Элия обняла меня и, положив голову на плечо, прошептала:

— Всё будет хорошо.

Я обнял её крепче и, поцеловав в макушку, ответил:

— Спасибо.

В палате отца он был единственным пациентом. Три соседние койки были пустыми.

Мне почему-то казалось, что нас не пустят к нему, но нет, пустили. И теперь он лежал на кровати, а вокруг кружком стояли мы все.

Мама хлопотала с вещами, которые мы привезли с собой, а я повернулся к Виктору Николаевичу:

— Я знаю, что я хочу за победу в споре.

Тот приподнял бровь.

— И что же?

— Вообще, хотел бы здоровья всем нам, но это, Виктор Николаевич, за рамками даже Ваших возможностей.

— Тогда что?

Я посмотрел в его глаза:

— Позаботьтесь о моём отце.

— Это то, что я буду делать и так. И без спора.

— Но большего мне от Вас и не надо. А то, что наши цели совпадают, это лишь будет приятным для Вас бонусом.

Вдруг подал голос отец:

— Вы тут так мило воркуете, что у меня от трогательности момента сердечный приступ может случиться.

Хохмит. Значит точно поправляется. Правда юмор-то черноватый, что тут же подтвердила мама.

Она сунула отцу кулак под нос:

— Никаких больше сердечных приступов! Ты мне здоровый нужен.

Отец поднял ладонь вверх:

— Ну раз запрещаешь, то так и быть — больше не буду.

Хорохорится и хохмит, но слабость ощущается. Руку он поднял очень уж плавно, неспешно.

Отец повернул голову к своему другу:

— Эх, так и не порыбачили мы с тобой.

— Ничего, успеем ещё. Врачи говорят, что приступ был не такой сильный, так что через недельку тебя выпишут. Тогда и порыбачим.

— Давай. Только в этот раз, наверное, получится без «подготовки» за день до этого.

— Вот это уж точно! — Влезла мать. — Про алкоголь в ближайшее время можешь забыть! И, вообще, будешь у меня на диете сидеть.

Отец закатил глаза.

— Кашки, алкоголь, какие испытания меня ещё ждут?

Мать положила руку ему на голову и погладила его уже достаточно редкие волосы.

— Сколько ни ждёт, мы со всем справимся.

Отец улыбнулся в ответ:

— Это обязательно. Без этого никак.

В большом тёмном зале, на высоком троне сидел мужчина в антроцитово-чёрной, прилегающий к телу одежде.

С еле слышным скрипом открылась дверь и залила пол ярким светом. Внутрь вошли двое, и, когда они закрыли за собой дверь, зал снова погрузился во мрак.

Они подошли к основанию трона и замерли на месте.

Сидящий же на троне, просверлив вошедших недовольным взглядом, подал голос.

— Мне пришёл доклад, что объявился игрок, Гидраргирум, на которого был оформлен заказ от гильдии воров ещё очень давно. Мало того, недавно был ещё один очень щедрый заказ на него. — Он наклонился вперёд и ткнул пальцем поочередно в своих подчинённых, затем повысил голос. — И мне хотелось бы узнать, по какой причине он всё ещё жив?! Вы намеренно позорите нашу репутацию?!

Двое приближённых переглянулись, и один из них с осторожностью стал отвечать:

— Перед тем, как заняться заказом, наш аналитический отдел тщательно изучает информацию по жертве.

— Это я знаю. — Перебил докладчика человек на троне. — И что?

— Гидраргирум, действительно, недавно объявился. И сразу же напал на союзную армию трёх кланов. — Отвечающий сделал паузу. — В одиночку.

— Что значит в одиночку?

Двое опять переглянулись, и второй, поклонившись, спросил:

— Патриарх, что Вы слышали о последней крупной войне кланов?

Мужчина на троне махнул рукой.

— Мне не интересны их разборки за власть. Кем бы они себя не возомнили, настоящая власть может быть только в тени. Вы прекрасно знаете, что я намеренно не слежу за их играми в песочнице. Кто бы кем ни был, все рано или поздно обращаются со своими проблемами именно ко мне. — Мужчина слегка поменял позу на троне. — Какая связь между заказом и этими «войнами»?

— Призванный, который способен в одиночку справиться с армией, может после своего воскрешения устроить для нашей гильдии множество проблем. И по решению совета, мы отказываемся от заказов на сильные фигуры.

— Чушь! — Патриарх аж поднялся c трона. — Плевал я на решения совета! Отказ от убийства кого бы то ни было призванного сильно бьёт по нашей репутации! Мы никогда не откажемся от заказа на какого-то призванного. Чтобы Гидраргирум был мёртв как можно скорее! Ясно!?

Один из мужчин ответил:

— Да, патриарх. Мы можем идти?

Патриарх махнул в их сторону рукой и сел обратно на трон.

— Идите. Выполняйте.

Оба мужчины слегка поклонились и вышли из зала. Тот, что выходил последним, прикрыл за собой дверь и тихо обратился к стоящему рядом:

— Мне кажется на сегодняшнем собрании совета пора устроить перевыборы патриарха. Трияго слишком долго правит на этом троне и, очевидно, совсем ослеп сидя в своей темноте.

Второй, подумал с десяток секунд и кивнул:

— Согласен. Я подниму этот вопрос. Уже не в первый раз он не видит дальше своего носа. А то, что он хочет пойти наперекор решениям совета — последний гвоздь в крышку его гроба.

Они кивнули друг другу и молча разошлись в разные стороны коридора.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я отвёз Элию, затем и сам поехал домой. В этот раз мы решили, что ко мне лучше не ехать.

Дома же я просто завалился в кровать. Не хотелось делать ничего. Я мог бы залезть в Легенду и потом отоспаться часок, но сегодня не тянуло. Потому я просто лежал в кровати, и даже никакие мысли в голову не приходили. В общем, я просто пялился в потолок и фрустрировал, пока не заснул.

На следующий день первым делом позвонил матери и спросил, как дела с отцом. Оказалось, что всё нормализуется даже быстрее, чем предполагалось, и он уже заявлял, что собирается домой. Очень на него похоже. Он всегда не любил врачей. Но матери удалось его уговорить остаться в больнице ещё на пару дней.

Лишь успокоившись по ситуации с отцом, я всё-таки решил залезть в Легенду.

Вернувшись в свой замок, никого там не застал. Ну, кроме Ракеты и всех своих горгулей, которые, кстати, восстановились и в данный момент растаскивали материалы из обломков по разным кучам.

Ракета же сидел и наблюдал за всем сидя на самом верху, на обломанном шпиле.

Подозвав его к себе, спросил:

— Как обстановка?

— Здравия желаю, командир! — И где только нахватался? Я ж не учил его воинскому приветствию.

— Всё тихо и без происшествий, — бодро доложил он.

Я проводил взглядом очередную горгулью, тащившую отколотый немаленький кусок кирпичной кладки, связанный бетонными прожилками и приказал Ракете:

— Отправь двух горгулей к Первому. А лучше четырёх. Пусть слетает на них или пошлёт Третьего с каким-нибудь бесом в Гримград… Стоп, в Гримград уже не слетать. Ладно, пусть отправится во Влааргрим и поищет там того, кто сможет обучить строительству.

Но тут я вспомнил, как криво был построен сам Влааргрим и передумал.

— А нет! Не надо во Влааргрим. Пусть горгульи найдут ближайший крупный город и лучше там поищут.

— Да, командир.

— Хорошо. С этим разобрались. Что-то живое тут, вообще, есть? На чём можно прокачаться.

Горгулья помотал головой.

— За всё время не было найдено никого, на ком можно было бы прокачаться. Есть ли в реке лавовые акулы или кто-то ещё, установить не удалось. Мои бойцы пока простаивают.

Хм.

В таком случае надо что-то думать. Видимо, придётся тормозить замок внизу, и всем горгульям вылетать наружу, для прокачки. Ну а нас, игроков, они тоже будут поднимать наверх. Блин, как же я это дело не люблю… Мне бы артефакт какой для полёта… Ну да, размечтался.