— Почему тогда финпол полез?

— Есть ещё один закон. О государственной тайне касательно СГО. СГО не обязаны отчитываться, что объект под их охраной. Не обязаны объявлять, кого охраняют. Охрана может быть и негласной. Специфика службы. На их права при исполнении это никак не влияет. Типа «дырки» в законе: СГО может охранять объект всеми доступными способами. Но объявлять кому-либо, что объект под охраной, они не обязаны.

— Соответственно, кто-то по незнанию может ломиться на их объект — и вот так огрести? — начинаю понимать ситуацию я.

— Это — вопиющее исключение. Раньше такого никогда не было. Но — да. С точки зрения законодательства, все их действия законны. — Бахтин шумно отхлёбывает чай. — Сотрудники СГО не являются субъектами юрисдикции военных, гражданских, специализированных судов, прокуратур и иных органов власти. В момент исполнения. Подчиняются только внутри своей вертикали и далее — Президенту.

— А президента сейчас…

— А президента сейчас нет. — Заканчивает Бахтин. — ИО президента, также по Конституции, не имеет в их адрес всех полномочий избранного Президента. Если по-простому, чтоб с предыдущей Семьёй счёты не свели. Тьфу три раза. Я тут просто удачно подсуетился… И совпало. Кто ж мог знать про «Папину» отставку?

Вечером того же дня. Дом родителей Лены.

Роберт Сергеевич и Зоя Андреевна сидят рядом в креслах на балконе, взявшись за руки, и смотрят, как Вова и Асель внизу на площадке играют в настольный теннис. Вова периодически ведет, но Асель, пользуясь его ошибками, ухитряется сравнивать счёт на своих подачах.

— Роба, что ты обо всём этом думаешь? — улыбаясь своим мыслям, спрашивает Зоя Андреевна. — Я про изменения наверху.

— Вам точно волноваться не нужно. Зой, я всегда веду дела так, чтоб от личностей наверху, — указательный палец вверх, — не зависеть.

— Роба, а если после смены «хозяина» придёт новая команда, объявят новый политический курс и таких, как ты, начнут «проверять на упитанность»?

— Ну, значит, будет второй молдаванин… Который отсудил более миллиарда долларов, и Запад для него всё взыскал в течение пары месяцев…[14] — Бормочет Роберт Сергеевич. — Тем более, мои активы намного меньше, решать вопросы будет намного проще.

— Почему-то после этого экспромта с поездкой к Александру мне намного спокойнее стало, — признаётся Зоя Андреевна. — Такое впечатление, что у него к Ленке никаких не то что меркантильных, а вообще никаких материальных интересов нет. Как будто он понятия не имеет, кто ты. Кто я. И чья она дочь.

— Как ни парадоксально, может и не иметь, — с закрытыми глазами улыбаясь чему-то, отвечает Роберт Сергеевич. — Такого понятия. До нашей инициативы, его интерес к нашей семье был нулевым, я проверил. И я же его тогда спросил: на что живёте? В свете того, что Ленка и карту аннулировала за день до того… ну ты помнишь… И деньги с неё вообще не снимает уже пару недель.

— Ну? И на что живут? Кто его родители? — оживляется Зоя Андреевна.

— Вот будешь смеяться. Родители у него даже вполне ничего, хоть и «там», на дальнем западе; но на этом всё. Ему с этого — по нолям. Он сам зарабатывает. Крутится. И я у него файл на компе видел — Ленку в Дубай до нового года планирует вывезти самостоятельно. — Роберт Сергеевич крепче сжимает руку Зои Андреевны и с улыбкой смотрит, как Асель с Вовой меняются местами за теннисным столом после очередной партии.

— На её очередные закупки одежды? — неодобрительно косится Зоя Андреевна.

— Вероятно. Не знаю. Это уже лично мне ненужные детали.

— А как он крутится? Что делает? — с любопытством продолжает Зоя Андреевна.

— Вот тут держись крепче. Работает на автомойке — раз. Чистит салоны машин.

— Упс. Неожиданно. — Выпрямляется в кресле Зоя Андреевна, высоко подняв брови. Потом откидывается обратно. — Ещё что?

— Ещё — работает у Котлинского. Через Ленку купил диплом массажиста с медицинской подготовкой в медколледже.

— Ого, коллега? — снова удивляется Зоя Андреевна. — Впрочем, у Котлинского точно не синекура, что бы он ни делал. Александр что, правда такой хороший массажист? Что его сам Котлинский к себе в клинику взял, да ещё в этом возрасте?

— Зой, там тёмная история — я даже рыть не буду. Всё равно он нам почти не чужой, по факту. Потом само выяснится.

— Уже без «почти», если Ленка там живёт… — бросает Зоя Андреевна.

— Вот именно. Его на эту тему, насколько мне известно, Игорь Кузнецов пытался «щупать».

— Это твой бывший водитель?

— Да какой он бывший водитель! Это он на срочной службе в армии был у меня водителем! А до этого месяца был майором, заместителем начальника отделения.

— И что?

— И всё. Нету больше Кузнецова, выперли в двадцать четыре часа со службы.

— Из-за Александра? — поражённо спрашивает Зоя Андреевна.

— Бахтин сказал, из-за него. Скажу больше: я ездил к Комару извиняться. Комар тоже говорит, что Кузнецова из-за Саши выперли. Ну, не совсем из-за Саши; Игорь здорово что-то нарушить пытался, но это уже детали. Так что, мне абсолютно не интересно, за какие заслуги он в НОВОЙ КЛИНИКЕ. Зная Котлинского, сдержанно надеюсь, что за Ленку можно успокоиться…

— Это да. Котлинский никому просто так платить не будет. — Задумчиво кивает Зоя Андреевна. — Не тот он персонаж. От специалиста действительно должна быть хорошая отдача, чтоб с Котлинским сработаться. У меня подруга дочку устраивала к нему в НОВУЮ КЛИНИКУ гинекологом — та даже месяца не продержалась. Не соответствовала требованиям.

— Сейчас ещё больше рассмешу. — Придвигается в кресле ближе Роберт Сергеевич. — Доходы от Котлинского — около тридцати процентов его дохода. Остальное — эта его мойка.

— Мойка — настолько прибыльно? Всё удивительнее и удивительнее! — брови Зои Андреевны по-прежнему высоко подняты.

— А он делает всего одну услугу. Чистка. Кстати, действительно самая дорогая услуга на мойке — от пятидесяти до восьмидесяти долларов в эквиваленте.

— Ну-у-у, неплохо. Особенно для этого возраста.

— Зоя, это для любого возраста неплохо, — снисходительно смотрит на жену Роберт Сергеевич. — У меня бухгалтер на филиале получает около шестиста долларов в пересчете. Плюс-минус. И — на вакансию очередь, если что. Главное не это. Я же с ним беседовал. Он действительно на нас совсем не рассчитывает. Ни в чем. — Роберт Сергеевич на минутку замолкает, барабаня пальцами второй руки по подлокотнику кресла.

— Роба, я тебе боялась это сказать сразу. Ты же вечно орёшь, что мы не понимаем всех подводных течений. И что нас любой вокруг пальца…

— Да говори, чего уж. — Хмыкает Роберт Сергеевич.

— Ну, я внимательно смотрела, как он на Ленку смотрит, когда они рядом. В общем, Роба, к твоим деньгам он точно равнодушен. Помнишь же нашего «первого мужа»? Не сердись…

— Такое забудешь… — Хмурится Роберт Сергеевич.

— Вот небо и земля. Там сразу было видно, что тебе хотели понравиться больше, чем всё остальное в сумме. А Александр — Роба, он же вообще на нас внимания не обращает! Ну, из вежливости только — как на родителей Лены. Не более того! У меня сложилось впечатление, что если б не Ленка, он бы вообще с нами разговаривать не стал.

— Да у меня тоже… Сложилось точно такое впечатление… Особенно в свете того, что у него и с Бахтиным какие-то дела.

— Вот это вообще странно. — Воодушевляется Зоя Андреевна. — Бахтин, говорят, кристальный образец. Без денежных интересов. Ездит вообще на машине жены. На такой должности. Вот какие у них могут быть совместные дела?

— Зоя, и я не хочу этого знать. И ты забудь. У Государства — масса интересов. Там вообще всё может быть не вокруг финансов. Зная Бахтина. Даже скорее всего не вокруг финансов. Главное, что от тебя я услышал то, что хотел. То, что моё мнение тоже подтверждает.