Встаю, подхожу к И.В., беру его за руку, которую пожимаю обеими своими:

— Извините. Я не просто Вам верю, я вижу, когда врут. Вы сейчас искренне верите в то, что говорите.

— Правда видишь? — тут же заинтересованно переключается на другую тему И.В. — С каждым?

— Почти. Если с кем-то знаком лично — то вообще без вариантов.

— В смысле, тебя не обмануть?

— Точно. Только не говорите никому, хорошо?

— С ума сошел? Это такой чит! — весело смеётся И.В., падая спиной в кресло и откидываясь назад. — Саня, какой вопрос я тебе сейчас задам, ты уже понял? Раз знаешь меня хорошо.

— Вы сейчас спросите, в каких объёмах можете рассчитывать на эту мою помощь в работе, — улыбаюсь в ответ.

— И-и-и??? — с нетерпением тянет И.В.

— Игорь Витальевич, если от этого зависит наше функционирование или существование — например, ваши договоренности с Государственным Финансированием — то в полном объёме. Я более Вас не заинтересован, чтоб Вас обманули. В мелких бытовых моментах — не обессудьте.

— С мелкими бытовыми я справлюсь и без тебя… Спасибо! Вот с государевыми людьми — тут твоя помощь неоценима, да…

— А в Бахтина Вы не верите? Если вдруг — тьфу три раза — Вас начнут пытаться обмануть, что-то отжать, где-то прищемить?

— Верю. Бахтин — это ключевой элемент нашей безопасности, только это секрет. Тоже не болтай. Но — что всегда имеет хороший руководитель?

— Что?

— Резерв. Вот теперь у меня резерв есть. Кстати о Бахтине. Марина уже лежит у нас.

— Так отделение ещё не открыли же?

— Для неё — уже открыли… К ней охрана приставлена — Бахтин чего-то опасается, пойдём я тебя представлю их старшему по объекту, её попрошу тебя посещать каждый раз, когда ты в клинике. Твоё воздействие ей очень показано. Да и успокаиваешь ты её очень хорошо, а тревожность у неё периодически прорезается.

Мы проходим через весь корпус, подымаемся на четвёртый этаж, И.В. своим ключом открывает какую-то перемычку в соседнюю пристройку и нам в нос упираются два ствола.

— Игорь Витальевич, вы же должны звонить перед открытием двери, — укоризненно говорит светловолосый крепыш в сером комбинезоне, забрасывая какой-то длинный ствол за спину.

Его напарник молча отодвигается в сторону.

— Блин, старость, — хлопает себя по лбу И.В. — Прости, Валера. Знакомься — это Саша. Он будет к Марине ходить каждый день. Передай по смене, пожалуйста.

— Мы его знаем заочно, — отвечает крепыш, едва мазнув по мне взглядом. — Через Олега Николаевича.

Ну да, там могут быть свои возможности.

— Саша, вот тебе номер, — крепыш протягивает мне визитку с одним номером. — На время нахождения Марины, жены Олега Николаевича тут, ты относишься к списку лиц, имеющих к ней неограниченный доступ. Пожалуйста, звони каждый раз, когда будешь сюда идти. Не забывай.

— Без проблем, — соглашаюсь с логичной мерой.

Это если ко мне менты в квартиру нагло пёрли, а я вообще никто, то как могут пытаться на Бахтина надавить? Не хочу даже фантазировать… Конечно, мы живём не в Техасе и не в Гарлеме, но последние пара недель мне явственно продемонстрировали, что лишней осторожности не бывает.

Мы проходим дальше по шлюзу и попадаем в пристройку.

Там в отдельной палате лежит Марина. Она улыбается, увидев нас, машет рукой и говорит:

— Игорь, ты его привёл наконец? Я вас с утра жду.

Упс. Кажется, И.В. забыл не только охране позвонить перед открытием дверей. А и мне — передать привет от Марины.

— Я тоже рад вас видеть, — искренне отвечаю ей, не сдавая забывчивость Игоря. — Сейчас сполосну руки и гляну Вас.

Пока минуты две держу руки под проточной водой, чтоб сосредоточиться, И.В. с Мариной обсуждают вопросы диеты, режима дня, взаимодействия через охрану и время визитов Олега.

— Я готов, — говорю. И.В. послушно перемещается мне за спину.

Концентрация. Скан. Ещё раз проверка. Скан. Скан. С чистым сердцем сообщаю вслух:

— Всё в порядке, только тревожится почему-то. Чистой воды психика.

— Можешь помочь? — спрашивает И.В., собравшись.

— С ней — запросто, Марина, дайте левую руку.

Марина послушно протягивает ладонь.

Импульс.

Марина на глазах меняется и начинает улыбаться.

— Ну вот и всё, — говорю. — Раз в день буду повторять. Мне не сложно.

— Спасибо, — улыбаясь, берёт меня второй рукой за руку Марина. — Действительно помогает.

— Саня, мне ещё тут поговорить нужно. Если хочешь — посиди с нами. Этот где-то на полчаса. Или, как вариант, можешь пока сходит к Шаматову. Посмотри «сквозь стекло», начни набирать статистику.

Что я и делаю. В коридоре пересчитываю деньги. Порядка двух дней работы на мойке. Не бог весть что, но в рамках зарплат медработников — более чем существенно. Примерно за недельный период или около. Приятно.

Перед проходом к себе через кабинет УЗИ, убеждаюсь, что у Шаматова никого нет и вежливо стучусь:

— Разрешите пройти к себе? Я — Саша.

— Это тебя ко мне на усиление? — сдержанно интересуется «колобок» лет пятидесяти, с залысинами, абсолютно неспортивного вида и похожий на Айболита, только без бороды.

— Я не на усиление, Али Шафетович. Я по своей теме, просто буду смотреть из-за стены. Если получится — буду благодарен Вам за демонстрацию всех сложных случаев либо патологий, которые вскрываете Вы при приёме.

— Ладно, посмотрим, — оттаивает «колобок». — Только не шуметь во время моей работы, не ходить, звуков не издавать.

— Конечно! Я читал правила, — улыбаюсь. — А когда у Вас сегодня первый приём?

— Первый был несколько часов назад, — указывает он на часы. — Сейчас пациентка не смогла приехать. Следующая по плану через пятнадцать минут. Можем пока чаю выпить. Давай хоть познакомимся нормально.

Заливаем одноразовые пакетики кипятком из диспенсера, сахара нет. Надо будет озаботиться и купить: чай из пакетика выпить ещё могу. Но без сахара?

— Али Шафетович, я, с одной стороны, хочу как можно меньше вам мешать. С другой стороны, мне бы хотелось как можно больше практического опыта у вас почерпнуть.

— Саша, а ты можешь сформулировать, какой тип специализации ты представляешь и что именно ты решаешь «в спайке» со мной?

— Игорь Витальевич сказал, он вам сам всё объяснит, — развожу руками.

— Ну что-то он ничего не объяснил… — бурчит Шаматов. — Ладно. Тогда рассказываю, как туристу. Именно у меня — уже много лет специализация. Как-то исторически сложилось, в основном УЗИ, беременность. Если планово — это три основных группы обследуемых: десятая тире четырнадцатая неделя — подтверждение беременности. Двадцатая тире двадцать четвертая неделя — признаки патологий, оценка развития малыша. Тридцать вторая тире тридцать четвертая недели — предлежание, развитие малыша, признаки патологии плаценты.

— Понятно, — старательно записываю всё в блокнот. — Не ясно только, где И.В. видит моё участие в этом… — бормочу.

— Мне тоже, — чокается со мной чашкой Шаматов. — Но давай конструктивно. Игорь говорит, то, что тебе нужно, ты на семьдесят процентов вообще видишь из свой комнаты через стекло. Это так?

— В общем, да.

— Не буду спрашивать — что ты видишь, Игорь однозначно не дурак и из ума не выжил; раз сказано — значит надо… Вопрос: ты сам чем-то можешь быть реально полезен? Если ДА — в каких клинических случаях?

— Однозначно, в случае внутриутробных инфекций, — чётко отвечаю. — И инфекций у беременных вообще, у беременных же это — особая проблема, насколько я понимаю. Скажем, даже если у неё фарингит, бронхит, отит и так далее — я уже могу помочь. Возможно, есть что-то ещё — но вот для этого я тут. План был такой: все отклонения, что фиксируете Вы, Вы потом, после ухода пациентки, говорите мне. И наоборот: если что-то через своё стекло вижу я, что лично для меня отличается от стандартной картины — я тут же сообщаю Вам. По внутреннему телефону, насколько я знаю от И.В., наши с Вами аппараты только для этого и стоят на столах.