- Поздравляю, господа, у вас девочка.

Девочка. Дочка. Поднявшись откуда-то снизу, теплая волна окутала сердце Алекса. Сквозь нее пробилась тревожная мысль.

- Что с Аделиной?!

- С ней все в порядке, - поспешил заверить акушер. - Правда, после родов она очень слаба, так что раньше завтрашнего дня увидеть вам ее не удастся.

А новорожденную девочку семье показали. Утопавший в пене кружев орущий сверток. И тут же унесли обратно в спальню. Все кинулись поздравлять Алекса впервые ставшего отцом. Второе, ничуть не менее важное повышение за столь короткое время. А сколько тревог и волнений пришлось пережить ему и Аделине на пути к этому событию! Все начали поздравлять молодого отца. От многочисленных объятий, недавних переживаний и накопившейся усталости начала кружиться голова, невольно ослабли ноги. Первой неладное заметила Ирен Магу, она же пришла на помощь своему младшенькому.

- Так, хватит! Оставьте мальчика в покое, ему нужно отдохнуть!

За эти слова Алекс был невероятно признателен матери, ему и в самом деле очень нужно было хорошенько выспаться. Он не помнил, кто помог ему добраться до постели, попутно избавившись от сапог и одежды. Зато проснулся он в полной уверенности, что дальше все будет очень хорошо. Отцовство, новый чин, академический крестик на мундир в ближайшей перспективе, благоволение сильных мира сего, самого императора, в конце концов! Что, какие такие обстоятельства смогут ввергнуть его в очередные неприятности? Да никакие! Осталось только в полной мере воспользоваться сложившимися обстоятельствами и получать от жизни удовольствие. Сейчас же, немедленно, следует навестить свою возлюбленную Аделину. Выбравшись из кровати, Алекс оделся и отправился навстречу своей новой жизни - счастливой и безмятежной.

«Я и правда переродился! Очуметь!» — такой была моя первая мысль.

«Прохладно» — мысль вторая.

А затем я понял, что кто-то держит меня за руку:

«Тепло…»

Я попытался разлепить тяжёлые веки.

— Тайон… — услышал я нежный голос, звучавший будто бы издалека.

Через маленькую щёлку полуприкрытых век я увидел девушку с раскосыми глазами и тёмно-русыми локонами. Кажется, она не заметила, что я очнулся. Она выглядела расстроенной.

— Здесь нарушительница! — закричал грозный мужской голос.

— Быстрее! В главный зал!!!

— Эй, полукровка, подними руки!!!

Оглушительно завыла сирена.

Девушка отпрыгнула назад, будто кошка, на которую плеснули помоями. Она пропала из моего поля зрения, я попытался встать, но тело отказалось слушаться.

Сумчатый мегалодон мне в бухту! Какого дьявола вообще происходит⁈

Какой бы частью тела я ни пытался пошевелить — ничего не выходило. А до моего слуха доносились приглушённые выстрелы и крики.

— Я вернусь за тобой, Тайон! — в поднявшейся неразберихе я каким-то чудом смог вычленить слова девушки.

Лишь когда сирена умолкла, а возня стихла, я осознал, что говорила она на наречии алти.

Ар-р-р!!! Что за имя такое, «Тайон»? И где я вообще нахожусь⁈

Совсем рядом загрохотало. Я с удивлением осознал, что только что ударил кулаком подле себя. Отлично! Тело начинает слушаться…

Хм, а тело-то ощущается как-то по-другому. И…

Ну-ка, ну-ка…

Как такое может быть? Я отчётливо ощущаю структурные вибрации материи! Как будто на мне есть листовая пластина лаванды-виброскопа! Но характерного запаха не чувствую. Нет, у меня точно сейчас нет с собой никаких листовых пластин или других артефактов.

С трудом приподняв голову, я оглядел себя, краем сознания отметив, что зрение стало острее.

Увиденное меня ошеломило!

Мда, я абсолютно голый лежу в каком-то стеклянном саркофаге, и только моя левая кисть через аккуратное отверстие выглядывает наружу.

— За двадцать пять шиллингов вы можете прикоснуться к кисти этого Солнцеголового Алти, — где-то на задворках памяти начали всплывать обрывки воспоминаний. Говорил незнакомец: — Вы можете убедиться, что он живой, и что на ощупь мало отличается от обычного человека. А ещё, поговаривают, прикосновение к нему дарит господам неиссякаемую мужскую силу, а дамам продлевает молодость и озаряет дни новыми красками!

Что за дьявольщина лезет мне в голову?

Я ещё раз огляделся.

Да, я находился в прозрачном стеклянном саркофаге, который стоял посреди огромного зала с высоченными сводчатыми потолками, витражными окнами, мраморным полом и колоннами. Владелец этого места явно небедный человек…

А что это за место-то такое?

Святая Дева под Килем, неужели я в музее!..

— Дамы и господа, напоминаем, что после восьми часов вечера вы можете лицезреть Солнцеголового Алти во всей красе, — вещала женщина-экскурсовод в моих размытых воспоминаниях. — Смею заметить,такого вы ещё никогда в жизни не видели.Вход только для взрослых!

А дальше в памяти начали всплывать образы людей: дородных матрон, внимательно оглядывающих меня опытным взглядом и одобрительно хмыкающих; юных дев, лишь недавно достигших совершеннолетия, стыдливо прикрывающих ротики распахнутыми веерами; или вон — тощий художник в круглых очках, с невозмутимым видом пишущий портрет с моей обнажённой натуры…

Тысяча акул! Кажется, я понял — на этой выставке я главный экспонат!

Экспонат, которому до восьми вечера прикрывают киль куском шерстяной ткани, а после демонстрируют всем желающим всю мощь кулеврин викторианского флота.

Нет, ну что за бесцеремонность⁈ Ещё и платят за сие удовольствие в чужой карман!

Пора сворачивать эту лавочку!

Пока мысли танцевали джигу в моей голове, я пытался расшевелить тело. Мне удалось достать левую руку из отверстия, втянув её внутрь саркофага.

Я внимательно «прислушался» к окружающим меня структурным вибрациям и теперь мог точно сказать, что крышка саркофага — артефактоподобный предмет. Не артефакт, но наделён особыми свойствами. Стекло крепкое, и разбить его снаружи очень трудно.

Но структурный контур замыкается изнутри. Перед мастером-артефактором явно не стояло задачи создать предмет высшей прочности.

Хиленький контур, а узел замыкания и вовсе рябит, как вода на ветру.

Я приложил ладонь к узлу. Мда… моя нынешняя рука заметно больше прошлой. Но главное, я на сто процентов уверен, что смогу пустить через неё вибрацию, чтобы уничтожить узел.

Но такое невозможно для людей! Человеческое тело способно ощутить или выпустить крайне слабые вибрации и без усиливающих артефактов они ни на что повлиять не могут.

Моя кисть дёрнулась, потеплела, и стекло начало дрожать.

Спустя пару секунд дрожь прекратилась, и как будто ничего не изменилось. Если не считать, что защитный контур был разрушен.

Я только что совершил невозможное.

Я крут и крышесносен, как утреннее похмелье после грога с острова Дур.

Уперевшись обеими ладонями в стекло, я с радостью осознал, что могу его поднять. К постаменту оно как раз и крепилось защитным контуром.

Я вылез из саркофага, опустив крышку на мраморный пол.

Пошатываясь, сделал несколько шагов.

Других живых людей в зале я не увидел и решил пойти по ближнему ко мне проходу.

Проходя мимо косматого чучела первобытного человека, я сорвал с него меховую набедренную повязку и повязал вокруг пояса, чтобы не пугать обывателей своей кулевриной. Затем с чувством выполненного долга двинулся дальше по коридору.

Меня слегка штормило.

Лавируя между чучелами животных, я услышал впереди голоса людей. На автомате я быстро нырнул влево и притаился рядом с громадным скалящимся двухвостым волком Четвёртого сумеречного моря.

Не прошло и минуты, как коридор озарил яркий свет фонарей.

— Пошевеливайся! Если у неё были сообщники и они похитят Солнцеголового, мы с вами без работы останемся! — крикнул один из охранников.