Гао явно является самостоятельным центром генерации решений, по крайней мере, на этом этапе и в нашем проекте.

— Да, это так, — подтверждает Гао, начиная смотреть на меня с интересом, а Кеша механически кивает.

— За меня ты вообще не отвечаешь, правильно? — вот и настала пора выяснить у Кеши реальное положение вещей.

— Формально да. — Твёрдо кивает Кеша. — С формальной точки зрения, тебя нет.

— Ну и отлично. Я, по ряду причин, вируса не опасаюсь. Поговорить с людьми в доме точно могу. — Завершаю логическую конструкцию, поскольку всё встало на свои места. — Гао тоже сам за себя, за него ты тоже не отвечаешь. Плюс, он может переводить мне и тем, кто внутри. Получается, вначале внутрь идём мы с Гао. Гао озвучивает им мотивации с китайской стороны, чтоб они делали всё, что мы им говорим, — Гао аккуратно кивает в этом месте, — а я ставлю диагнозы на месте.

— А дальше два варианта, — прорезается военный басом. — Второй вариант — это по-вашему. Первый: они тупо вас там и кладут. Либо используют как заложников. И где мы оказываемся все?

— На меня, как на заложника, можете не оглядываться. — Коротко роняет Гао. — Во-первых, это исключено. Без деталей, это внутренние наши дела. Во-вторых, если всё же даже и так, можете действовать, как будто меня внутри нет. Это согласовано.

Военный с уважением кивает в сторону Гао, удивлённо при этом присвистывая, и переводит взгляд на меня.

— Вы же всё равно будете нас страховать? — возвращаю вопросительный взгляд военному.

— Ну, там четверо тех, за кем присмотреть, пусть даже обе смены выползут, — отвечает он. — У них только короткоствол. Так что, если вплотную к дому не полезете, а будете хотя бы в десятке метров, то да, подстрахуем. Только минут пятнадцать мне дайте, мои по местам рассядутся. На эту гору залезть ещё надо, — военный указывает взглядом на нависающую сбоку над жилым массивом скалу, отстоящую метров на сто.

— Ну и о чём тогда беспокоиться? — развожу руками.

— Смотри. Лично мне ничего не будет, если даже с вами с Гао там что-то случится, — задумчиво выдаёт Кеша. — Потому что да, вы за рамками. Но ты точно уверен, что оно тебе надо? Я, конечно, люблю, когда меня паровозят, но чё-то даже неловко…

— Они же не воевать сюда приехали. — Настаёт моя очередь размышлять вслух. — Бегут, спасая богатство и спасаясь лично, так? Вирус — дело нешуточное. Гао наверняка им подскажет, как уточнить всё то, чем он их будет мотивировать с китайской стороны. К безоговорочному подчинению нам.

— С нашей стороны, мне в зачёт пойдёт даже просто их физическое уничтожение. — Видимо, решает раскрыть какие-то карты Гао. — НЕБЕСНАЯ СЕТЬ это вовсе не обязательный возврат на Родину.[60] Это гораздо более широкого спектра программа…

Кеша с нездоровым любопытством начинает изображать быстродействующий процессор (своим выражением лица) в этом месте, а Гао продолжает:

— Они подчинятся. Если бы у нас были какие-то серьёзные планы в их адрес, коллеги, вы бы об этих планах даже не узнали. В четырёх сотнях километров от практически «прозрачной» границы. В городе, где азиатов больше половины. И где китайский язык в большинстве бизнес-центров часто идёт перед русским. По частоте употребления.

— Намекаете, что вас они послушают? — выделяет слово «вас» коренастый военный, обращаясь к Гао.

— Так точно. — Коротко кивает тот. — В крайнем разе, вы за нас всё равно ответственности не несёте. В отличие от ваших людей, за которых отвечаете наверняка, — добавляет Гао под явное удовлетворение военного. — И, ещё раз. Во-первых, вы нас страхуете. Во-вторых, если что… У вас есть огнемёты. А здание является отдельно стоящим.

— Как начальный план принимается, — хлопает ладонями по коленям Кеша. — Теперь к деталям. Сколько тебе времени надо, чтоб подвезти шмелей? — поворачивается он к военному. — И сколько надо, чтоб твои залезли на гору и там устроились?..

Отдельно стоящее здание в микрорайоне ГИГАНТ. Рядом с естественным скальным массивом.

Ко входной металлической калитке подходят китаец в форме старшего офицера НОАК и парень-европеец. Китаец звонит в звонок на двери, наклоняется ближе к встроенной видеокамере и что-то говорит по-китайски в микрофон. Электронный замок на двери через пару секунд открывается и китаец с европейцем идут по длинной аллее к дому.

Не доходя до открытой веранды дома примерно пяти метров, китаец трогает европейца за руку и останавливается. Обращаясь к охраннику на веранде по-китайски.

Охранник коротко кивает в ответ и исчезает внутри дома.

Через полминуты из дома появляется мужчина-китаец, лет пятидесяти пяти, и что-то недовольно спрашивает у китайского офицера. Тот спокойно что-то говорит в ответ минут пять.

По мере слов китайского офицера, настроение и выражение лица вышедшего на крыльцо китайца меняется. В итоге, он коротко окидывает взглядом окрестности (включая нависающую над участком скалу), кивает и исчезает в доме.

Появляясь на веранде через две минуты в сопровождении двух китаянок (одна постарше, вторая лет двадцати), четырёх молодых людей (по виду охранников) и очень пожилого китайца.

— Оп-па, а ещё один дед тут откуда? — задумчиво говорит по-русски парень европеец, направляясь к открытой веранде дома. — Гао, пожалуйста, не подходите. Если понадобится, я оттуда скажу, вы переведёте.

Отдельно стоящее здание в микрорайоне ГИГАНТ.

Рядом с естественным скальным массивом.

Ограждённый капитальным каменным забором участок вокруг здания представляет собой почти правильный квадрат со стороной почти сто метров.

На открытой веранде здания стоит группа из шести китайцев и двух китаянок. Молодой парень-европеец подходит к ним, бросая по-русски за спину ещё одному китайцу (одетому в форму старшего офицера НОАК и стоящему метрах в семи от веранды):

— Гао, начинаю осмотр. Пожалуйста, скажите им, чтоб они не нервничали. Ничего страшного не происходит. Это просто осмотр.

Китаец в форме офицера НОАК что-то громко говорит по-китайски, а парень-европеец начинает осматривать ближайшего к нему молодого охранника.

— Этот чистый! — объявляет через плечо европеец через полминуты. — Пожалуйста, скажите ему отойти на другой конец веранды! Когда их рядом много, мне тяжелее работать!

Офицер НОАК снова что-то говорит по-китайски, и только что осмотренный охранник перемещается на другой конец площадки.

Парень европеец принимается за следующего охранника.

— Тоже чистый! — повторяет он через ещё одну минуту.

— На тот же конец? — переспрашивает офицер и, дождавшись ответ, повторяет свою последнюю фразу, сказанную по-китайски.

— Чисто!.. Чисто!.. Чисто!.. — после осмотра парня-европейца, пятидесятипятилетний китаец и, видимо, его жена, с ещё одним охранником также перемещаются к остальным осмотренным.

— Кажется, можно испытывать сдержанный оптимизм? — спрашивает парня-европейца из-за спины офицер НОАК, находящийся сзади.

— Скажешь «хоп», как выскочишь, — бормочет в ответ, не оборачиваясь, парень-европеец. — Гао, не подходите ближе! Пожалуйста!

— Извиняюсь, увлёкся! — удивлённо качает головой офицер НОАК, к которому европеец вообще повёрнут спиной.

Парень-европеец осматривает молодую китаянку, после чего снова бросает за спину:

— Чисто!

Ещё через минуту к группе осмотренных присоединяется последний охранник, а парень-европеец начинает осматривать самого пожилого китайца.

Осмотр последнего члена группы почему-то занимает дольше времени, чем было перед этим. Парень-европеец хмурится, повторяет все манипуляции ещё раз, после чего говорит через плечо офицеру:

— Гао, есть контакт! Инфицирован. Не зря ехали, чёрт возьми… Гао, у него стадия если ещё и не последняя, то депонирование токсина уже идёт по странной схеме: о поражениях мозга пока речи нет, но нервная проводимость на руках уже нарушена! Сигналов с кожи рук он уже не чувствует. Вам известно, как выглядит последняя стадия этого вируса? Можете сориентировать?