— Ты в порядке? — спросил я Нейлю. — Мне показалось, будто ты…

— Да, — вяло ответила она. — Использование хаотизатора ослабляет итерации «Живучести» и «Ловкости». Требуется время на восстановление.

— Марьям? Рассказывай, что это за хаотизатор.

«Данные об этом устройстве отсутствуют».

— Я нашла только одну коробочку с этим феномом, — ответила Нейля. — И все его статы облеплены предупреждениями, что это прототип прототипа на стадии пре-альфы.

— И ты его поставила вместо…

— Вместо «Регенерата», у меня живучесть уже десятого уровня.

Без подсказок Марьям мы могли судить о принципах работы хаотизатора только по скупым описаниям интерфейса.

Используя оргмат, коннектор испускал некое магнитное взаимодействие (или не магнитное), которое вносило то ли искажения, то ли наоборот упорядочивание в атомные связи материи любых объектов.

— По идее он должен не ломать, а перемещать предметы, — сказала Нейля. — Например, мой злой ориги…

— Нелли!

— …Злая Эн оттолкнула меня, находясь метрах в десяти от меня.

Ещё мы выяснили, что хаотизатор создавал на короткое время что-то вроде невидимого силового щита. Хотя мы и не были уверены, что именно для этого он предназначался.

Тем не менее, я попробовал выстрелить в Нейлю боеприпасом «Динамикос». Заряд, способный снести все стены в небоскрёбе, разлетелся на серую пыль, столкнувшись с невидимой преградой. Но и силовой щит, покрывшись золотыми вспышками, прекратил работу.

— У меня слишком низкий атрибут «Силы», — сказала Нейля.

— Зато теперь мы знаем, что этот щит можно пробить, если Злая Эн прикроется им.

Эти эксперименты напомнили мне об оружии Вильданы, которым она уничтожила Злую Эн.

На просьбу показать его или дать пострелять, лысая и мощная женщина ответила:

— Фиг тебе. Я один из немногих сотрудников, кому Директорат выдал этот прототип для полевых испытаний. Мне нельзя показывать его третьим лицам.

— Но разве мы не общим делом заняты?

— Лео, даже если бы я захотела, то не смогла бы его тебе отдать. Это оружие встроено в мою руку, для этого мне удалили всё предплечье. Если умру — оружие самоуничтожится.

#

Вильдана снова ушла, а мы начали расставлять контейнеры с НК, которые раскидал хаотизатор.

— Нелли, у меня тут возникла одна мысль… — начал я.

— Если ты опять желаешь протестировать синтезанский секс, то забудь.

— Жаль. Но я не об этом. Как человек из далёкого прошлого, ответь: мне кажется или технологии всего человечества заметно отстают от технологий Общества?

— Я это сразу заметила, — отозвалась Нейля. — Вы пользуетесь тем, что было изобретено в мои времена. Это касается всего — от техаррации до липучки. Даже проект-панно такие же, разве что вы научились делать их огромными.

— Наши социологи говорят, что это из-за техаррации и удлинения жизни людей. Грань между поколениями не просто размылась ещё сильнее, а вообще исчезла. Отцы и дети живут в одном и том же виртуальном мире, а в реальной жизни работают в одних и тех же областях. Нас уверяют, что мы все стали одним поколением. Это и замедлило технологическую эволюцию, ведь все всем довольны.

— Социологи говорят вам то, что вложило в их головы Общество.

— Вот и я стал так думать. До меня вдруг дошло, что Общество контролирует не только нашу политику, но и науку. Науку — в первую очередь.

Нейля оторвалась от изучения коробки с каким-то феномом и с интересом посмотрела на меня:

— К какому выводу ты пришёл?

— Что они намеренно тормозят развитие всего человечества, чтобы никто кроме них не овладел технологией программируемой материи или тонкой работы с бинарными массивами.

Нейля отвернулась:

— Так и есть. Я об этом сразу подумала. Особенно когда увидела в игре культурные особенности из моего времени, будто вы за сто лет не эволюционировали. Хотя в мои времена, культура и технологии полностью менялись за какие-то двадцать пять лет.

Я воспрял:

— Тем больше причин взорвать сервер BATS. А лучше поймать всех членов Общества и всемирно судить их. Человечество должно знать правду.

— Не думала, что ты такой пафосный идеалист.

— Да я и сам не знал, но жизнь меняет людей. Смерть меняет ещё сильнее. А уж перерождение в синтетическом теле меняет до неузнаваемости.

#

Когда я сказал Вильдане, что нам надо тренироваться, я не подозревал, насколько мои представления разойдутся с действительностью.

Отжимания или силовые упражнения дали мизерный прирост итераций при больших затратах времени. Даже когда я ненадолго вернул SpeedRun.

А самое главное — это было невыносимо скучно. Через два дня бессмысленной гимнастики на двадцать девятом этаже небоскрёба я сдался.

Всё это время Нейля провела за проект-панно, безостановочно курила и изучала подборки мировых новостей за те сто лет, что пропустила.

— Я же говорила, что от спорта нет толка, — бросила она.

— Что ты предлагаешь?

— Нам нужно реальное дело, а не фитнес, — ответила Нейля. — Нужно атаковать сервер.

— Рано ещё.

— А когда будет пора?

— Минимум неделю, пусть Злая Эн успокоится.

— Ладно, ты у нас босс, — с безразличием кивнула она.

В эти два дня Вильдана не жила с нами. Пропадая в злачных местах небоскрёба, занималась своими шпионскими делами. Заверила нас, что они не имели к нам отношения.

Но во время этого разговора, она лежала на диване, окружив себя проект-панно со снэпшотами из Адам Онлайн. Уже более тысячи игроков прошли в Шестой Обвод и обзавелись там пользовательскими локациями.

Удивительно, что, зная тёмную сторону игры, Вильдана продолжала ею интересоваться.

— Реальное дело? — сказала вдруг она. — Есть работка. Испытаете свои новые штучки в бою с вооружённым противником, а не со стенами.

Нейля проигнорировала её, увлечённая историей последней большой войны.

Я замотал головой:

— Нет, убивать людей я не буду.

Вильдана встала с дивана, который страшно заскрипел, освобождаясь от её веса, и подошла ко мне.

— А если это плохие люди? — спросила она. — Вообще звери, недостойные жить?

Нейля процедила:

— Хочешь использовать нас в качестве наёмников Директората?

— Мы не наёмники, у нас дела поважнее, — заявил я. — На кону судьба человечества.

— Эй, если ты такой благородный, то начни с выплаты долга? — ответила Вильдана.

— Какого ещё долга?

— Я на вас потратила тысячи долларов налогоплательщиков. — Вильдана пнула несчастный диван. — Вон, даже мебель купила.

— Да я тебе говорил, что нам на фиг не нужна мебель.

Нейля свернула все проект-панно и подошла к Вильдане:

— Рассказывай.

— Нелли, мы не должны заниматься посторонними делами, — сказал я.

— Давай хотя бы выслушаем Вильдану. В конце концов, ты ей обязан.

— И я ценю её заботу, но я не просил о помощи.

Вильдана тихо сказала:

— Зато я прошу. Если для синтезана реальный мир — это игра, то считай это сайдквестом.

С этими словами она развернула перед нами экран с изображением… Чингиза, предводителя банды кочевников, смотрящих за катакомбами.

Бравый воин, лицо которого я видел сквозь стекло шлема, стоял на холме в жаркой степи. Поодаль виднелись дома на колёсах, рядом с которыми толпились кочевники, а двое из них, раздетые по пояс, вели кулачный бой.

Нейля хмыкнула:

— Вот с этого бы и начинала.

ЖЕСТОКИЕ ЛЮДИ

#

Грузовой СВВиП, принадлежавший администрации небоскрёба «Кедр-II», доставил нас до границы с Китайским Казахстаном.

Привычно избежав внимания пограничников и их дронов, мы пробежали с десяток километров и вышли на заброшенный военный авиадром, на котором нас ждал вертолёт Ми-20 °CУ. Вертушка той же модели, на которой меня доставили когда-то на лендинг.

Но этот борт выглядел намного лучше: чистенький, подтянутый, увешанный множеством дополнительных комплексов защиты. От спутникового наведения не спрячется, но от наземных ракетных комплексов кочевников — вполне.