— Вы уверены? — Адмирал Кагершем пристально смотрел в глаза собеседнику.

— Да, уверен.

Начальник республиканской военной разведки вынул карточку из компьютера и спрятал в специальный бокс.

— Значит, Варен. Ну, что же, логично. Сейчас численное преимущество на их стороне, и они спешат им воспользоваться. — Адмирал выдержал паузу и продолжил: — Уже через два месяца «Левенаут» выйдет из дока, и их преимущество станет менее очевидным.

— И что вы намерены предпринять?

— У нас нет сил для обороны, поэтому будем наступать.

— Наступать? — генерала, кажется, удалось удивить. — Соотношение сил нашего флота и объединенного флота Коалиции оценивается как два к трем. У нас нет шансов.

— Есть. Шансы у нас есть, а флота у них нет. Пока нет. Есть сборище разномастных, в основном устаревших кораблей с разным уровнем подготовки экипажей и проблемы с субординацией. У независимых всегда адмиралов было больше, чем кораблей, да и имперцы избыточностью командиров грешат. — Адмирал Кагершем загорелся своей идеей. — Если дадим им время отработать взаимодействие, подготовиться и напасть, то проиграем. А теперь, зная место их сбора, можем покончить со всеми разом, а не вылавливать по отдельности. Соберем всех, кого сможем, и ударим. Максимум через неделю.

— Что потребуется от нашего ведомства?

— Как всегда, информация и дезинформация. Информация, естественно, о противнике, дезинформация о наших намерениях.

Перегрузка вдавила в кресло до кругов перед глазами, истребитель не то что тренажер, тут все по-настоящему. Сознание балансировало на грани, противник делал петлю на пределе человеческих возможностей. Опытный, а ошибку все-таки допустил. Характеристики истребителей одинаковые, вот и решил сыграть на человеческом факторе. Но радиус петли у истребителя Вольдемара был чуть меньше, совсем чуть-чуть, но в бою это грань между жизнью и смертью. Нос истребителя медленно настигал противника, вот-вот он появится в кольце прицела. Поняв, что сейчас проиграет бой, противник вышел напрямую и включил тормозные двигатели. Надежда на то, что новичок прозевает маневр, не оправдались, Вольдемар ждал чего-то подобного и был к этому готов. Сдвоенный лазерный луч задел корпус истребителя, автоматика зафиксировала победу Вольдемара. Бой был учебным, и лазеры на истребителях работали в режиме тренировочной мощности. Пара направилась в ангар крейсера.

— Говоришь, девяносто пять по стобалльной шкале? Верю, верю, у меня на хвосте почти никто удержаться не мог, — несмотря на проигрыш, младший лейтенант Панарин был доволен результатами боя и новым пополнением. — Но ты не расслабляйся, завтра профилактика техники, а послезавтра отработаем встречный бой пара на пару. На сегодня все, отдыхай.

Второй день сержант Дескин числился в составе экипажа крейсера «Орел» ВКФ Республики. Как самый молодой и неопытный, он получил истребитель-перехватчик номер четыре, а вместе с ним место ведомого второй пары звена. Командир звена был опытным пилотом, на истребителях летал пятый год, но должность и прилагающееся к ней звание получил совсем недавно и в боях участия не принимал. Как и два других пилота звена, только летного опыта у них было еще меньше. Предыдущий состав звена погиб вместе со своими истребителями, спасти не удалось никого. Поэтому прибытие новичка с двумя высшими орденами Республики и нашивкой за ранение не осталось незамеченным, да и про рейд «Проксимы» слышали даже глухие. Однако Панарин, проверяя технику пилотирования, гонял новичка по полной программе, без всяких скидок на заслуги и награды.

— Еще месяц, и можно будет тебя настоящим пилотом назвать, — сказал он сержанту Дескину.

Вот только этого месяца у них не было, этого месяца не было ни у кого, была только одна неделя.

Адмирал Кагершем оказался полностью прав, флота у Коалиции еще не было. Когда корабли республиканской эскадры начали выскакивать в обычное пространство в системе Сириуса, неподалеку от планеты Варен, в этом сборище разномастных кораблей началась сумятица. Кто-то бросился в атаку, кто-то начал строить оборонительные порядки, некоторые ничего не предпринимали в ожидании приказа сверху.

Построенная вокруг флагманского линкора эскадра республиканцев смела немногочисленных героев, рискнувших броситься на нее в лоб, а затем врезалась в наспех созданный оборонительный строй остальных. Увы, быстро сказалось численное преимущество противника. Сначала продвижение замедлилось, а затем сражение переросло в малоуправляемую свалку.

Звено с крейсера «Орел» выполняло задачу по прикрытию флагманского линкора от легких кораблей противника. Пара младшего лейтенанта Панарина ушла на заправку топливом и пополнение ракет. Оставшейся паре, в которой Вольдемар был ведомым, приходилось крутиться за четверых. Когда отбили атаку шестерки имперских штурмовиков, на подвеске перехватчика номер четыре оставалось всего две ракеты дальнего действия и топлива минут на семь такой карусели. Ведущий пары сержанта Дескина исчез во вспышке взрыва, его достали управляемой ракетой, Вольдемар остался один. И тут же:

— Всем вниз! Быстрее!

Голос оператора, руководившего действиями перехватчиков, был очень встревоженным, почти испуганным. Вольдемар отдал штурвал от себя, компьютер преобразовал движение штурвала в импульсы маневровых двигателей. Перехватчик с максимально допустимым для человека ускорением изменил курс.

В открытом космосе «верх» и «низ» понятия условные. Поэтому положение остальных кораблей эскадры определялось относительно флагманского линкора. В данном случае команда оператора означала то, что нужно было нырять под брюхо гигантского корабля, опасность грозила ему откуда-то снизу.

Пролетев между флагманом и крейсером прикрытия, перехватчик выскочил на пустое пространство. Атака имперских штурмовиков оттянула все прикрытие наверх, перехватчик Вольдемара оказался единственным, кто выполнил команду оператора. Остальные увязли в бою или были слишком далеко, но они непременно подтянутся. На компьютер перехватчика обрушился поток телеметрии.

«Так, что тут у нас. Ого! Парочка как бы это сказать…»

В общем, корабли коалиции независимых типа «Дротик» имели в республиканском флоте абсолютно нецензурное название, благодаря своему виду на экране радара, да и не только на экране.

По сути, такие же имперские бомбардировщики — летающие ракетные контейнеры, но более крупные, быстрые и опасные. К счастью, всего два, но и это в данной ситуации много, сбить такой корабль одиночному истребителю непросто. По первому стрелять бесполезно, он уже почти на дистанции пуска. Вольдемар выбрал второй, компьютер показал захват цели. Пуск. Обе ракеты устремились к вражескому кораблю, если не уничтожат, то повреждения от попадания хотя бы одной ракеты не позволят тому продолжить атаку.

Ракета с первого «Дротика» избежала жидкого залпа противоракет линкора и быстро приближалась к флагману республиканцев. Теперь между ней и линкором находился только один перехватчик. Компьютер ракеты проигнорировал слишком крупную и малоподвижную для противоракеты цель. Перехват противокорабельной ракеты истребителем — это из области фантастики, ну, почти фантастики, но Вольдемар решил рискнуть, благо находился почти на ее пути. Довернув перехватчик на ракету, ориентируясь исключительно по радару, он нажал на гашетку лазерных пушек за мгновение до того, как ракета мелькнула в оптике прицела.

В рубке флагманского линкора царило молчание. Центральный боевой компьютер продолжал озвучивать наиболее важные, по его мнению, сообщения, но его никто не слушал. На несколько секунд управление эскадрой было потеряно полностью. Все присутствующие в рубке не могли оторваться от большого обзорного экрана, выводившего изображение из нижней полусферы корабля. Яркое желто-оранжевое пятно, поглотившее тусклую точку перехватчика, смотрелось совсем не страшно, но все понимали, что это такое.