Внутри здания тоже шел бой. Я удивленно вертел головой, пытаясь понять когда наши ребята успели ворваться внутрь. Двери до сих пор были закрыты, а в окнах отстреливались люди Хомутова. И все же внутри шла яростная битва. Может, зашли с черного входа?

Зачистка передней линии подходила концу. Кто-то сдавался и сохранял жизнь, другие гибли. Когда из окна второго этажа выпало тело и распласталось на брусчатке перед входом, бой завершился. Только сейчас я заметил, что внутри гостиницы были тихо, и больше никто не пыался достать нас выстрелом или заклинанием. Наоборот, люди Хомутова сорвали занавески и сделали из них подобие белых флагов, торчавших едва ли не из каждого окна.

— Интересно, как это понимать?

Серпухов приблизился к выброшенному из окна телу, и перевернул его на спину. Я узнал в этом человеке Хомутова.

— Свои же прикончили, — произнес Глухов, который стоял рядом с сотником и прикрывал его от возможных атак.

Двери гостиницы отворились, и на улицу вышло не меньше двух десятков одаренных. Сколько же их было внутри, если они там еще и дрались между собой? От группы сдавшихся отделилась небольшая группа, но говорил только один:

— Мы приняли решение сдаться и не идти против Великого князя. Все, кто был против, погибли в бою.

Через два дня в Москве прошла казнь пленников, которые стояли во главе заговора. Баженова оказалась единственной из зачинщиков, кому Рымин пожаловал жизнь. Эльвира покидала Москву со слезами на глазах. Женщина явно не привыкла к тяжелому труду. Горяиновы, Белозеровы, Хомутовы и остальные были высланы на север, где им предстояло основать поселение и добывать лес, пушнину и ценные металлы. Почти две сотни людей отправились в мало обжитые районы с запретом покидать их без разрешения. Только через сорок лет Великий князь позволил потомках этих родов вернуться обратно.

— Не переживай, у них там будет хорошая компания, — успокоил меня Серпухов, видя мое недоумение. — Там работает много людей, которые устремились на север за хорошей платой, а еще гарнизон в сотню бойцов. Труд облагораживает и отгоняет дурные мысли.

Я собирался в тот же день покинуть Москву и вернуться домой, где меня давно ждали, но Великий князь попросил аудиенции. В этот раз он принимал меня в своем кабинете. Неужели с падением заговорщиков эра аудиенций в машинах прошла?

Рымин говорил как ни в чем ни бывало, но я чувствовал исходящее от него волнение.

— Михаил, мы уже обсуждали этот вопрос, и все же, я повторю свое предложение. Перебирайтесь с семьей в Москву, в столице ваши таланты могут быть раскрыты наилучшим образом. Ты ведь еще в академии заслужил перевод в Москву, но так и не осуществил свой план. Пришло время реализовать его. Заметь, немногим я предлагал это дважды.

— Благодарю за оказанную честь, но я считаю, что мое место здесь. Как говорится, где родился, там и пригодился.

— Забавно слышать эту поговорку из твоих уст, Михаил. Точнее, я бы сказал, Странник.

Рымин посмотрел на меня, но я не подал вида, что меня это как-то удивило или задело.

— Хорошо. Я понимаю, что у тебя свои мотивы. И все же надеюсь на твою помощь в случае необходимости.

Я вышел от князя и направился в сторону казарм. Переночую сегодня, а рано утром на вокзал.

— Командир! — я стоял на ступенях, когда меня окликнул Покровский. — Я слышал, тебе нужны люди в охрану.

— Я? А, ну… да.

Интересно, кто успел проболтаться? Мне казалось, что в Москве об этом знает только Великий князь. Тогда понятно как ценная информация просачивается.

— А твердыня тебе нужен?

— Пригодится. Но ты ведь в Москве живешь, что тебе в Ростове делать?

Федор скривился и обернулся назад.

— Здесь слишком многое напоминает мне о том, что я бы хотел забыть. Хочу начать все заново.

— Ты ведь понимаешь, что с сотней Серпухова придется распрощаться?

— Конечно! Надоели эти бесконечные командировки. Пришло время остепениться.

— Завтра утром выезжаем. Успеешь?

— Еще не на такие путешествия успевал!

Покровский успел провести прощальный вечер с семьей, поговорил с Серпуховым и утром с небольшим походным мешком ждал меня возле казармы. Чувствую, сотник будет держать на меня обиду из-за того, что увел из его отряда бойца.

— Не передумал?

— Неа, — Федор мотнул головой и поправил спадающие лямки рюкзака.

Я считал Покровского своим другом, поэтому пока не мог представить как у нас сложатся деловые отношения. С другой стороны, он помнил наш поход в копи Родионовых, и с тех пор называл меня командиром. Думаю, моей доли с завода вполне хватит и на сдержание семьи, и на оплату труда Покровского с Архиповым.

— Далеко собрались? — голос Серпухова заставил нас обернуться. — Ну вот, уезжают и даже не попрощались.

— Не стали отвлекать, — я пожал плечами и виновато посмотрел на Серпухова. Вот еще один человек, которого мне будет не хватать в Ростове.

— Для вас всегда время найдется! — заявил Серпухов и поочередно обнял нас с Федором. — Вот что, подвезу вас до вокзала, чтобы вы дров не наломали по дороге, а то вы те еще любители попасть в какую-нибудь историю. Сотник взял с собой пару человек из десятки Глухова, и провел до самого поезда.

— Зови на новоселье, — приказал он, когда мы садились в поезд.

— Непременно!

Стоило нам устроиться в купе и разложить вещи, как поезд тронулся с места. Серпухов стоял на вокзале, пока не скрылся вдалеке. Я смотрел на сотника и понимал, что очередная страница моей жизни остается позади. Надеюсь, теперь не будет сумасшедшей беготни, опасных заданий, заговоров и предательств. Впереди новая жизнь, где задачи совсем другие.

Возвращение домой вышло сумбурным. Все были рады меня видеть, разве что только Маша немного обиделась, из-за того, что я ее не предупредил о своем отъезде. Шутка что ли? Я и сам не ожидал, что мне придется срываться с места и бежать неизвестно куда, чтобы сразить очередных врагов.

Жизнь вошла в спокойное русло, но я не давал себе расслабиться — постоянно поддерживал форму, тренировался и медитировал, чтобы в нужный момент быть наготове. В свободное время я пытался настроиться на силовые потоки Вселенной, но пока это получалось с большим трудом. Все что мне удалось — почувствовать силовые потоки, которые действуют не только в районе планеты, но и за ее пределами.

Времени на тренировки оставалось очень мало, потому как приходилось наведываться на завод, уделять время Кириллу, следить за строительством поместья. К тому же, Маша решила компенсировать все то время, которое я ей не мог уделить, находясь в отъезде, и буквально не отходила от меня.

Свадьбу решили перенести на середину весны, когда станет теплее и все вокруг зацветет. Идея с Днем летнего солнцестояния отпала, потому как к тому времени Маша уже должна была родить, а тогда будет уже не до свадьбы.

Константин уже осваивался с ролью деда и все свободное время постоянно вертелся вокруг Маши, стараясь поддержать дочь. Но больше всех волновался Денис, который готовился стать дядей и чувствовал скорое расставание с сестрой. Мы сотню раз успокаивали его, что наш дом будет буквально в часе езды от поместья Фроловых, но он все не успокаивался. Пришлось даже пару раз взять Дениса с собой и показать где будет располагаться его комната, когда он будет гостить у нас.

— Не переживай! Ближайший год мы обязательно проведем у вас. Дом еще нужно построить, а потом сделать пригодным для жизни. Такая масштабная работа не делается быстро.

Я прикинул, что четыре гостевых комнаты будет слишком мало, а потому пообщался с архитектором и увеличил число комнат до шести. Наши рабочие пока поживут в гостевых комнатах, все равно их пока будет совсем немного — Архипов с женой Настей и Покровский. К счастью, Кораблев легко принял такую правку и тут же включил ее в работу. Видимо, бедолаге частенько приходится перекраивать проекты по ходу строительства, поэтому он уже привык.