— А чего ты на меня смотришь? Я при чём? Там всё понятно, для тебя, Саня, объясняю: рабский труд — это когда раб не заинтересован финансово в результатах своего труда. Государственным родильням сегодня, как бы это помягче…

— Да понятно всё, чего уж… Мда. В каком интересном месте мы живём — бормочу вполголоса.

— Так, стоп. Вот давайте фиксироваться на позитиве. — разливает всем остатки чая И.В. — или ещё заварить?.. В общем, конкретно у нас есть шикарная возможность три — четыре года принимать ВСЕХ. Без исключения. Кто может платить — платит. Кто не может — всё равно наблюдается, лечится, рожает у нас, нам это скомпенсируют. Программа стратегическая, потому многолетняя: Государство, помимо прочего, хочет знать, кто из родивших по программе женщин, в первую же пятилетку, примет решение рожать ещё одного ребенка. И обратится сюда же — в клинику, где условия идеальные.

— Даже не могу полностью дать оценку всему масштабу начинания, — хлопаю в ладоши три раза, — но я почти что в шоке.

— Да мы все в нём, — бросает С.В. — и молчал ведь, змей, — это уже Игорю.

— Я и сам не верил до последнего, — скромно признается И.В. — То есть, отрабатывал тему добросовестно. Ездил. Встречался. Кормил-поил кого надо. Но верить и увлекаться себе не давал… Знаете, как бывает? Уже мысленно обрадуешься — а потом так грустно разочаровываться… На все рабочие группы в министерстве ходил, в качестве самого первого потенциального ресурса. Потом — всё то же по кругу, но уже в минэкономразвития. Ну, что-то глобально сдвинулось! Значит! Может даже, в масштабах шире, чем город. И мы этот момент не прозевали, не буду гладить себя по жопе… В общем, подытоживаю: не ломаем голову, почему и как. Слава богу. Должно же и у нас было хоть когда-то произойти хоть что-то положительное! Не всё ж бедствия.

— Вы — самые первые, кому говорю. — Продолжая, признаётся И.В. — С кем-то надо поделиться, а не с кем. На какие-то точные решения я сейчас не способен, пока ещё в эйфории, но радоваться уже можно начинать.

— Ну и, Саня, если ты с нами — то мы должны это услышать сейчас. — подключается С.В. — Всё, что мы делали до сего момента, мелочи и игрушки. Если речь о системной работе, у меня лично масса вопросов по твоей интеграции в процессы.

— Э-э-э, господа, вы сейчас о чём? — ёрзаю на стуле. Кажется, пора начинать тревожиться, пока меня без меня не женили.

С.В. отслюнявливает из принтера лист бумаги и начинает на нём рисовать иероглифы:

— Смотри. Базовые функции: приёмное отделение — раз. Родильное и послеродовое, у Игоря, правда боксовая система, два в одном — но всё равно два. Три: отделение патологии беременных. Четыре: обсервация. Это — больные всякими гриппами, вирусами, грибковыми и прочая микробиология. Сюда вообще доступ ограничен. Игорь, это где будет по плану?

— Четвёртый этаж, через шлюз в новый корпус. — Моментально отзывается И.В., который вместе со мной с интересом следит за рисунком С.В.

— И это — не считая патронажа в поликлинике, так сказать, нулевой этап. Вот теперь смотри, — продолжает С.В. — При постановке на учёт у нас — ты уже нужен, если ты с нами. На ранних сроках с твоей помощью — намного больше возможностей. В патологии — сам понимаешь. В обсервации — тут мы вообще строим грандиозные планы. На тебя. И «волшебное касание разума».

Заинтересованно киваю, так системно я даже не думал.

— Это — только поначалу. Пока ты «сырой», но использовать тебя в узких функциях уже можем. Теперь сам мне скажи: для эффективного решения задач в патологии, тебе надо что-то изучать дополнительно? Сам как думаешь?

— Конечно, — серьёзно соглашаюсь. — Я-то всё вижу, но интерпретировать могу далеко не всегда. Это — для начала.

— На ранних сроках — тебе надо доучиться?

— Тоже да.

— В обсервации — чуть иначе. Работы по «притирке» масса, но с другой стороны… Нам надо на клиническом опыте изучать тебя: с чем ты можешь справиться в одно касание, что — только нам и только консервативно равнять. Что — комплексно, это ты плюс мы в тандеме. Продолжаю. Представь объём, который тебе нужно освоить по каждому пункту, если: прописать учебный план — раз, план практических занятий на реальном материале — два, отработки навыков, если вдруг понадобится тренировка, хоть и та же твоя санация каких-нибудь навороченных вирусов — три. Это уже будет программа огого… Сюда плюсуем то, что ты — ноль в анатомии, биохимии, физиологии… Общая теория, без которой …

— Что-то как-то всё сложно, господа врачи, — кисло сообщаю после паузы.

— Сань, ну ты же не думаешь, что из мединститута выпускают просто так?

— У меня даже начать изучать теорию — не хватит текущих базовых знаний. Я даже с атласом анатомическим — как китайский учу…

Кажется, этот разговор они вместе не планировали. Потому что И.В. смотрит на вещи проще:

— Серж, а если идти параллельно? Допустим, приходит беременная становиться на учёт. Мы её прокатываем по всем нашим процедурам, в конце — смотрит он. Заводим лично его дублирующую карту. Вторую. Параллельную. Где пишет только он, и только — что и как видит в своей «проекции». Эту его вторую карту — никому не показываем. Многие моменты, как я понимаю, у него видны ещё контрастнее, чем у нас, да? — согласно киваю. — Ну и пускай он «ведёт» их параллельно, своим путём! С этой энергетической, или как там, точки зрения. Учить его конечно будем! — подымает руки И.В., останавливая набирающего воздух Сергея. — Но смотри, что сейчас предлагаешь ты! Ты предлагаешь впихнуть в него теоретическую базу меда, а его «проекцию» приложить к ней вспомогательно.

С.В. молча заинтересованно кивает:

— Пожалуй.

— Серж, а ты уверен, что на выходе это будет более эффективно?

Пауза. Доктора с полминуты смотрят друг на друга, думая каждый о своём. Потом С.В. «отмирает»:

— Ты прав. Не ясен ни его личный потенциал, ни потенциал методики. Тема не изученная. Нет ни статистики, ни теории, ничего. Я подсознательно опираюсь на ту тему, которую знаю досконально — но это может быть и ошибка. Классическая доказательная медицина предоставляет больше наработанных объяснений — потому я мыслю с этой позиции. Но если он, какой-нибудь коррекцией частот, на ранних сроках, может спрофилактировать, допустим, гидроцефалию своей «санацией» — то да, глупо впихивать в него всю базу, если внутриутробные инфекции он и так «видит». Глупо впихивать хирургию — до неё вообще не дойдёт… И так далее. Я понял, о чем ты.

— Господа доктора, я не отказываюсь учиться! — Снова влезаю в разговор. — Но давайте подходить профессионально! Давайте назначим специально время, сформулируем список вопросов, задач и инструментов решения. Потом — работа по списку? — Смущённо поясняю, — я не рассчитывал сегодня на мозговой штурм, и сейчас точно думать не в состоянии. Очень не хочу вас подвести, потому надо спланировать. Планировать, с вашего разрешения, буду лично — но под вашим руководством. Игорь Витальевич правильно сказал: мой потенциал мне самому легче проанализировать, не сочтите за наглость…

За приятной беседой с докторами, чуть не пропускаю плановый бассейн. Хорошо, что Лена позвонила перед выездом. Скомкано прощаюсь, хватаю вещи в охапку и несусь в бассейн. Попросив тренера, провожу Лену с общим составом команды. В бассейне она плавает по самой первой дорожке, каждые сто метров висит на бортике, местами привлекает внимание части самцов, плавающих в округе, но у меня нет времени отвлекаться. Анька замечает Лену, подгребает к ней в перерыве и о чём-то минут пять оживлённо общается, размахивая руками. Хм, интересно…

После тренировки, женский пол марширует в женскую душевую; я, соответственно, в свою. Встретимся через пятнадцать минут в холле.

Пока греюсь под душем, пока заскакиваю на 3 минуты в парилку, пока одеваюсь — всё время думаю, как себя вести с обеими в одной компании. В итоге, бросаю ломать голову, машу на это рукой и будь что будет.