— Тебе здесь не место, — сказал он. — Жди, когда зазвонит колокол. Жди.

Полина

Утром я долго лежала и смотрела в потолок. Мысли в голове ползли вяло, как мухи по оконному стеклу. Я не могла не думать об Анри. О Филе, который оказался где-то далеко. О Пьере, который предпочел обманывать меня, прикрываясь маской друга. Кто следующий? Кто следующий меня оставит? Но нужно было найти в себе силы жить дальше. Это было нелегко — и необходимо. Я не сломаюсь. Не имею права. Не для того пережила эти страшные, невыносимые дни, чтобы сдаться сейчас.

Заставила себя встать. Позвала служанок, и они тут же захлопотали вокруг, спрашивая, какое платье предпочту надеть, какую хочу прическу. А мне было все равно. Настолько, что сама себе поражалась. Взглянула в зеркало — в нем отразилась незнакомая девушка в платье цвета зеленого яблока, с подобранными русыми локонами. В ней не было ничего общего с Полиной Лерьер. Она даже выглядела старше. Я улыбнулась — и девушка улыбнулась в ответ.

— Матушка спустится к завтраку? — спросила служанок.

— Баронесса уехала рано утром, — ответила одна из них.

Куда же? Разве мне кто-то докладывал? Мать никогда не посвящала меня в нюансы личной жизни. Сказать, что сильно расстроилась? Конечно нет. Скорее испытала нечто вроде облегчения. Приказала накрывать завтрак в малой столовой, а голова была занята разительными переменами, которые случились со мной всего за несколько дней. Наверное, так и бывает, когда рушатся иллюзии. Болезненно, неотвратимо, но иногда необходимо.

За завтраком ела мало. Пробовала то одно, то другое блюдо в надежде, что проснется аппетит, но еда казалась похожей на безвкусную тянучку. Вдруг у двери возникло какое-то оживление.

— Мадемуазель Лерьер, — появился на пороге слуга, — герцог Дареаль просит вас принять его незамедлительно.

Герцог Дареаль? Первой реакцией был ужас. Но потом с удивлением осознала, что испугалась будто по привычке. А на самом деле было все равно. Что теперь может герцог? Он и так отнял у меня все на свете.

— Передайте, что я буду рада, если его светлость присоединится ко мне за завтраком, — ответила я.

— Но ваша матушка… — пробормотал было слуга, — будет недовольна.

Конечно, неприлично юной девушке наедине беседовать с мужчиной. Но дом полон слуг, а герцог казался мне благороднее некоторых судейских, хоть я и ненавидела его.

— Просите! И пусть на стол поставят еще один прибор.

Кажется, я схожу с ума. Как иначе объяснить, что не трепещу перед герцогом? Что принимаю его без позволения матери? В конце концов, если сейчас он захочет меня арестовать, никто не сумеет ему помешать. А следом за слугой уже появился мой недавний кошмар. Такой же, каким я запомнила его на суде: черный, как ворон, немного утомленный, но взгляд цепкий и собранный.

— Добрый день, мадемуазель Лерьер, — поклонился он.

— Здравствуйте, господин главный дознаватель, — ответила я. — Не ожидала вашего визита.

— Простите, что нарушаю приличия, но я приехал, как только узнал, что вы вернулись домой.

Хорошо хоть не стал будить посреди ночи. И на том спасибо.

— Присаживайтесь. — Я приторно улыбалась. Улыбка намертво приклеилась к лицу — как бы потом не пришлось смывать с мылом. Дождалась, пока герцог сядет напротив, и махнула рукой, приказывая прислуге налить ему чай. А Дареаль изучал меня, чуть склонив голову набок, будто большой пес или волк, который взял след добычи.

— Чему обязана столь раннему визиту? — спросила спокойно. — Все ли ладно во вверенной вам службе?

— Вашими молитвами, — ответил Дареаль, но прищур его стал еще более хищным. — Думаю, вы и так понимаете, зачем я здесь, мадемуазель Лерьер.

— Понятия не имею, — пожала плечами. — Кажется, вы вчера поспособствовали тому, чтобы моего жениха отправили в пустоту. Я думала, на этом вопросы исчерпаны.

— Увы, вопросов осталось больше, чем ответов.

Я осторожно глотнула остывающий чай.

— Попробуйте пирожные, — сказала гостю. — Они особенно удались.

Ради приличия Дареалю пришлось выпить немного чаю прежде, чем продолжить ненавязчивый допрос. А я успела сделать выводы. Первый — он здесь неофициально, иначе не сидел бы со мной за одним столом, а допрашивал в управлении. Второй — в деле Анри не все так ясно, как пытались выставить на суде. И Дареаль это понимает, но по какой-то причине решил не вмешиваться.

— Итак? — Решила, что хватит играть в гляделки.

— Я все-таки хотел бы задать вам несколько вопросов, раз уж вы перестали от меня скрываться, — хмуро ответил герцог.

— Я не скрывалась. Вы просто плохо искали.

Он зло уставился на меня. Что ж, находить врагов — это тоже талант. Видимо, я как раз подыскала одного.

— И где же вы были, позвольте узнать?

— Там же, где и все, — в зале суда.

— Так почему же не выступили как свидетель защиты?

— Потому что меня никто не желал слушать.

И снова потянулась к чаю. Дареаль отвел взгляд. Признавал мою правоту?

— Так какие у вас вопросы? — Решила, что хватит тянуть кота за хвост.

— Что вам известно об убийстве магистра Таймуса? — угрюмо спросил главный дознаватель.

— Что Анри не виноват. А кто виноват, должен был выяснить суд. Но вы заткнули рот простым людям, прикрывая свою ошибку. Так ведь удобнее. Правда, ваша светлость?

— Вы не правы, мадемуазель Лерьер. Если бы у меня были доказательства невиновности графа Вейрана, я бы не настаивал на обвинительном приговоре.

Я удивленно замерла. Значит ли это, что как раз герцог действовал исключительно в рамках закона? Я вспомнила, как он сомневался там, на судебном заседании. Но уже поздно.

— Ничего не изменить, — сказала тихо. — Но я верю, что рано или поздно настоящий убийца получит по заслугам.

— Если вы знаете что-то, что может в этом помочь, расскажите, Полина, — попросил Дареаль.

— Анри и так вам все сказал. Это было темное заклинание, проведенное через зеркало. Неужели в столице много магов, которые могут совершить подобное? Это ведь огромный уровень силы.

— Вы правы. Что ж, если вам станет что-либо известно, вы знаете, где меня искать. Только не приходите в управление. Лучше домой.

Даже так? Магистрат не дал герцогу разрешения на расследование? Или Дареаль боится навлечь немилость на свою голову?

— Хорошо, — ответила я. — Если вдруг что-то узнаю, сообщу. И я рада, что вы пытаетесь поступить по совести, герцог Дареаль. Правда, ни Анри, ни его родителям это уже не поможет.

— Последний вопрос, мадемуазель Лерьер, и я избавлю вас от своего присутствия.

— Какой же? — насторожилась я.

— Где находится Филипп Вейран?

— Понятия не имею, — едва сдержала торжествующую улыбку. До Фила вам не добраться, господин дознаватель! — И в любом случае не сказала бы. Оставьте Филиппа в покое, вы и так лишили его всего, чего могли. Давайте закончим на этом, я устала.

— Благодарю за чай. — Дареаль поднялся из-за стола. — Боюсь, что мы не прощаемся, мадемуазель Полина.

— Очевидно, это именно так, — ответила я. — До встречи.

Герцог вышел из комнаты, гулко стуча каблуками сапог, а я замерла. Вот теперь стало не по себе. Неприятная дрожь пронзила тело. Что я только что творила? Сунула голову волку в пасть. Но зверь подавился и отпрянул. Надолго ли?

У меня не было планов на день. В голове царила полная пустота. Но надо с чего-то начинать. И у меня появилась достаточно абсурдная на первый взгляд мысль. А что, если Анри подставили не потому, что он первым очутился у тела магистра, а наоборот, кто-то сделал так, чтобы именно Анри попал под подозрение? Если за убийством стоит личный враг семьи Вейранов, который решил таким образом и свести старые счеты, и избавиться от магистра? Я слишком мало знала о семье Анри. Похоже, настало время узнать.

Полчаса спустя я выходила из дома, скрыв лицо капюшоном накидки. Было душно, собирался дождь, но я не обращала внимания на погоду. Просто шла и шла, пока впереди не показались обугленные стены особняка Вейранов. Здесь ничего не изменилось с того дня, когда мы с Филом приходили сюда после смерти его родителей. Только на стенах кое-где виднелись оскорбительные надписи. Так глупо… Пока граф Виктор был жив, никто бы не рискнул сказать ему подобное в лицо. Почему я пришла сюда? Сама не смогла бы ответить. Мне надо было делать хоть что-то. Как-то отвлечься от того кошмара, в котором находилась последние дни. Может, последовать примеру Филиппа и пройтись по дому, надеясь, что никакая балка не рухнет на голову? Вот только даже добраться до ворот я не успела.