Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Ну вот тебе причины. Твой режим рухнул — уже дискомфорт, плюс стресс, плюс сбой в режиме питания — всё до кучи. Мужики — вообще хлипкий народ. Если говорить о психике. Тем более в твоём возрасте. Вот тебя и развезло.

— Лен, тут такое дело… — думаю, как начать. — У меня две тренировки в день и работа. Мне, с одной стороны, из режима выбиваться — крайне не комильфо. С другой стороны, я не знаю, насколько могу у тебя просить разрешения смыться на несколько часов несколько раз за день? С.В. чётко сказал тебя одну не оставлять. Но пока она — тычок пальцем в сторону закрытой двери в комнату — спит, чего я буду тут штаны просиживать?

— Ха, Сергею, конечно, спасибо за заботу. Но договариваться обо мне нужно со мной, а не с ним. Горбуша ещё осталась после обеда?

— Да, вместе с со всеми нарезками — всё в холодильнике. — широко открываю глаза, — а ты её собралась этим кормить???

— А-а-хахах, кто-то перенапрягся. Нет. Горбуша — это мне. Пока тут сидеть буду. Тебя ждать. Я так понимаю, ты уйдёшь три раза за сегодня?

— Надо бы, если отпустишь, — с сомнением пялюсь в её декольте.

— Иди уже… Вечером во сколько окончательно вернёшься?

— Часов в одиннадцать.

— Тогда так. Сейчас иди. Телефон всё время держи включенным — мало ли что понадобится. Дай мне запасные ключи от квартиры на всякий случай. Если я тебе не звоню — всё в порядке. Если позвоню — чтоб трубку брал после первого гудка. Просто так теребить не буду.

— Конечно! — заверяю её с полной ответственностью.

— Вечером, как придёшь, будь готов часа четыре не спать — мне немного отоспаться надо будет.

— Лена, без проблем! Всё, что скажешь! Может, ещё что?

— Никто за язык не тянул. Вечером принеси или Bailey’s, или любой арманьяк.

— Э-э-э-э-э, а что это?

— Ты в КАРФУР по ночам ходишь, когда в одиннадцать домой идёшь? Спортивный малыш.

— Да, а куда ещё? Всё ж закрыто.

— Вот в нём и спросишь. Отдел алкоголя. Выглядишь взросло, тебе продадут.

Слава тебе, Господи, могу идти. Хотя, уже пора бежать.

Есть ещё в этом мире идеальные женщины. Спасибо, Господи, ещё раз.

11

Добежав рысью до бассейна, останавливаюсь перед входом, словно ушибленный кувалдой. Потом медленно возвращаюсь и сажусь на лавочку перед входом, не зная, как быть.

Ануш. Сейчас в бассейне будет она. Но у неё ещё вообще не было мужчин. Я это вижу.

А дома — Елена, которая… тьфу три раза, чтоб не сглазить.

ПРОКЛЯТЫЙ ПУБЕРТАТ. Чего же всё так сложно, чёрт возьми.

Как говорится, есть и «за», и «против» в каждом варианте. С другой стороны, то, что я прочёл о местных социумах, не исключает одного сценария, в котором все интересы учтены.

Отплавав всё, что полагается, встречаемся с ней на выходе из бассейна (поскольку душевые разные). Беру её сумку и начинаю текст сакраментальной фразой, которую сам ещё в той жизни терпеть не мог:

— Аня, нам нужно поговорить.

— Слушаю тебя внимательно, — тут же напрягается она.

— Как ты относишься к сексу?

Удивлённый взгляд в ответ.

— Неожиданно, — признаётся она. — Никак. Пока — никак. Секс — отдельно. Я — отдельно.

— Спрашиваю не просто так. Есть сложности. В этом вопросе.

Она в ответ смеётся. Я себя чувствую не совсем комфортно.

— Сообщил, молодец. Спасибо. Учту. Пошли есть мороженное?

— Что, и всё? Ты больше ничего не скажешь? — моему удивлению нет предела.

— Саня, я тоже очень хорошо к тебе отношусь. Но Для меня это — очень серьёзный шаг, у нас вообще, как правило, прямо связан с замужеством. Вопросов замужества сейчас, мягко говоря, не планирую. Мы ещё дети. И даже если ты уже по факту взрослее своих лет — и работаешь, и ответственный, то я — ещё нет. Я — ещё ребёнок. И чувствую себя ребёнком. Мне семнадцать. Я неглупая. Несмотря на возрастные гормоны, я отлично понимаю: любое решение личной жизни, которое делается сейчас, сто процентов переменится через шесть лет — первый раз, к окончанию института. Через десять лет — второй раз. Может, и потом тоже переменится. По статистике, восемьдесят процентов браков, заключенных до двадцати пяти лет, заканчивается разводом. Причём буквально в течение пары лет. Так что — с сочувствием отношусь к твоим проблемам, но именно в технических вопросах этого характера помочь не могу… Как минимум, пока не могу. Если что-то изменится — ты первый узнаешь. В качестве компенсации, единственное, что могу предложить — не ограничиваю тебя ни в каких действиях. С моей стороны — без обид, как бы ты сам ни двигался в этом вопросе; моё отношение к тебе не изменится ни в каком варианте. Пошли есть мороженное? — она берёт меня под руку и тащит в сторону открытого кафетерия.

На ходу вспоминается старый анекдот про бомжа в туалете и про то, что жизнь, кажется, налаживается.

После плавания кормлю Аньку мороженным, пою соком и несусь домой — времени провожать её уже нет. Тем более что середина дня и она собирается ко второй бабушке на другой конец города.

Домой предусмотрительно захожу на цыпочках и открывая дверь своим ключом, а не звоня в звонок. Оказывается, не зря: ребёнок просыпался (лась), поел(а), поигрался (лась) с Леной и опять спит. Всё это докладывает мне Лена на кухне. Ну ладно, хорошо.

Сама Лена жуёт нарезанную тонкими ломтями рыбу, запивает пивом, судя по всему привезённым с собой, и что-то читает с экрана телефона.

— Вы тут не скучали? — спрашиваю, меняя в сумке пакет плаванья на пакет бокса.

— Шутишь? Ну-у, есть свои неудобства, чего уж там, но не хуже, чем было бы сейчас на дежурстве. Там бы пива точно не дали, — она салютует мне бутылкой.

— Я побежал. Закрою своим ключом.

Сергеевич сегодня решил устроить что-то вроде свалки все против всех. Все веса от шестидесяти до семидесяти пяти килограмм по кругу друг с другом меняются партнёрами после каждого раунда. Не успеешь подстроиться под одного — гонг и добро пожаловать к следующему. Для меня — очень неудобное упражнение. На «приспособиться» у меня обычно уходит пара раундов. Ну, кроме Вовика — с ним мы друг друга знаем, как облупленные. А тут через один раунд надо менять партнёра на следующего. В общем, к концу этого марафона как загнанная лошадь дышу уже я.

Сергеевич уделяет каждому по минуте, объясняя личные «дырки» в тактике и подготовке. Мне назидательно подымает палец:

— Зае-ался? — заботливо спрашивает.

— Не то слово, — еле выдыхаю за два вздоха.

— Вот так с тобой себя чувствуют все в последнем раунде. Ты ещё не опытный, я хотел, чтоб ты прочувствовал. Тебе, чтоб победить, надо только давить в последнем раунде. И даже не так. Первые два раунда — держаться. Кто-то с особо длинными руками тебя даже погонять раунд-два может. Но если противник тебя будет гонять, значит, у тебя будет масса вариантов завязаться в ближний. А тут уже шансы поровну. И — ты в ближнем перебьёшь любого в своём весе, за счёт здоровья. В смысле, выносливости. На области — точно перебьёшь.

Снова прибегаю домой, переодеться уже на работу. Лену с ребёнком и коляской застаю на улице, на лавочке под подъездом.

— О. а вы чего тут?

— Да погода хорошая, чего ей дома сидеть. Ей сейчас гулять нужно. И у меня пиво кончилось — вот совместили приятное с полезным, — Лена тыкает носком туфли в багажный отсек коляски, или как это называется, откуда раздаётся глухой звон стеклянных бутылок.

— Хм, а по тебе не видно, что пила.

— Я ещё, можно сказать, не пила. Это — всего лишь пиво.

— Ну не знаю. Для меня лично любой алкоголь — уже удар по мозгам.

Какое-то время сидим вместе на лавочке, похожие на молодую и глупую семью: ребёнок в коляске (на удивление тихий, вернее тихая, не знаю, что Лена с ней делает и как её успокаивает), пиво под коляской, разговор ни о чём.

Проходящие мимо женщины из соседних подъездов, которые постарше, с явным неодобрением смотрят на меня и почти с ненавистью — на Лену, особенно когда она прикладывается к пивной бутылке. Ну да не будешь же к каждому лезть с объяснениями.

360
{"b":"832442","o":1}