Щенок, не обращая внимания на то, что происходит в воде, продолжал меня тянуть. Я опомнился, и, подхватывая мешок, бросился по крышам к нашему берегу. Если с крысами еще можно было бороться, то с этим… Уцелевшая серая тварь поднырнула под наш вагон и затаилась где-то меж переборок. Зеленоватая тень молнией проплыла вдоль борта и тоже скрылась в воде. Мы быстро перебегали с одного вагона на другой и остановились возле последнего препятствия — далее только вода. До кромки, где она кончалась, и начинался спасительный берег, около двадцати шагов. В прошлый раз мы шли тут по камням, но теперь везде только мутноватая жижа. И я не решался спускаться вниз, помня о том, кто рядом устроил столь жуткую охоту. Щенок, напротив, прыгнул в воду и стремительно поплыл к берегу — он не колебался. Я последовал за ним, решив, что монстру, сейчас, наверное, не до нас. Когда выходил на берег, раздался всплеск за спиной. Резко обернулся — крыса, до того прятавшаяся в составе, тоже решила спастись на суше и теперь устремилась за нами. Почти возле самого берега — оставалась лишь пара гребков! — над ней выросла уродливая голова монстра. Ящер (а более всего это походило на доисторического ящера!) подбросил крысу над водой, поймал пастью, и мы увидели, как глотка чудовища раздулась, пропуская жертву в пищевод. Щенок гавкнул, дрожа от возбуждения.

Ящер повернул голову к нам. Я застыл, как изваяние, встретив взгляд его желтых беспощадных глаз… Щенок ощетинился, сделал шаг назад и заскулил. В ответ пасть раскрылась, показался длинный раздвоенный язык, с которого стекали густые капли крови, и мы услышали леденящее душу шипение. Клацнули зубы — у меня или у щенка? Монстр исчез в воде, махнув на прощание хвостом. Я сглотнул и вытер дрожащей рукой лоб. Вздумай это создание выползти на берег, наши шансы точно оказались равны нулю. Щенок прислонился к моим ногам. Он тоже был до предела напуган — только везение не сделало нас участниками этой резни!

— Ну, вот и все, щеня… Больше туда — ни ногой! И это — навсегда! Вот теперь понимаю, почему до сих пор мы не встречали этих тварей в нашем городе. Этот страж переправы никого не пропустит. Ни туда, ни сюда. И как только он не заметил нас? Видимо, эта образина, не первый раз тут добычу караулит. А нм просто повезло… Похоже, крысы знали, что их может здесь ожидать — вот почему медлили. Хорошо, что этот крокодил, вроде, только водоплавающий — выползи на берег, нам с тобой точно… конец.

Мы шли домой, нервно оглядываясь на каждый шорох. Я не мог даже представить, прообраз, какого зверя мог послужить для создания этого существа, словно вышедшего из мифов и легенд седой древности? Ну, свинорыл, ну крысы — даже это было непонятно, но я мог отнести их за счет какой-то невозможной мутации. Но змей? Таких размеров? И сколько еще предстоит встретить нам вот таких, возникших словно ниоткуда, способных расправиться с нами одним ударом хвоста? Я представил себе силу и зубы монстра, покачал головой — настоящий дракон!

Шкуры крыс, которые я тащил, провоняли настолько, что от запаха кружилась голова. Да и мы тоже пропитались этой зловонной водой… Я мечтал о бочке, в которой смогу выкупаться после всех передряг. Словно в ответ желаниям, собравшиеся наверху тучи выдали что-то вроде пристрелочного дождичка. Потом, собравшись с силами, стали падать капли посерьезнее, и, наконец, настоящий ливень заставил искать убежище, так как идти под сплошной стеной воды стало уже нельзя.

— Ты посмотри, какая встреча! Город нас отмывает, Черный!

Я криво усмехнулся, а щенок устало вильнул хвостом. Дождь хлестал с таким ожесточением, что капли, попадавшие на голую кожу, причиняли настоящую боль. После таких ударов оставались красноватые следы, и приходилось вжиматься под навес, стараясь не выставлять наружу ни рук, ни ног. Я смотрел на потоки воды и представлял, что бы могло быть, затопи она город… Сколько ее ни лилось — она вся уходила под землю и возможно, в провал на севере. Я уже давно там не был.

Это путешествие изменило многое, если не все в нашей судьбе. Я окончательно убедился, что жизнь, которую так искал, существует. Но вовсе не та, прежняя. Она стала иной — суровой и безжалостной, дикой и чуждой миру, к которому привык. Если хочу выжить — должен научиться убивать. И, кажется, получалось неплохо… Но, этого мало — если хочу жить! Жить, как человек — с себе подобными, общаясь не только с маленьким, четвероногим другом. А, раз так — я все равно не брошу своих поисков, с какими бы трудностями и опасностями это ни было сопряжено.

А дождь хлестал, заливая и руины, и землю, и все мои мысли были такими же тяжелыми и холодными, как эти нескончаемые капли…

— Брюхо ненасытное! Проглот!

Щенок улепетывал от брошенного полена, а я, в сердцах наблюдая разгром, учиненный моим приятелем, искал, чем бы еще запустить в неугомонного пса. Щенок решил удовлетворить свое любопытство, разгрызя несколько мешков с крупой — и повсюду взвилось густое, мучное облако.

— Твою мать… Ну, появись только — вместо мишени на столбе повешу! Удумал, зараза! Тебе что, ковров мало? Хоть обгрызись, слова не скажу! Нет, продукты подавай! Что б тебя, обжора лохматый…

Высказав все свое негодование, я принялся искать веник. Тот стоял возле очага — щенок, уже знакомый с суровым характером этого предмета, предпочитал обходить метлу стороной.

— Ладно… Вернешься.

Я погрозил в сторону выхода и направился в дальний угол — наводить порядок. Не то, чтобы он много попортил, но, сама выходка всегда послушного пса, оставила неприятный осадок. Растет, характер формируется… Упущу — сядет на шею. А как воспитывать? Меня никто не учил, как обращаться с собаками. Тем более — большими. А то, что Черный вырастет могучим псом, не подвергалось сомнению.

…Ночь, по возвращении из нашей неудачной разведки, запомнилась кошмаром. Я весь извертелся, пока заснул. Да и щенок всю ночь повизгивал, переживая видимо, наше столкновение с выросшими до неузнаваемости, громадными крысами. Но мне больше грезился змей… Ящер, с мордой крокодила. Он захватывал меня в свою пасть, мерзко шипя и облизывая раздвоенным языком — и я просыпался, весь покрытый холодным потом. Пил пару глотков коньяка — что раньше не входило в привычку, снова ложился — и опять, гребнистая, омерзительная спина, появлялась из мути речной воды…

Встал разбитый, словно провел эту ночь не в постели, а таская ящики со склада. Собственно, это ощущение и заставило посмотреть в сторону настила, где хранились припасы. Там уже вовсю орудовал щенок — и я широко раскрыл глаза, увидав картину разорения…

— Корми тебя, корми… Когда уж, сам научишься? Раз в степи есть эти… «Свинорылы», может, пора и кому другому нарисоваться? Зайцам, например. Вроде, охотились в областных лесах… Да, если только эти зайчики сами в охотников не превратились.

Я покачал головой, ставя мешок на место. Все возможно… Выползая из подземелий метро, мог ли подумать, кого увижу на развалинах города. Уж всяко — не то, что пришлось… Одного Нелюдя достаточно. А теперь — крысы. В ходе схватки как-то не было времени задуматься — зато сейчас, отвращение и запоздалый страх слегка охолодили сердце…

— Нормально… Зверинец прибавляется. Удивляться, полагаю, не стоит. На небесах решили пошутить — оставив меня самого практически прежним. Волосы не в счет — подумаешь, серого цвета? А вот ящер, или эти милые создания — нечто из ряда вон…

Шкуры убитых крыс валялись возле входа. Я, превозмогая тошноту, приблизился. Вчера, бросив их, как придется, не предполагал, что за ночь они провоняют собой все помещение. Наверное, поэтому заслужил такой сон. Вытащив их наружу, я осмотрелся. Щенок не появлялся. Мне это не понравилось — убежит еще, с перепугу. Правда, я ведь не со зла так орал… Но он может принять всерьез!

— Черный! Щеня! Ты где?

На холмах игрался ветер. Он вздымал ввысь какие-то бумажки, невесть как попавшие на вершины, охапки трав и лоскутья ткани. Щенка там не было.