Пилот занял своё место. Я и Нейля залезли в салон и, не закрывая задвижную дверь, уселись на полу, свесив ноги.

Пилот несколько раз оглянулся на нас, явно, привлечённый внешностью. Можно поспорить, что мы самые красивые диверсанты, которых он когда-либо возил.

Ради маскировки, мы натянули поверх УниКомов ещё и военную экипировку людей: бронежилеты, разгрузку и прочие мелочи.

— Так мы летим или что? — грубо осведомилась Нейля.

— Ещё семь минут подождём, — словоохотливо ответил пилот. — Пусть дроны пограничников на русской границе пройдут. У них радары мощные, могут нас зацепить.

Скоро двигатель заработал, вертолёт оторвался от земли.

— Минут через сорок долетим, — сказал пилот. — Готовьте верёвки для спуска, я не буду сажать машину…

— Верёвки — нерелевантно, — ответила Нейля. — Мы так спрыгнем.

— Ну, ни фига себе у вас импланты, — не выдержал пилот. — Это что-то новое?

— Очень новое, — ответил я. — Практически новые люди.

#

Нашей целью был Чингиз Жумабай, предводитель группировки кочевников под названием «Чингизиды». Но мы должны не убить его, а наоборот — спасти.

— Неприятности чингизидов — это ваша вина, — сказала Вильдана.

Кочевники делились на несколько группировок, которые боролись за контроль над контрабандой. Катакомбы являлись лакомым кусочком для всех, но Чина и его отряд давали отпор любому, кто пытался заявить права на подземелье.

Конкурирующая банда, которая назвала себя «Каспий», постоянно следила за катакомбами. Каспийцы атаковали конвои с диссоциативом и обстреливали вертушки контрабандистов. Задачей «Чингизидов» было сопровождение грузов до клиента, а так же охрана лендингов.

— Херово же они делали свою работу, — сказал я, припомнив, как Макарцев добрался до меня даже в заваленном лендинге.

Каспийцы видели нашу с Нейлёй стычку с чингизидами. Когда узнали, что техника и связь отключились, а главный козырь чингизидов — страшный танк-трансформер «Рейнметалл» — порезан странным оружием, не стали долго раздумывать и атаковали.

Чингизиды, лишённые тяжёлого вооружения, продержались недолго. Большей частью их перебили, а Чину и пару других главарей взяли в плен.

— А Стар Рик? — вспомнил я.

— Он сбежал в катакомбы. Передал Директорату феном, а потом и пропал без вести. Вместе с феномом.

— Да шайтан с ним, — воскликнула Нейля. — Что там с Чиной?

— Каспийцы заявили, что теперь они владеют катакомбами, и весь диссоциатив на подпольные лендинги будет идти через них, — продолжила Вильдана. — А семье Чины направили требование выкупа — сто миллионов долларов.

— Даже если сто раз продать каждого кочевника на органы, то не получить и четверти этой суммы! — сказал я.

— Выкуп специально такой неподъёмный, — ответила Вильдана. — Сигнал высокопоставленным людям в Москве и Казани. Заявка на то, что теперь каспийцы — главный игрок в степи.

Но я всё равно не хотел вмешиваться в эти дрязги:

— А разве Директорату не всё ли равно, кто там под кем ходит по степи? Вы же не торгуете диссоциативом, а собираете инфу о том, кто пользуется подпольными лендингами. Вам-то какая разница, что будет с Чиной?

Вильдана почесала лысину:

— Контроль над подпольными лендингами — наш главный актив. Мы не можем себе позволить терять лояльных людей.

Но просьба о помощи была не единственным инструментом Вильданы манипуляции мною. Она рассказала — и показала на проект-панно — о подвигах группировки «Каспий».

Если Чина и его «Чингизиды» руководствовались какими-то представлениями о чести и долге, мечтая снова объединить степь в независимое государство, то каспийцы не думали ни о чём, кроме наживы.

Вильдана раскрыла нам секрет: у Директората есть доказательства того, что костяк этой группировки собрали и снабдили оружием китайцы. Так они боролись с мятежниками, не желавшими признавать существование Китайского Казахстана.

Каспийцы атаковали своих соплеменников на остатках свободной территории, делая их жизнь невыносимой. Вынуждали их переходить границу и становиться гражданами ненавистного государства.

— Вот, пожалуйста, — сказала Вильдана, развернув на проект-панно запись налёта каспийцев на какую-то деревню. — Могу показать, что они сделали с детьми…

— Ладно, ладно, — буркнул я. — Не надо накачивать меня пропагандой. Хочешь, чтобы мы не просто спасли Чину, но и разгромили этих выродков?

— Ну, всех вы не разгромите, но если поубиваете как можно больше каспийцев, это поможет чингизидам вернуть катакомбы под свой контроль.

Нейля вытянула проект-панно с изображением Чины:

— Какой красавчик. Я так и знала, что мы встретимся.

Потом мы изучили схему стойбища.

Бандиты расположились в центре городка, оставленного жителями из-за радиации. Радиация так и не добралась до этих мест, но и жители не вернулись, став подданными нового государства.

Каспийцы укрепили центр городка длинной стеной, выстроенной между домами. Для её строительства разобрали остальные дома. Из-за стены стойбище напоминало средневековое поселение.

В центре городка блестели панели солнечных батарей и торчало несколько башен ветрогенераторов.

— Но пусть вас не обманывает зелёная энергетика, — сказала Вильдана. — По нашим данным у каспийцев появился фьюжн-реактор. Предположительно — от китайцев.

— Так… — протянул я. — Предчувствую ещё один сайдквест.

— Это тоже опционально, — улыбнулась Вильдана. — Если будет время, найдите реактор и снимите все данные: кто произвёл, когда и кому был продан.

— А что за проблема с реактором? — спросила Нейля. — Ну, кроме того, что я не знаю, что это за «фьюжн» такой…

— Фьюжн-реакторы производят всего несколько стран мира, — пояснил я. И они контролируют каждое изделие, чтобы оно не попало в руки посторонних.

— Фьюжн-реактор — это не тот предмет быта, который должен быть у кочевников, — дополнила Вильдана.

— Ясно, — сказала Нейля. — Если мы установим производителя, то есть докажем, что это китайцы, то можно предъявить им это на международном уровне?

— Это всё тоже опционально.

#

За тридцать километров до стойбища банды «Каспий» мы выпрыгнули из вертолёта. Сбросив бесполезную одежду, побежали в нужном направлении. На бегу я активировал шлем на УниКоме «Дефенсива». В отличие от «Ахимсы», он нисколько не влиял на зрение.

Во время брифинга Вильдана позволила Марьям скопировать секретные материалы по каспийцам, собранные Директоратом. У нас были подробные спутниковые снимки стойбища, а так же файлы, перехваченных с коммуникаторов членов банды. Большинство из них просто записи каких-то гонок по степи или по улицам заброшенных городов.

Но попадались фрагменты боестолкновений и налётов на населённые пункты.

И огромное количество изнасилований и убийств мирных жителей.

Эти материалы использовались китайскими спецслужбами для устрашения тех, кто не хотел покидать земли предков — типа, только под защитой полицейского спецназа вы будете в безопасности.

Как и все тупые люди, каспийцы не осознавали, что фиксируя свои подвиги, собирали улики против себя. Например, мне было достаточно нескольких секунд одной записи расстрела семьи из отца, матери и пятилетней дочери, чтобы воспылать гневом к этим негодяям.

— Марьям, сможешь идентифицировать тех, кто участвовал в надругательствах?

«Нерелевантно. В материалах Директората уже собрана вся информация о преступниках».

— Когда кто-то из них попадёт в поле моего зрения, пожалуйста, пометь специальным значком. Буду убивать их без сомнений.

«Принято».

Нейля иронично спросила:

— Легко быть благородным защитником обездоленных, когда у тебя неуязвимое тело синтезана, да?

— Да.

— Но ведь в игре вы делаете всё то же, что и каспийцы в реальной жизни. Особенно, играя за разбойника, налётчика или наёмного убийцу.

— Но игроки помнят, что игра — это игра. Неписи — не люди. Излишне жестокое поведение отмечается в карте психического здоровья игрока. Если проведёшь игровую сессию в разорении деревень и попытке убить детей, то жди приглашение на беседу с психологом.