— Егор, ты с ума сошел?

Я потащил Паневина на улицу, подальше от удивленных глаз зрителей. Он брыкался, словно сумасшедший, и пытался меня достать. Пару раз ему удалось достать кулаком в зубы, и во рту появился привкус крови. Представляю, какие у него были ощущения, когда он бил по каменному доспеху.

— Михаил, в чем дело? — Катя выскочила на улицу следом за нами.

— Ты лучше у своего жениха спроси, — прокряхтел я. Пришлось активировать дар и заломать Паневина, пока тот не натворил глупостей.

— Егор, хватит! — закричала Листьева, но ее крики оказались без результата.

— Да он не в себе! — закричал Васильев, который неотступно следовал за нами. Покровский тоже был рядом, готовый в любой момент прийти на помощь, если понадобится.

— Давайте в беседку! — скомандовала Листьева и отворила дверь.

Я затащил Паневина туда, а следом за нами вошла Катя, Маша, Федор и Влад. Сашка осталась успокаивать взволнованных гостей. Мы усадили Егора на стул, смотали скатерть и примотали парня к стулу.

— Ты — труп, Гущин! — прорычал Паневин, придя в себя. — Ты не сможешь долго держать меня связанным.

— Отчего такая неприязнь, Егор? Мне казалось, мы друзья, да и ты мне много чем обязан.

— Ты посмел отвергнуть ту, что не прощает!

— Чего? — я с нескрываемым удивлением смотрел на Егора и чувствовал на спине недовольный взгляд Маши.

— Плохо слышал? Ты отверг ее чувства, а такое не прощают. Ты — труп!

— Я ничего не понимаю, — признался я, глядя на друзей.

— А вот теперь и я не понимаю, — вмешалась Катя.

— Он под контролем. Вы будто не были на занятиях в академии, — Маша встала и направилась к Егору, но я стал у него на пути.

— Не забывай, что он опасен.

— Он связан, Миша. И потом, Егор не будет нападать на меня, правда? — Фролова повернулась к Паневину, но тот лишь угрожающе оскалился.

— А ты подойди и проверь.

Слова Егора подействовали на Машу отрезвляюще, и она так и остановилась на середине пути.

— Хорошо. В общем, он под контролем. Не знаю кто это сделал, но они нацелились на тебя, Миша. И я думаю, что здесь глубокая серьезная обида.

Глядя на Паневина, который то и дело пытался выпутаться, я понимал, что спокойной жизни ждать не стоит. Так или иначе, враги не оставят попыток добраться до меня, а страдать будут родные, друзья, и все, кто меня окружает. Выходит, что работа тайного агента настолько опасна, что просто так оставить ее невозможно. Ты или идешь по этому пути до конца, пока не раскроют, или покуда хватит сил работать. Либо не ввязываешься в это все. Я же снова попытался изменить систему и выбрал свой, третий путь.

Сегодня Паневин, а кто завтра? Васильев, сестра, Кирилл, Маша? Все, кто окружает меня, будут в опасности. И кто знает, закончится ли это когда-нибудь? Можно нанять кучу охраны, оснастить дома куполами, купить бронированные машины, но хватит ли этого, когда в мой дом снова придет враг?

Думаю, я слишком часто сталкивался с врагами, что теперь помешался на безопасности дорогих мне людей. С другой стороны, в прошлых воплощениях я был один, а потому и переживать особо было не за кого. Тепе все изменилось.

Я поднялся и посмотрел на Машу, которая устала и прикрыла глаза. Да, беременность отбирает у нее много сил, но более счастливой женщины я не видел. Я сделаю все, чтобы обезопасить ее, поэтому решу проблему Егора и найду кто это сделал. Собственно, определенные догадки у меня уже есть.

— У меня есть мысли кто мог стоять за этим, — друзья тут же повернулись ко мне. — Кто мог точить на меня зуб и иметь доступ к Паневину?

— Ты хочешь сказать… — Васильев поднялся, потому как понял мой намек.

— Игнатьева! Она давно не давала о себе знать.

Катя отрицательно покачала головой и произнесла:

— Инга вряд ли могла. Она счастлива с Румянцевым. И потом, не забывай, что она чародей, а здесь налицо работа сильного духовника.

— Разве это проблема? Неужели в академии нет сильных духовников?

— Вообще-то нет. Из духовников пятой ступени и выше есть только проректор, — Листьева крепко стояла на своем.

— Ладно, вернемся к Игнатьевой. Она в академии?

— Сейчас ведь день Зимнего равноденствия многие разъехались по домам…

— Но у нее нет дома.

— Румянцев пригласил ее.

— Тогда едем туда.

— Миша, ты серьезно думаешь, что это хорошая идея? — наши споры разбудили Машу, и теперь она следила за разговором с нескрываемым интересом. — Ты врываешься в дом к Румянцевым и выясняешь отношения с девушкой, которая сохла по тебе. И это при том, что она уже невеста Андрея.

— Да, ситуация не очень, но мы должны узнать кто сделал это с Егором. Значит, кто-то должен пойти со мной. Пока я буду ждать снаружи, нужно заглянуть к Румянцевым и попытаться вывести Игнатьеву на чистую воду.

— Я пас, — тут же произнес Васильев. — После того, как они проиграли отцу на вече, отношения с Румянцевыми у нас натянутые.

— Давайте я пойду, — предложил Покровский, и все повернулись в его сторону.

Васильев первым нарушил молчание:

— А что, может сработать.

Влад с Машей и Сашкой остались охранять Егора, чтобы никто по глупости или неведению не додумался выпустить его, а я с Сёмой и Катей отправился в поместье Румянцевых. Машину мы ставили неподалеку. Мы с Катей остались ждать возле ограды, а Покровский уверенно постучал в ворота.

Задумка была проста. У Покровского остался мундир с шевронами Московского княжества. Он надел его и приготовил письмо для Игнатьевой, в которой я писал, что знаю о ее планах и вызываю ее с Андреем на разговор.

— Откуда-ть путь держать изволите-с, сударь? — проскрипел старик дворецкий.

— Срочное послание из Москвы для госпожи Игнатьевой. В академии мне сказали, что она должна быть здесь.

Передав письмо, Покровский кивнул дворецкому и вернулся к нам. Место встречи в жилом квартале мы выбрали, исходя из разумных причин. Если Румянцевы предпочтут силой решать конфликт, мы сможем отбиться даже от большого количества воинов в узкой арке между домами. Но до открытого конфликта дело вряд ли дойдет — здесь слишком людно, а значит свидетелей будет достаточно.

Ждать Ингу с Андреем не пришлось — буквально через десять минут в сопровождении двух стражей они вышли к нам. Заметив большое скопление одаренных, люди поспешили убраться куда подальше с улицы, а любопытные зеваки в домах наоборот придвинулись поближе к окнам, чтобы хорошенько рассмотреть что происходит. Не каждый день одни из сильнейших родов Ростова решают свои проблемы у всех на виду, а тут еще и человек с шевронами Московского княжества.

— Чего тебе надо, Гущин? — заметив меня, Румянцев заметно напрягся. Инга наоборот бросала на меня изучающие взгляды, словно пыталась понять что во мне изменилось за то время, пока мы не виделись.

— Это я у тебя хотел спросить. Паневин — твоих рук дело?

— А что с ним? — удивился Андрей и посмотрел на Ингу. Девушка тоже пожала плечами.

— Завтра у парня свадьба, а он бросается на меня с обещаниями убить.

— Ха, видимо, не без причин, да, Катя? — на лице Игнатьевой появилась гадкая ухмылка.

— Я же не такая как ты, — тут же парировала Листьева?

— Какая? — Игнатьева вспыхнула и была готова ворваться в бой. Разговор явно шел не в то русло, поэтому пришлось вмешиваться, чтобы избежать боя.

— В общем, мы уверены, что Егор под контролем. И, скорее всего, виной всему ты.

— Зачем мне это?

— Попытка достать меня.

— Миша, — Инга улыбнулась. — Прости, но ты в прошлом. Мне не нужны эти интриги и твое холодное безразличие. Мы с Румянцевым планируем сегодня объявить о нашей помолвке…

— И очень бы хотели, чтобы ты не появлялся и не портил нам праздник! — тут же вмешался Андрей.

— Хорошо, давайте так. Мы сейчас быстро съездим к Паневиным и убедимся, что вы здесь ни при чем.

— Идет, если ты гарантируешь безопасность, — услышав наше предложение, Андрей нахмурился. — Ты же понимаешь, если что не так…