— Успокойся. — Этьен осторожно взял меня за руку. — Не думал, что вы с Эйлеаном настолько близкие друзья.

— Это сложная история, — вздохнула я. — Мы подружились во время суда над Анри, только я не знала, что он — магистр пустоты.

— Как это? — Брови герцога удивленно взметнулись.

— Ему удалось это скрыть. Остальное — не моя тайна, но я благодарна Пьеру за то, что он вмешался. Лучше призрачный шанс, чем никакого. Хотя, похоже, он уже жалеет о своем вмешательстве.

Этьен понимающе кивнул и задумался. Видимо, я подкинула ему очередную головоломку, в которой он хотел разобраться. А я сжимала в руках накрахмаленный платочек, и вскоре он напоминал бесформенную тряпицу.

У башни пустоты суетились люди. Слышались одиночные выкрики, а к нашему экипажу тут же подбежал молодой мужчина в черном.

— Герцог Дареаль, — поклонился он.

— И снова здравствуйте, граф Лейтер. Доложите обстановку.

— Приблизительно в половине двенадцатого на магистра Эйлеана было совершено покушение. На тот момент магистр Эйлеан находился на верхнем этаже башни и работал с силами пустоты. Тени услышали шум, а когда вбежали в комнату, магистр лежал на полу без признаков жизни. И больше в комнате никого не было.

— Он мертв? — спросила я в отчаянии.

Лейтер покосился на начальника, но все же ответил:

— Нет, мадемуазель. Магистр Эйлеан жив, но находится в крайне тяжелом состоянии. Целитель проводит осмотр, по предварительным результатам, он был поражен темномагическим заклинанием, и только то, что он находился возле источника силы, защитило его от мгновенной гибели.

— Хорошо, тогда поднимемся в башню, — решил Этьен. — А затем уже навестим магистра и узнаем результаты осмотра. Он в сознании?

— Нет.

Я едва сдерживалась, чтобы не вцепиться в руку Этьена. Но он был на службе, а я обещала не мешаться под ногами, поэтому постаралась умерить страх и молча шла за ним наверх, на последний этаж. Это был огромный зал с символами, нарисованными на стенах. Посреди зала было черное пятно в форме человеческого тела. Значит, здесь лежал Пьер. Этьен опустился на колени, призвал защитную магию и коснулся пола.

— Действительно темная магия, — сказал задумчиво. — Но нестандартная. Полина, вы — светлый маг. Прошу вас проверить, нет ли здесь отголосков светлой магии.

Светлая и темная, как заклинание, убившее Таймуса! Я села рядом с Этьеном и призвала силу. Не может быть!

— Вы правы, ваша светлость, — ответила, на людях соблюдая приличия. — Если бы не след и не ваши слова о темной природе магии, я бы сказала, что имело место светлое заклинание. Что-то вроде ослепления, тип явно атакующий.

— Занятно. Господа, продолжайте осмотр, о результатах немедленно докладывайте мне. Полина, идемте.

Этьен намеренно не называл мой титул! Хочет защитить от лишних слухов? Да, учитывая, что напали на магистра пустоты, и у стен могут оказаться уши. Тени Пьера почтительно расступались перед нами. Дареаль смотрел на них с таким выражением, что становилось понятно — допрос продлится до утра. Как они допустили? Если к Таймусу пробились через зеркало, то в комнате на вершине башни зеркал нет.

Пьера перенесли в официальную гостиную — не ту, где он принимал меня, а ту, где можно было встретиться с гостями, не нарушая личного пространства. Я перешагнула порог — и замерла. Пьер лежал на диване бледный как смерть. Серебристые волосы рассыпались по крохотной подушке, глаза были плотно закрыты. Лишь по судорогам, которые время от времени проходили по телу, становилось понятно, что он жив. Над ним склонились двое целителей — мужчина и женщина.

— Как успехи? — спросил Дареаль, и женщина обернулась, а мужчина продолжал накладывать заклинания исцеления.

— А, ваша светлость! — обрадовалась она. — Ну наконец-то. Я говорю этим остолопам, что мне тут делать нечего. Вызывайте проклятийника, пока некромант не понадобился.

И звонко рассмеялась, а мне стало не по себе. Зато Этьен улыбнулся в ответ.

— Вам бы все зубоскалить, мадемуазель, — ответил он. — Полина, знакомьтесь, мадемуазель Айша Рейнальд, одна из лучших целительниц в магистрате.

— Приятно, безумно приятно, — пробормотала Айша. — Детка, ты светлая? Иди-ка сюда, подержишь пару печатей, пока я поработаю. А ты, Ник, подвинься, толку от тебя. Ассистент еще нашелся.

Мужчина недовольно буркнул в ответ что-то неразборчивое, но послушался, а я подошла ближе. Мадемуазель Рейнальд попросила опустить ладони на плечи Пьера и призвать свет, что я и сделала. Его кожа была огненной на ощупь, это чувствовалось даже сквозь тонкую рубашку.

«Потерпи, — говорила Пьеру мысленно. — Пожалуйста, потерпи. Все будет хорошо».

— Так-так, неплохой источник, — ободряюще улыбнулась мне целительница. — Сколько тебе лет, детка?

— Двадцать два будет скоро, — ответила я.

— Отлично. Значит, сила еще вырастет. Замужем?

— Нет.

— Еще лучше. Насколько хорошо владеешь магией исцеления?

— В дипломе отлично, — пожала плечами.

— Нет, Этьен, ты слышал? — Мадемуазель Рейнальд обернулась, отбросив все приличия. — Уровень силы начали оценивать по диплому.

Этьен улыбнулся. Видимо, они с Айшей давно работали вместе или же часто общались. Хотя я сомневалась, что Этьен часто общался с кем-то не по работе.

— А теперь усиль свет, Полина. Умница!

И целительница принялась создавать печати, одну за другой. Всего семь.

— Молодчинка, отпускай, — сказала мне. — У тебя хороший потенциал целителя. Пойдешь ко мне учиться?

— Соглашайся, — посоветовал Дареаль. — Айша — лучшая в своем деле.

— Но я же… — пробормотала растерянно. — Хорошо, я согласна.

— Вот и умница. А теперь оставим магистра Эйлеана в покое. Благодаря печатям до приезда проклятийника пустоте душу не отдаст, и ладненько. Давайте выйдем на воздух. Этьен, а ты что еще тут? Я думала, уже вгрызся кому-то в глотку со своими допросами.

— Иду, — отозвался герцог и поспешил прочь, а Айша взяла меня под локоток и вывела из башни, подальше от чужих ушей. Снаружи похолодало, начиналась метель, но моей собеседнице это мало мешало.

— А теперь скажи мне, детка, — обернулась она, когда башня оказалась за спиной, — тебе говорили, чем грозит неправильная инициация?

— Я не понимаю, о чем вы.

— Ох уж эти светлые магички! — Айша воздела глаза к небу, будто сама светлой не являлась. — Прежде чем ложиться в постель без чувств или с отрицательными эмоциями, надо думать головой, дитя мое. А то перегоришь — и что тогда?

Я, наверное, побледнела, потому что Айша вдруг похлопала меня по плечу.

— Тише, тише. Ничего непоправимого. Мальчик любимый есть?

— Есть, но он далеко.

— Ясно, не подходит. И в светлую башню меня не пустят. Значит, делаем так. Я постараюсь помочь тебе раскрыть силу, но впредь думай, прежде чем что-то делать. И следующего кавалера выбирай если не по любви, то по горячей симпатии.

Щеки вспыхнули от смущения. Айша же рассмеялась:

— Да ладно, не тушуйся! Вон темные вообще чихали на все предрассудки и живут себе. А мы все строим святую невинность. Давай вернемся в башню. Этьен теперь до рассвета не угомонится, а нам стоит проконтролировать состояние больного. Впервые мне в руки попался целый магистр.

И Айша пошла к башне, весело насвистывая, а я вдруг поняла, что стало легко и не страшно. Похоже, она применила магию, а я и не заметила. Странная женщина! Но я безумно хотела у нее учиться!

Анри

Мы с Пустотой продолжали играть в кошки-мышки. Теперь мне стало легче водить ее за нос — я будто сросся с серым туманом, нырял в него без труда, а появлялся совсем в другом месте либо оставался невидимым для хозяйки этого искусственного мира. Конечно, усталость брала свое, но я запретил себе останавливаться. Хватит! Надо искать выход, и чем скорее, тем лучше. Если не ради близких, то ради самого себя.

В этот раз я отдыхал, разместившись у любимого серого валуна Пустоты. Сама она искала меня совсем в другом месте, звала, угрожала, разговаривала с воздухом. Это было забавно. Вдруг рядом со мной открылся портал. Я тут же ушел в туман, но затем понял, что это не Пустота, а какой-то парень. Его лицо показалось смутно знакомым. Точно! Это он защищал меня на суде. Пьер. Пьер Лафир. Его-то за что? Надеюсь, не за помощь мне?