— Саня. Ты меня сейчас пугаешь. — Котлинский пронзительно смотрит на меня.

— Игорь Витальевич, я обещаю ничего не предпринимать, не поставив вас в известность. Клянусь! И двигаться вперёд мне бы хотелось исключительно в тандеме с вами. Начнём с того, что я даже лабораторию, реально печатающую для начала клапана, без вас не найду… Но у меня попутный вопрос: а если бы мы всё же до конца отрабатывали вопрос этих экспериментов в нашей стране, Бахтин «в обеспечении» нам бы мог помочь? Ну, не допустить того вандализма и отъёма результатов, который вы так уверенно прогнозируете?

— Само собой, — кивает Котлинский. — Но он начальник аж четвертой службы в прокуратуре. А есть ещё три других, это первая, вторая и третья. — Невесело продолжает Котлинский. — Плюс, ты не в тренде и не в теме: ТАМ, — он выразительно тычет пальцем в потолок, — ОЧЕНЬ озабочены причастностью к инновациям. А против кое-кого ОТТУДА даже начальник Бахтина не пляшет, были прецеденты.

Котлинский ещё какое-то время ходит от окна к столу, и мне в голову приходит мысль, которую я поначалу всерьёз не воспринимал.

— Игорь Витальевич, в Дубае, после тех событий, мы потом ужинали вчетвером.

Котлинский с интересом поворачивается ко мне.

— Я, Лена, её отец и эмир. Я не буду утверждать, что туда ногами открываю двери, но… Знаете, они своим детям дают играться. И наша девочка, которая прототип лекарства от рака изобрела[54], в их каком-то центре именно от самого Аль Мактума уже приглашение имеет. Я не понял, учиться или работать или всё вместе…

— Саня, не тяни! — Нетерпеливо говорит Котлинский. — Я уже, догадываюсь, но давай заканчивай мысль скорее!

— Обратиться к эмиру можем. У Лены, для начала, есть прямой телефон. Финансов, для начала, судя потому, что вы описали, много не надо: с них, по-хорошему, только лабораторная площадка и нужна.

— При содействии законодательства, — заинтересованно добавляет Котлинский. — Вернее, нужно, чтоб вопросов никто никаких не задавал. Ни по твоей личности, ни по проекту.

— Вот там, как мне кажется, это обеспечить достаточно просто. Лена может принципиально получить «под себя» лабораторные или какие надо мощности. А кто будет там экспериментировать, это уже никому не интересно. — Прикидываю кое-что и добавляю. — Лабораторные мощности, как мне кажется, могут включать и персонал. Там не вникают в детали «детских игрушек».

— Саня, ты уверен? — после почти минуты молчания серьёзно спрашивает Котлинский.

— Я не настаиваю, чтоб мы прямо сейчас всё бросили и с низкого старта запустились в этом направлении. Я просто оцениваю варианты и принципиальные возможности. А что до «детских игрушек», наследный принц вон вообще погиб у них, на войне[55]. Доигрался. — Сбрасываю Котлинскому ссылку в ватсаппе. — А мы же не войну просим в развлечение. А достаточно небольшую мелочь, по их меркам. Насколько я успел их понять, там и вникать никто не будет: дух меценатства.

— Саня, я сразу после области не стал на эту тему даже заикаться, потому что многое не ясно было, но сейчас всё выяснил.

Сергеевич сегодня попросил меня остаться после тренировки и теперь в тренерской поит чаем, даже не пытаясь свернуть, как обычно, в сторону шахмат.

— Саня, нам надо серьёзно поговорить. Ты сейчас настроен соображать?

— Вполне. Это как-то связано с нашей победой на области?

— Прямо, — кивает Сергеевич. — Будет национальный чемпионат следующим этапом. Пойдёшь?

— А надо? — спрашиваю в ответ. — Сергеевич, мы же планировали выиграть только область? Или я чего-то не знаю?

— Я тебе обозначал, что по итогам области буду с тобой говорить дальше, — деликатно напоминает Сергеевич, барабаня ногтями по пустому шахматному столу. — Вот и говорю. Теперь.

— Припоминаю.

— Лично моё мнение: на республике у нас с тобой тоже есть варианты. Средний уровень там повыше, чем наша область, НО, — Сергеевич поднимает указательный палец. — Но поскольку на области мы первые, то среднего уровня республики нам бояться не нужно.

— А чего нужно бояться?

— А верхнего уровня. Поскольку мы на него претендуем. И ещё, с твоим образом жизни, лично я опасаюсь необходимости усиленной подготовки к республике. Поскольку то, как вы «готовились» к области, иначе как спортивным онанизмом не назовёшь. — Сергеевич безмятежно смотрит на меня.

— Вот это было обидно! — мне действительно немного досадно от такой оценки Сергеевича. — Лично я выкладывался! Что не так было с нашей подготовкой?

— Саня, я не умаляю твоих заслуг, — Сергеевич примирительно хлопает меня по руке. — Я лишь говорю, что для движения вверх нужно успевать больше. И кстати, это ты просто никогда ещё не был на тренировочных сборах для подготовки к национальному чемпионату! Если считаешь наш тепличный режим до области тем, что можно назвать «выкладывался». — Сергеевич прикладывается к своей чашке чая и продолжает. — Я поначалу не хотел ни о чём с тобой говорить потому, что не было понятно, заявляться через сборную области или как. А в сборную области я тебя не хотел отдавать.

— Вторая сборная за один год, — смеюсь. — На плавании постоянная борьба втянуть меня в ритм команды.

— Ну, тут будет немного иначе, — дипломатично обозначает Сергеевич. — В сборную лично я тебя отдавать не собираюсь. После того, как конкретно в твоей категории мы заняли весь финал и оба первых места, на федерации даже вопрос не стоял, кто компетентнее из тренеров именно в этом весе. Просто за тренерское место всей сборной всегда идёт битва. Но сейчас, по текущим стандартам, на национальный чемпионат можно заявляться и отдельно от областной команды, если ты финалист своей области. По тебе в частности вопросов нет. Вот я и спрашиваю тебя: будем заявляться на республику? Я же не знаю твоих планов. Готовиться, если что, только со мной, ни в какую другую команду идти не надо. Не говоря уж о личном апломбе, — Сергеевич довольно улыбается, — это ещё и вопрос индивидуального подхода. Там его не будет. Ну, о компетентности молчу, тут каждый тренер себя считает гением…

— Сергеевич, а как вы себе видите эту вашу усиленную подготовку к национальному чемпионату? Чем она будет отличаться от текущей? Я же не могу ответить на ваш вопрос до того, как пойму, что от меня для этого потребуется.

— Методически выделяются два направления. Первое, наработка офэпэ на недосягаемый уровень. Для иллюстрации… У меня в армии была возможность только с тяжем готовиться. Ну не было больше в части боксёров! Был только тяж до девяноста одного! Правда, он очень техничный был, если для тяжа. — Сергеевич смеётся. — Им же вообще столько уметь не надо… Кстати, тоже Вова. Что делать методически, я и без него представлял, но представь, как выглядели наши спарринги?

— Это же очень искажённый и смещённый рисунок боя, — соображаю на ходу. — Гораздо более акцентированный удар, но пока не представляю, как выглядела у вас плотность боя.

— Там всё смешно было, — Сергеевич на секунду закатывает глаза, видимо, что-то вспоминая. — В общем, опуская ненужные детали… Во-первых, он действительно техничный был, в габаритах намного больше, руки длиннее, как бы и не идеальный тренажёр. Но самое главное — удар. Тренироваться тяжело было, факт. Но зато потом! — Сергеевич отрывается от чашки, что-то вспоминает, смеётся и продолжает. — Я когда на первый бой вышел, ещё в округе, очень опасался: кустарщина сплошная вместо подготовки, а там и со спортроты народ заявлен был, и не только. Офицеры ещё были. Ну, думаю, убьют… А уже в первом бою смотрю — на удары просто внимания могу не обращать. Не пробивает! Даже если попадает! А противник сходу серьёзный попался. Мастер спорта, чемпион то ли Москвы, то ли Питера.

— Это после тяжа такой контраст? — заинтересовано подвигаюсь ближе.

— Ну, — кивает Сергеевич. — Если сравнить с массажем, то считай, тебя всё время огромный здоровяк мял, а тут вдруг ребёнок. Можно просто не обращать внимание на встречные воздействия. Не скажу, что о защите вообще забыть, но сам факт, что нокаута можно не опасаться, здорово развязал руки. А тогда уже «включилась» и вся предыдущая подготовка. Кое-что я и до армии умел, всё таки институт физкультуры и чемпион республики по боксу. А уж когда округ выиграл, то потом совсем другие тренеры дальше готовили… Саня, но мы не о том, — останавливает сам себя Сергеевич. — Я всё к тому, что мы твоей физподготовкой практически не занимались. А если начать копать, то мало ли какие ещё в тебе таланты можно обнаружить! Это было первое. И второе. Наработка тактических решений на автомате. — Без перехода завершает Сергеевич.