Змей поскучнел, но перечить не стал. Неизвестно откуда, зная про общее решение, он понимал, что нарушать его я не стану.

— Зря шел… Жаль, тапочки свои, от «Версаче», стоптал, пока доперся. Что ж, твоя правда, сказать нечего.

— Опасно одному в травах.

Он угрюмо кивнул:

— Опасно. Но, если людям дорогу не переходить — выжить можно. А зверь сам боится. Сколько ждать-то?

Он смотрел на меня, и я понимал тоску, явно застывшую в его глазах… Возвращение, могло произойти, невесть, когда, а станет ли Кремень мириться, с соседством бывших уголовников, всерьез претендующих на женщин из его селения — еще тот вопрос. Я бы не стал…

— До озера с тобой отправлю Джен, и Шатуна. Пойдете вдоль леса — так безопаснее. И смотри… девушке голову не морочь.

Он криво усмехнулся:

— Совсем-совсем?

— С собой не тяни. Остальное… можно. Если сама захочет.

Он покачал головой, потом утвердительно кивнул. Я подумал, что, не будь Джен столь легка в обращении с мужчинами, мне пришлось бы предупреждать его об ином…

Отдохнув в гостевом доме, Змей наутро собрался в обратную дорогу. По моему распоряжению, Стопарь выдал ему пять десятков наконечников стрел, несколько ножей и топоров. Найти что-либо стоящее в желтых песках нельзя, возможности производить орудия самим, они не имели. А я не хотел, чтобы новоприобретенные «друзья» выходили на жутких скорпионов с голыми руками. Это был не обмен — такое количество изделий могло обрушить «рынок» в поселке, скупив все новые ценности нашего мира. Мы выкинули его прежнюю одежду — ставшая почти нарицательной, синяя куртка в глазах жителей прерий, стала чем-то вроде красной тряпки для быка…. Я подарил ему пару рубашек, сшитых моими девушками, а из числа общих запасов выбрал еще и несколько легких и удобных курток и мокасин. Змей, взамен, отдал Туче большой мешок с солью — товар, в условиях нашего бытия, равный золоту. Он и провожатые покинули форт. Уже на выходе Змей что-то весело рассказывал Джен, и по ее смеющимся глазам я видел, что следующую ночь бывший зэк проведет, не один… Стоит ли говорить, что о том, кто он, она задумается лишь после этого.

Только по прошествии нескольких дней, я вспомнил и всерьез задумался над его словами. Никогда раньше ни одно животное не уклонялось от встречи с человеком — кроме, что самых робких, вроде джейров, чуть более рослых косуль, или одиночек-кролов. Ни стада овцебыков, редко превышающие восемь-десять голов, ни пхаи, чья численность также держалась в этих пределах, ни даже стремительные козы — никто из них не убегал от охотников, пока не чуял явную опасность этой встречи. Что и говорить про могучих туров, или редких и действительно страшных кабанов — тут уж опасаться должны были сами люди. А про хищников и вспоминать не следовало… В прерии, на самом деле, происходили изменения — теперь, появлении человека заставляло любое животное или зверя исчезать в густых зарослях, отчего охота становилась все более продолжительной и трудной. Волей-неволей, а мы все приучили этот мир к тому, что нас нужно бояться… И это было плохо.

К исходу первого месяца, после ухода отряда, в гости заглянул Йети. Оставленный Лешим вместо себя, огромный, чуть ли не гориллоподобный человек, с головы до пят заросший густой шерстью, так напугал новичков, что в его сторону даже улетело несколько стрел — и только вмешательство Стопаря остановило не в меру ретивых защитников форта. Сам Йети легко уклонился от стрел — все даже поразились, насколько легко! А я вспомнил, что почти также предугадывал все мои движения, тот, бывший человек, едва не убивший нас с Натой в Провале…

— Весточек нет?

— Сам знаешь.

Он вздохнул и засунул в рот угощение — Туча, сурово отчитав любопытных девчушек, поставила перед ним миску с мясом и несколько лепешек, изготовленных из размолотых семечек подсолнуха. Йети отказываться не стал…

— А у вас? Как дела?

— В город ходили…

— ?

— Увлеклись немного. За стадом шли — а те, как назло, вдоль реки и все дальше к проходу. Там теперь еще уже стало — все заросло напрочь, кустарник, а на нем колючки, что твой меч, режут не хуже бритвы.

Я невольно улыбнулся — представить себе бреющегося Йети, это нужно недюжинное воображение… Он тоже усмехнулся, обнажив громадные клыки, делающие честь любому волку прерий.

— Смешно, да? А нам как смешно…

— Извини, Йети, не со зла.

— Ладно, привыкли уже… Сам понимаю.

— А женщины… ваши?

Он насупился. Я затронул больной вопрос. Если для перерожденных мужчин их внешность была на втором, если не третьем месте, то для их подруг она воспринималась крайне болезненно. Но так было… и этим приходилось жить.

— Привыкли. Тоже… Не о том мы, Дар.

— Что-то срочное?

— Срочное? Нет сказал бы… Но важное — да. Вулкан растет. Опять.

Я посмотрел в глаза великана. Они остались нормальными — ярко-синими, на фоне столь же ярко-рыжей шерсти…

— Дым есть?

— Слегка. Метров с полста, думаю. Земля не горячая… — Йети знал о наших походах со слов Наты и был в курсе того, как мы стояли на своем берегу реки и ощущали жар, даже сквозь подошву мокасин. Это было уже так давно… И вот, его слова напомнили мне о прошлом.

— Странно все это. Будь у нас хоть один вулканолог, а так…

— Док что говорит?

— У него на все один ответ. Недра Земли еще не успокоились, происходит движение внутреннего ядра, или мантии, а еще возможен быстрый дрейф континентов. Любое объяснение хорошо — может жахнуть так, что снова все к небесам взлетим.

— Успокоил… — Йети иронично зевнул. — Ну и ладно. Растет, и растет. Может, наши там проход среди гор найдут? Свалим тогда отсюда, на ту сторону… Как сам думаешь — там лучше, чем здесь?

— Там южнее. Если здесь зимы, который год нет и даже намеков не видно — там жара может такая стоять, что пожалеем, что ушли. Но, с другой стороны — там тоже может быть море… а то и океан. Да нельзя нам всю жизнь в этой долине провести, как бы хороша она не была. Пусть, переселяться не станем — но знать о тех землях нужно! Там и такие же, как мы, могут быть… и вообще.

— Вот и оно. Вообще… — Он положил руки-лапы нас стол. — Когти видишь? Нет. Нет их у меня… А у того, кого вы у скал преследовали — были. Найдут наши проход, а за ним — они! Новые хозяева земли!

— Не пытай меня, Йети… не знаю. Давай лучше, сходим к Стопарю — вам, я слышал, железо требуется? Много не дам, но, кое-что, выделю…

— Я тоже не с пустыми руками. В обмен — шкуры овцебыков и несколько корзин с ракушками. У вас таких нет — мы их только возле наших холмов находим. Пошли, что там…

Ожидание затягивалось… Дни шли, заканчивалась шестая неделя — и волнение, пока скрываемое мной от остальных, понемногу стало овладевать всеми обитателями форта. Мы понимали — еще слишком рано. Поиски среди ущелий, когда даже неизвестно — что нужно искать? — могут продолжаться бесконечно. А Чер, получивший категорический приказ, постарается выполнить его, несмотря ни на что. И менее всего — считаясь со временем…

Не одна Элина — среди ушедших были близкие люди у всех. Туча тревожно посматривала в сторону синеющих вершин, Рита, одна из последних пришедших в форт девушек и ставшая неотлучной тенью сына кузнеца, внезапно затосковавшая по покинувшему ее Бугаю, забредавшие с прибрежных холмов друзья Лешего… Мы все ждали их — и ждали с все более возрастающим нетерпением…

Отряд разведчиков представлял собой немалую силу — опасаться столкновения испытанных охотников с крупным хищником не следовало. Скорее, тому пришлось бы спасаться бегством. Но существовали еще и другие сложности, в виде внезапных оползней, частой и резкой смены погоды, предательских обрывов и камнепадов. Это были Горы, именно так — с большой буквы! И Чер, который в поисках остатков банды Беса забирался в самые труднодоступные места, только один доходил до самых ледников. Никто более так далеко не заходил, а, следовательно — никакого опыта не имел. Правда, с ними был Угар — пес, уже доказавший свою надежность. Мы полагали, что он всегда успеет предупредить отряд в случае тревоги — сообразительность и смекалка нашего четвероного друга давно стала притчей на устах…