В этот момент её телефон сигнализирует о новом поступившем сообщении. Лена одним пальцем тычет в него, не поднимая его со стола, читает что-то мельком и сообщает:

— Батя всё получил. Благодарит за оперативность. Ну что, пошли спать?

— Ты же вроде бы не доела ещё?

— Ну вот догрызу последний кусочек…

— Бахтин говорил, если есть возможность, с арабами задружиться. На тему трансплантаций.

И в двух словах передаю содержание беседы с Бахтиным, включая его анализ и практический совет.

— Слушай, ну а теперь-то ты почему у моего бати деньги не берёшь? — спрашивает Лена, выслушав меня. — Вот заодно бы его и втянул.

— Потому что деньги тут не основное. — Терпеливо поясняю. Поскольку не один Бахтин, кажется, сегодня слушает меня с пятого на десятое. — Первое: поиск лаборатории, которая реально печатает эти клапана. Второе: поиск клиники. Котлинский говорит, не в наших реалиях, из-за законодательства. Третье: тестовый период на мышах, обезьянах. Потом, если всё нормально на третьем этапе, поиск людей, которые согласятся…

— Насчёт четвертого пункта, где-то согласна с Котлинским, — задумчиво говорит Лена, которая явно перебрала с перцами и огурцами, и теперь очень хочет спать. — Но с пунктами первый и четвёртый можно вообще впрячь информационную службу банка: там взять пару человек во временное подчинение, согласовать это с батей и составить полный перечень вариантов. Они это проработают гораздо быстрее и тебя, и Котлинского, потому что… Вот козлы!

Почему специалисты банка отыщут нужных нам контрагентов быстрее, чем мы с Котлинским сами, дослушать не получается: притихшие было соседи опять нажали что-то не то и музыка из соседней квартиры теперь слышна даже на моей кухне.

— Понятно. Жди. — Говорю Лене и снова направляюсь к двери.

В этот раз мне открывают через три минуты непрерывного звонка. В этот раз, парень уже другой.

Не вступая в разговоры, отодвигаю его от двери и, не слушая летящих в спину вопросов, иду в большую комнату.

Там застаю орущую плазму, кажется, подключаемую и к интернету, нет времени и желания разбираться.

Какая-то девица, играясь с пультом, переключает каналы либо программы, громкость выведена на полную и всех присутствующих это устраивает.

Кроме открывшего мне двери парня, вижу старого знакомого, трёх девиц и ещё двух парней в кухне. Двое в кухне сидят за столом и о чём-то беседуют, не смотря на шум.

Все присутствующие здорово пьяны. На столе стоит батарея бутылок, кажется, частично пустых.

Дополняют натюрморт остатки пиццы и роллов, явно прибывших сюда благодаря круглосуточной доставке, но в эти детали я уже не вникаю.

Отключаю от плазмы все провода, зажимая их подмышкой, и забираю у девицы из рук пульт.

В образовавшейся тишине объявляю:

— Провода и пульт отдам утром. Я предупреждал, не обижайтесь.

После чего удаляюсь к себе в полной тишине.

— Ничего себе, — весело виснет у меня на шее Лена, когда я появляюсь дома с ворохом проводов и чужим пультом в руках. — Что там было?

— Пьянка на семь человек. Все бухие, парни явно настроены на интим, но, кажется, не знают, как подступиться к вопросу.

— А девицы? — с явным любопытством спрашивает Лена.

— Тебе не всё ли равно? — непонимающе смотрю на неё. — Девицам вообще параллельно. Все бухие, девицы в первую очередь.

— Что, даже скандала не было? — продолжает допрос Лена, которой, кажется, перехотелось спать.

— Кажется, кто-то спать хотел. — Вопросительно смотрю на неё, сгрузив провода и пульт в прихожей. — Скандала не было потому, что пьяны. И не соображают. А нам что, нужен скандал?

— Нет конечно, я просто думаю… ай, ладно. Свадьба сорочку справит, — взмахивает рукой Лена. — Точно. Пошли спать.

Утром, перед походом в лицей, я дисциплинировано нажимаю звонок соседней квартиры и держу его до тех пор, пока мне не открывает, к моему удивлению, женщина лет сорока пяти. Абсолютно трезвая и не имеющая никакого отношения ко вчерашней компании.

— Здравствуйте, — Удивлённо киваю ей. — Я вчера у вас забирал, — протягиваю ей провода и пульт. — Возвращаю, как обещал. Правда, вчера тут другие люди были.

— Да, было, — устало кивает женщина, сжимающая в руках влажную тряпку. — Вы бы не могли поставить всё на место? Я в технике не понимаю.

Глядя, как я подсоединяю изъятые вчера провода, она поясняет:

— Съехалась с сыном, эту квартиру сдаю теперь. В основном, посуточно. Компании бывают разные, вы извините за шум… Мне клиенты передали, что вы утром провода должны занести.

— Когда вы только успели их выпроводить, — бормочу, сражаясь с проводами. — Утро же.

— У них в шесть утра поезд, в пять была по договорённости сдача квартиры. Я с пяти утра тут. К вам не стучала, чтоб не будить. Ну и убрать надо, — она философски окидывает взглядом следы ночных гуляний.

— Я закончил, пробуйте. — Протягиваю ей пульт.

— Всё работает, спасибо, — отвечает она через полминуты.

— У меня единственный вопрос. Скажите, вы так часто будете теперь сдавать? — мне приходит в голову мысль, что вчерашний эпизод может быть не единичным.

— Я уже полтора года так сдаю, — удивлённо отвечает женщина. — Вы раньше ничего не говорили. Другие соседи вот жаловались, было, — она показывает на пол, видимо, имея ввиду соседей снизу. — Но вы же раньше ничего не говорили?

— Раньше у меня жены беременной не было, — бросаю через плечо, подходя к двери.

Лена сегодня поменялась своей рабочей сменой и еще спит. Ситуация со сдачей соседней квартиры меня, в свете всех грядущих перемен, немного беспокоит, но вопрос не срочный и Лену решаю не будить.

По приходе в лицей, первым делом стучусь в директорскую:

— Жанна Маратовна, можно?

— Да, заходи! — кивает Жанна от своего стола. — По твоему вопросу: всё реально, но до нового года — никак. Вот смета…

— … спасибо огромное, — выслушав Жанну и аккуратно записав под её диктовку порядок действий, теперь задумчиво гляжу на свою запись.

— Раньше нового года физически никак, — продолжает она. — Просто из-за сроков прохождения документов.

— А если ускорить? — смотрю на неё вопросительно и тру большим пальцем правой руки указательный.

— Это включая ускорение, — качает головой Жанна. — В канцелярии нормальная девочка сейчас сидит, там даже платить ничего не надо. Вернее, заплатить как раз можно, но это ничего не изменит: сроки рассмотрения теперь зависят от города, а утверждаются вообще в министерстве.

— Ты смотри, как мы в цифровизации продвинулись, — обескуражено двигаю нижней челюстью влево-вправо. — Когда не надо. А в сети все вон только и жалуются, что ничего не работает…

— Саша, жизнь полна разочарований, — смеётся Жанна в ответ. — Я, как учитель, вообще бы столько добавила, что… нелицеприятного об этой цифровизации. В общем, это реальность. — Она хлопает ладонями по подлокотникам кресла. — Но есть и положительный момент, даже пара. Во-первых, не надо ничего платить сверх… — Жанна многозначительно смотрит на меня. — И во-вторых, сроки ответов всё же регламентированы. И Саша, если ты прямо серьёзно настроен, тебе надо учит гуманитарные. Без них всё может быть очень грустно.

— М-да уж…

— Какие наши действия?

— Запускаем процедуру.

— Хорошо. Тогда давай заполнять все бумаги. И пока ты пишешь… Это процесс примерно на месяц-полтора. Если тебе прямо нужно срочно, — Жанна вопросительно поднимает бровь, — и если твои возможности позволяют, я бы на твоём месте съездила в Термяз, подстраховаться.

— Не срочно, — отвечаю, не отрываясь от заполнения заявления. — Всё равно вступительные в мед только летом. К сожалению, туда ускорить поступление не получится. Но в Термяз, пожалуй, съезжу.

— Тогда жду звонка твоей опекунши.

— Жанна Маратовна, а свободное посещение когда дадите? — спрашиваю уже от двери.