— Пора.

Сержант Дескин зафиксировал джойстик управления и отцепился от кресла. Путь последнего экипажа лежал к спасательному катеру линкора. Последним, как и положено командиру, на борт катера перешел капитан Диксон. После отхода катера отметка на экране радара продержалась еще два часа семнадцать минут, после чего бесследно исчезла.

В парадном зале академии проходила церемония прощания с погибшими курсантами. Время от времени такое уже случалось, но тогда курсанты погибали в авариях, природных или техногенных катастрофах, иногда по собственной глупости или неосторожности. Впервые курсанты академии погибли в бою. Рутинная практика на учебном корабле обернулась неожиданным боем и тяжелыми потерями. Из пяти курсантов живыми в академию вернулись трое.

На возвышении стояли два гроба, накрытые флагами Республики. Один пустой — тело погибшего курсанта исчезло вместе с башней и подбашенными отсеками. Во втором находилось то, что сержант Дескин собрал в носовой башне. У возвышения замер почетный караул, а перед ним строй курсантов и офицеров академии. Звучали прощальные речи, добрыми словами поминали погибших, а Вольдемар глядел в пространство невидящими глазами и думал о том, что потерял единственного друга и что он скажет его отцу. Винтовка в руках, казалось, потяжелела впятеро. Он опять остался один. Один в почетном карауле, один в строю курсантов, один во всей Вселенной.

— Вам поручено доставить родственникам Уильяма Кагершема гроб с… — адмирал Косторис затруднился с определением; назвать содержимое стального ящика телом язык не поворачивался. — В общем, доставите погибшего курсанта его родственникам. По традиции это должен сделать один из офицеров академии, но, учитывая, что погибший был вашим другом, а также то, что и вы участвовали в этом бою, я принял такое решение. Завтра в десять ноль-ноль нужно быть в особняке Кагершемов. Вопросы?

— Никак нет.

— Выполняйте.

На следующий день сержанту Дескину предстояла тяжелая миссия.

— Проходите, присаживайтесь.

Уильям Кагершем-старший постарел лет на десять. Пропустив Вольдемара в свой кабинет, он вошел следом и занял место за столом.

— Мой двоюродный брат сообщил мне подробности боя и гибели моего сына, но мне хотелось бы услышать все от участника событий.

Тяжело вздохнув, Вольдемар начал рассказ. Дойдя до поворота «Проксимы» навстречу второй ракете, он произнес:

— Это я начал разворачивать линкор и подставил под удар носовую башню. Я подставил Билла.

— Не вините себя. Вы только выполняли приказ командира линкора, а капитан Диксон выполнял свой долг. — Кагершем потер лоб и продолжил: — Вы все сделали правильно, только Уильям оказался не в том месте. Вам повезло, ему — нет. Скажите только, что там, в гробу?

— Запястье и кисть левой руки. Перед боем мы обменялись часами, они уцелели. И еще то, что я собрал рядом, всего около трех килограммов.

— Благодарю вас. По крайней мере, у Уильяма будет настоящая могила. Вы оказывали на него большое влияние, как мне казалось, положительное. Он был вашим другом, не забывайте его. Прощайте, и помните, если вам потребуется помощь в чем-либо, то вы всегда сможете прийти в этот дом.

Алессию Кагершем Вольдемар не увидел и в этот раз.

— Поздравляю вас с досрочным окончанием академии ВКФ!

Начальник академии закончил свое выступление перед строем курсантов выпускного курса. Потом было прохождение курсантов торжественным маршем, поздравления офицеров-преподавателей, банкет. На следующий день выпускников отправили в недельный отпуск. Вообще-то им полагался месячный отпуск, но по случаю начала боевых действий отпуск сократили, как и программу обучения. Десятимесячный четвертый курс сократили до четырех месяцев. Процесс обучения был интенсифицирован до крайности. Лекции сменялись занятиями на тренажерах, а тренажеры физподготовкой. Грядущая война требовала новой кровавой смазки.

Впервые за три с лишним года Вольдемар Дескин остался один. Казарма четвертого курса полностью опустела, даже дежурный исчез, как и кант с погона новой, полученной после окончания академии, формы. По традиции выпускникам училищ ВКФ присваивалось звание сержантов. После года службы, при наличии вакансии, командир корабля мог написать представление на присвоение первичного офицерского звания — младшего лейтенанта флота. Представление рассматривалось и утверждалось командующим флотом. Такая система позволяла на ранней стадии отсекать неспособных к командным должностям, случайных на флоте людей. Но срабатывала она далеко не всегда, способные и инициативные выпускники флотских вузов годами маялись в сержантских званиях, ожидая освобождения вожделенной офицерской должности. В это время их обходили менее способные однокурсники с деньгами и связями. Насколько эта система соответствовала времени, должен был ответить главный критерий — война. Вот только исправлять накопленные десятилетиями ошибки придется кровью, большой кровью.

Вольдемар Дескин входил в число десяти лучших выпускников курса, к тому же успел проявить себя до поступления в академию и был награжден высшей солдатской наградой Республики, однако получил самую бесперспективную и опасную должность, какую только можно придумать. Его назначили пилотом истребителя-перехватчика в звено крейсера «Орел», устаревшего лет двадцать назад проекта.

Этот проект пытался решить проблему истребительного прикрытия крупного ракетно-артиллерийского корабля. Конструкторы втиснули в крейсер ангар на четыре истребителя, задачей которых являлось дальнее прикрытие крейсера. На практике быстро выяснилось, что одного звена для этого явно недостаточно. К тому же оно быстро уничтожалось противником, а наличие ангара увеличивало уязвимость крейсера. Очередная попытка универсализации с треском провалилась. После постройки экспериментального «Орла» проект быстро свернули, а недоразумение с четырьмя истребителями на борту держали при эскадре линкоров в качестве посыльной собачки, то есть ближнего разведчика. «Орел» благополучно пережил эскадренное сражение с имперским флотом, в отличие от звена своих истребителей. Все они погибли, прикрывая линкоры от мелких кораблей противника.

Вот в таком веселом местечке и предстояло тащить службу Вольдемару, а с учетом того, что в боях с объединенным флотом Коалиции независимых планет и Империи «Орел» должен был прикрывать единственный оставшийся в строю республиканский линкор, обхохотаться можно было до смерти.

От нечего делать Вольдемар валялся на койке, когда в казарму влетел посыльный из первокурсников.

— Господин сержант, вас к начальнику академии! — выпалил он.

— Меня одного или еще кого-то вызывают? — спросил Вольдемар.

— Не знаю, господин сержант!

Для первокурсника сержант — начальство, и немалое. Но адмирал для сержанта начальство еще большее, пришлось поторапливаться. В приемной адмирала, обычно безлюдной, его ждали начальник кадрового отдела академии, ротный лейтенант и двое экс-курсантов, участвовавших в рейде «Проксимы».

«Что-то нас ожидает? Или новое назначение, или новый орден за рейд».

Угадал. Начальник академии зачитал представление капитана второго ранга Диксона о награждении сержанта Дескина Военным крестом второй степени, двое других, участвовавших в рейде, получили медали «За храбрость».

Вольдемар порадовался за Диксона, тот все-таки получил вторую звездочку. Радость от собственной награды была омрачена гибелью друга. Процедуру награждения провели в парадном зале академии с полной помпой. Были торжественные речи, вынос знамени и парадный марш курсантов. А какой был банкет!

Все мимо, надоело. Вольдемар прикрепил к кителю вторую планку и начал собираться к месту дальнейшей службы. Благо было недалеко, «Орел» вместе с эскадрой висел на околопланетной орбите. Между тем на самом Астгартусе, в защищенном от прослушки всеми возможными способами кабинете, проходил разговор, имеющий непосредственное отношение к судьбе свежеиспеченного выпускника академии, да и не только его.