— Чистое золото, — констатировал Макс через некоторое время скорее товарищу, чем хуману.

— Бұл біздің жылқыларымыз[63], — со сложным набором эмоций брякнула непонятное рабыня, провожая взглядом каждый золотой.

— ЛО, ЗДЕСЬ! — несмотря на спускающиеся сумерки, Ча чувствовала себя, казалось, отлично.

Видимо, энергетик брала из дома, запоздало сообразила Ло. Есть в пилюлях что-то ещё, кроме бодрящего.

Следуя на зов бежавшей впереди охотницы, все спустились в подобие распадка, неизвестно откуда взявшееся в степи.

— Вот тут что-то спрятано, — уверенно заявила Ча, указывая пальцем себе под ноги.

— На вид — земля и трава, — посомневалась ради приличия Ло.

— У меня тёмный спектр зрения сейчас усилен, по орочьей матрице, — смущаясь, призналась младшая. — Вижу, что кто-то что-то прятал. Но постарался хорошо, да. И трава степная такая, что я к ней никак не приспособлюсь. Если б не пилюля, пробежала бы мимо и не заметила.

— Чьи следы?! — мгновенно напряглась Ло. — Это кто такой хороший мастер скрывать, что даже ты еле заметила?

— Ну, мы сейчас всё же в степи, — деликатно напомнила о чуждом ландшафте охотница. — Я тут не в лучшей форме. Но да, следы я первыми проверила. Знаешь, будешь смеяться. Это тот же самый хуман и вонючка. Вроде бы.

— Почему «вроде бы»? — разумеется, пропустить такую двоякую формулировку мимо ушей старшая не могла.

Вообще, Ча вела себя неправильно. Регулярно употребляя средства из, скажем так, особой аптечки, она уже периодически нарушала в общении правила и субординации, и банального чинопочитания.

К сожалению, сейчас было не время для выяснения отношений. Да и, с другой стороны, у них, охотников, всё может быть проще в отношениях. Хотя и не настолько…

— Вот там он её на руки поднял, — младшая ткнула пальцев в место, от общего фона ничем на вид не отличавшееся. — Посадил на плечи, либо забросил за спину на лямках. И побежал. Я не представляю, как это возможно вообще.

— Ничего себе… хуман — маг? — ещё больше удивилась Ло.

— Может, поэтому их маг из нашего заслона с ним и разговаривал сначала? А не сразу начал действовать? — напомнил из-за спины представитель одной из служб, не сильно уважаемой егерскими подразделениями эльфов.

Служба та, кстати, комплектовалась и светлыми и тёмными поровну, оттого сам соглядатай к народу дроу не принадлежал (относясь к их светлым сородичам).

— Ч-чёрт, что ж за маг-то? И ведь вариантов немного, догонять всё равно надо, — коротко выругалась в сторону старшая. — Ладно. С грузом он бежать будет хуже. Надеюсь.

— Не-а, — фривольно покачала головой Ча. — Судя по следам, вонючка на его плечах весит меньше, чем то, что он тут закопал. Будем раскапывать?

С этими словами охотница, попирая уже вообще всё, что нельзя, даже подалась вперёд.

— НАЗАД! — не выдержала Ло и тут же хлестнула надоевшую девчонку по затылку короткой плетью.

Которую носила в рукаве и с которой никогда не расставалась.

Охотница обижено вскрикнула и отпрянула в сторону.

— ЗАТКНУЛАСЬ! ДЕЛАЕШЬ ТОЛЬКО ТО, ЧТО Я СКАЖУ! ПИЛЮЛЬ БОЛЬШЕ НЕ ЖРАТЬ! Ты, проследи! — последнюю команду старшая отдала светлому (который, формально, за добросовестность личного состава и отвечал).

Светлый коротко кивнул и через мгновение выдернул маленькую коробочку из нагрудного кармана Ча:

— Будет у меня. Теперь только с разрешения Ло. — Пояснил он охотнице.

Видимо, девчонка и сама понимала, что накосячила. Потому что дальше только отвечала на вопросы и вела себя наредкость пристойно.

— Ри, чувствуешь что-нибудь? — обратилась через четверть минуты старшая к магу.

— Да в том-то и оно, что нет, — ответил тот, старательно обходя место предполагаемого тайника по кругу. — Знаешь, вообще по нолям. Или там ничего нет, или…

— ТОГДА НИЧЕГО НЕ ТРОГАЕМ. Посмотрим на обратном пути, в светлое время, — приняла единственно возможное решение Ло.

Лезть ночью в тайник, оборудованный предполагаемым магом, следов которого ночью не чувствует даже собственный выпускник университета, будет только идиот.

Да и не было там, скорее всего, ничего важного. Важное в степи не оставляют.

— Интересно, чего он так засуетился? — светлый держал темп как бы не лучше самой Ло, ухитряясь при этом разговаривать. — Как чувствует, что… Может, та орчанка — из Семьи Хана?

— Сама беспокоюсь, — призналась старшая. — Тот наш маг, что погиб с орквудами, был далеко не последним по уровню. Я понятия не имею, как обычному хуману удалось бы с ним справиться… да даже и необычному.

Обоим было ясно: эльфы в среднем живут намного дольше. Соответственно, их маги в индивидуальном мастерстве за жизнь успевают достичь большего своих коллег-людей.

— Как бы не орочий шаман. С чем-то, чего мы не знаем, в арсенале, — выдал витавшую в воздухе догадку на гора безопасник.

— Да их же вроде всех тогда на Конгрессе кого специальным дымом отравили, а кого в бане сожгли? — напомнила широко известный в узких кругах «несчастный случай» Ло.

Белый, по роду занятий, тоже наверняка был в курсе.

— Это при том условии, что все их шаманы там были, — ответил откровенностью на откровенность представитель близкого родственного народа, не сбавляя темпа.

За некоторое время

— Переводи. — Хмуро проворчала моя «рабыня» на своём языке после того, как я пообщался с одним из дозоров, сторожащих орочьих коней.

И отошёл в сторону к ней, посоветоваться: как ни парадокс, но среди гномов кто-то был, до одного места грамотный. Караульная служба была налажена, а основные пути, как ни печально, перекрыты. Испытывать же прочность моего жилета на разрыв и пробитие местными гномьими арбалетами предсказуемо не хотелось.

Обдумывая своё, я всё добросовестно перевёл ей, присовокупив:

— Они тут этого не сказали и не скажут, но знаю по опыту. Если такой народ что-то охраняет до его инвентаризации, то это «что-то» вполне можно купить за минимальную значимую для них сумму.

— Опять ты свои слова вставляешь? — упрекает меня орчанка, то и дело косящаяся на утративший к нам вообще какой-либо интерес дозор гномов. — Что такое инвентаризация, сумма и минимум?

— Извини…

У меня постоянно вылетает из головы, что наш с ней общий язык хоть и является мне почти родным (поскольку государственный на моей родине), но всё же, в силу вполне понятных исторических причин, имеет немало лексических различий.

Я свою спутницу понимаю отлично, так как она использует исключительно тюркские корни.

В моём же государственном языке, несколько десятков процентов слов, в силу всё тех же исторических причин, были заимствованы из фарси и, позднее, из родного мне русского.

Который тот же «минимум» в своё время тоже позаимствовал.

Вот и получается порой разговор, который имел бы место, встреться русский с Аляски (сохранивший язык предков со времён пусть и Александра-не-помню-какого), да русский из двадцать первого века. Хотя у обоих русский является вроде как родным.

Быстро заменяю непонятные корни на нужные. Гномы по-прежнему не обращают на нас внимания.

Когда заканчиваю перевод беседы, Асем буквально цепляется мне в руку со словами:

— ПОЙДЁМ ТУДА?! Только давай сделаем вид, как надо, что я — твоя рабыня?

— Хорошо. А что для этого требуется?

Я уже не особо волнуюсь, потому что понял: гномы имеют чёткие задачи, исключительно по оркам, а меня воспринимают вообще как союзника. Имея определённый опыт, такие вещи чувствуешь сразу.

— У тебя есть любой кожаный ремень? Либо просто полоска кожи? — чуть не подпрыгивает на месте от нетерпения Асем. — У меня есть наша кожа, но вдруг там кто глазастый попадётся? — она, воровато оглянувшись, хлопает себя по кожаному поясу.

— А на коже что, написано, чья она?