенно нелепым вещам. Ждать еще пару лет, когда на старших курсах начнут давать поистине полезные знания, отделять их по крупицам от всей кучи бесполезного мусора, с которым их выпустят во взрослую жизнь? Нет, он не для того ждал восемнадцать лет, чтобы еще три-четыре года бесцельно болтаться в академии. За эти годы его противники смогут укрепиться, а сейчас, когда ситуация в княжестве крайне нестабильна, у него есть шанс. Возможность, которой может больше не появиться. Именно поэтому парень решился выбраться из академии и пойти на крайности. Если играть, так ставить на кон все, даже собственную жизнь! В общем, какая разница что ставить, если ты все равно не собираешься проигрывать?

Сейчас Дмитрий направлялся к старому зданию в надежде на помощь. Это была его последняя надежда.

Он обогнул здание по периметру и трижды постучал в дверь черного хода. Ему отворила скрюченная от старости старушка и долго смотрела в глаза.

— Чего надо, внучок?

— Я пришел к Яру и его ребятам.

— Прости, плохо слышу. Что ты сказал?

Парень оглянулся по сторонам и произнес уже немного громче:

— Я пришел к Яру! У меня к нему дело.

— Прости, внучок, никакого Яра здесь нет, — ответила старушка и пожала плечами.

Внутри Гронского все упало. Не может быть, чтобы он ошибался. Ему верно выдали координаты, и дом совпадал по описанию.

— Бабушка, может, вы меня не поняли? Мне нужен Яр, наемник, — последнее слово он произнес гораздо тише, боясь, что кто-нибудь его услышит.

— Да нет тут никакого Яра, — отозвалась бабуля и захлопнула дверь прямо перед носом Дмитрия.

Еще минуту Гронский простоял возле двери, ожидая, что она сейчас откроется, и его отведут к Яру, но этого не произошло. Понурив плечи, парень направился к выходу из калитки. Теперь он не скрывался, и без опаски оттолкнул старую, висящую на одной петле калитку, которая оставила глубокий след на земле. Какой смысл скрываться, если его снова обманули и провели вокруг пальца?

— Эй, пацан, тебе надо чего?

Дмитрий и сам не заметил как отошел от дома и оказался в небольшой арке, ведущей в соседний двор. Спереди стоял высокого роста громила и внимательно смотрел на него. Сзади вышли еще двое.

— От вас? От вас мне ничего не надо, можете идти, — отозвался Гронский, едва улыбнувшись уголком рта. Драки все равно не избежать, это и так понятно. Зато можно выплеснуть на этих бандюках всю горечь своего поражения. Скорее всего они даже не подозревают, что он одаренный, а справиться с двумя простолюдинами будет проще простого.

Вот только Гронский изменил свое мнение, когда потянулся к ним силой. Вся троица так и фонила силой. Мало того, что у них был дар, он был немалой ступени.

— А малый не из робкого десятка, — заметил один из тех, что стоял за спиной парня и хохотнул.

Громила, стоявший к Гронскому лицом, подошел ближе, и теперь свет от фонарей из соседнего двора попадал на его лицо. Испещренное шрамами лицо с уверенным невозмутимым взглядом серых глаз.

— Ты искал Яра? Ну так вот, Яр — это я. Говори что тебе нужно.

— Что-то случилось? — Маша слишком хорошо знала меня, чтобы скрыть от нее волнение.

— У Васильевых проблемы, которые могут коснуться и нас. Думаю как им помочь.

— А, Саша говорила…

— Говорила? Я что, один ничего не знаю?

— Ну, сегодня, когда вы с Владом общались на террасе, мы сидели в комнате отдыха. Сашке стало плохо, и я пришла ей помочь. Кстати, ты знаешь? — Маша просияла на последних словах, но я не поддержал ее радость, сейчас было не до этого.

— Знаю. В общем, с сегодняшнего дня из дома ни шагу!

— Это что, домашний арест? — тут же взбунтовалась Маша.

— Это вынужденная мера, чтобы защитить тебя и ребенка, — я видел, что Маша готова сорваться, поэтому решил немного объяснить. — Маша, сейчас против нас не люди Свиридова, с которыми я еще с низкой ступенью мог разобраться без особых проблем. И даже не Градовы, которых Васильевы и Фроловы совместными усилиями разметали по заводу Гущиных. Это куда более серьезная проблема. Думаю, противостоять им могут ребята Серпухова, и несколько людей в нашем княжестве.

— У нас есть Федор, и ты сильный боец.

Я улыбнулся и взял руку своей невесты.

— Да, Маша, мы оба сильные бойцы, но два человека — слишком мало, чтобы сдержать натиск профессионалов. Тем более что инициатива полностью в их руках. Именно поэтому я забочусь о вас и хочу, чтобы вы были в безопасности.

— Я понимаю, Миша, — девушка сжала мою руку и виновато улыбнулась. — Прости, это просто гормоны. Сейчас с моим организмом происходит что-то невероятное, мне то становится весело, то невообразимо грустно, а иногда вообще хочется разнести все вокруг.

Да, беременная женщина — настоящий клубок эмоций, и никогда не угадаешь заранее какая выплеснется наружу.

— Не переживай, мы справимся. Просто постарайся слушать меня.

До особняка Фроловых мы доехали достаточно быстро. Все же решили разделиться. Одна машина дружины отправилась к Васильевым, а другая — к нам. И пусть в соседней машине ехали четверо одаренных, рядом был Федор и водитель Константина, я буквально физически чувствовал нависшую опасность. Это не был пустой страх, я такое уже испытывал, когда пробирался на завод Гущиных, когда спускался в руины древнего храма с Фламелем, когда… Да, в общем, за свою недолгую жизнь в этом теле я успел хорошо запомнить это чувство, когда кажется, будто тебя схватили за грудки и тянут вверх.

— Игорь, давай сменим маршрут, — попросил я водителя, и тот посмотрел мне в глаза через зеркало заднего вида.

— Что-то случилось, Михаил Игоревич?

— Просто нехорошее предчувствие. Бери влево, объедем один квартал и заедем в особняк через западные ворота.