Мы согласились с охотником. Знакомое состояние ожидания, когда затекают руки и ноги, а от единственного выстрела порой зависит — вернешься ли ты домой пустой, или, с тушей джейра на плечах — было известно всем бродягам прерий. И уже неважно — на кого поставлена засада, быстрого и остророгого козла, или медлительную, но очень сильную Лягву…

— Налетели сверху, крыльями машут! Одни на лягву метят, другие меня пытаются достать. От всех не отбиться — пришлось назад, в яму прыгать. Такое зло взяло… Лиану, что к гарпуну привязана, эти твари клювами перебили, лягву почти в куски порвали — что делать? От нервов, ухватил одну за лапу, рубанул ножом… такое началось!

Я вспомнил, как еле отбивался от нападения всего одной птицы, во время скитаний в провале… похоже, этому бедолаге пришлось куда хуже!

— …Летают, галдят, каждая норовит по башке своим клювом долбануть — а он у них конкретный, вполне раздробить может. Пригнулся, сколько мог — не успокаиваются! Одна, на край присела, самая смелая, блин… Ну, я ее за хвост и ухватил. Дернул, что есть силы — она в воздух. Я из ямы, как пробка вылетел! А тут друзья подоспели — как раз, к моему полету. Их смех разбирает, а я от страха чуть руки не разжал. Ну, я все-таки, тяжелый для Врана, сколько бы у того силенки не было. Короче, дернулся разок — перья в руках, сам обратно в грязь, а стая эта деру дала. Вместе с куцым… Наши в след постреляли малость — куда там…

Мы смеялись так, что на шум сбежался весь лагерь… Хвост, тоже усмехаясь, убрал в сторону черные перья и коснулся длинного шрама, идущего рубцом вдоль шеи.

— Это на память осталось. Куцый когтем задел, хотел ухватить, да не успел. Я уже падал к тому времени… С тех пор и прозвали. Вороний Хвост, да Вороний Хвост. В общем, просто — Хвост.

— Самому нравится?

— А чем плохо? Звучит. Был бы ишачий — вот тогда да, обидно.

Мы вновь закатились от смеха…

Угар, лежавший возле моих ног, предупреждающе заворчал. Я оглянулся. К нам подходила Зейнаб.

— Сова идет. С женой.

Турчанка выучила язык намного лучше Бена, хоть тот и провел с нами столько времени. Она указала на подходившего к нам, индейца, и спросила:

— Нести?

Я кивнул. Неподалеку, Свистун целиком жарил на вертеле тушу лани, передавая готовые куски гостям с помощью девушек.

Мы чуть потеснились. Сова сел рядом со мной. Зорька прижалась к нему, стрельнув глазами в сторону собравшихся охотников. Элина принялась было оживленно болтать с подругой, но я тихо шепнул ей на ухо:

— Линка… Потом наговоритесь. Люди по делу пришли, помолчите.

Насытившись, наши гости переглянулись между собой, после чего с места заговорил Травник:

— Тянуть не время. За угощение спасибо — но мы не для того столько отмахали, чтобы лясы точить… Ты к походу готов?

— Готов. Ждем остальных. Половина уже здесь, ну и вы вот, подошли. Да, из Озерного, пока никого. Но, думаю, их ждать смысла нет. Святоша, после собрания, теперь еще злее стал. Хоть наобещал с три короба, все равно никого не отпустит. А если Трясоголов не придет — мы и сами не обидимся. Он только обузой станет…

Травник кивнул.

— Черт с ним. Обойдемся. Сколько разведчиков наберется?

— Если все придут — восемнадцать. А еще и мои будут.

— Про Чера — знаем. Договорено уже. А кто еще пойдет?

— Я не могу. На мне — форт. Пока я здесь — Святоша тихий. Если узнает, что ушел — всякое возможно… Одной Алисы нам достаточно. А новой войны никто не хочет.

— Кроме него? Это понятно… Тогда — кто?

Он перевел глаза на шамана. Сова отрицательно мотнул головой:

— Белая Сова идет другим путем. Стара, может быть, и права… Но нельзя полагаться только на нее. Пусть отряд идет в горы — индеец будет искать средство от пятнистой смерти среди города мертвых.

Все приумолкли… Хоть решение индейца, и шло вразрез с общим мнением, но к его желанию отыскать лекарство на развалинах мегаполиса, все отнеслись с пониманием. Вряд ли среди руин поиски нужного места могли оказаться легче блужданий среди ущелий. Давно прошло то время, когда только я, да мой щенок, были единственными хозяевами города. Теперь там во множестве обитали всяческие звери, и более всего — крысы. А недавнее сообщение об увиденных следах зверочеловека, и вовсе ставило такой поиск на очень рискованную грань. Предприятие индейца вовсе не казалось приятной прогулкой…

— Мы знаем про Элину.

Я вскинулся, с удивлением смотря на Утеса. Он до поры помалкивал, слушая реплики остальных, и сейчас неожиданно вставил свое слово:

— Это жена… вождя, если кто не знает, — он указал на Элину, взволнованную не меньше меня. — По слухам, во время Катастрофы, она как раз в горах была. Не ручаюсь, что много помощи для всех остальных — но и вреда не будет, если она пойдет с нами. Ты остаешься, Сова тоже уходит — а задумано это все не нами… Ваша идея! Вот и пускай — твоя подружка, да и его тоже, в горы идут.

Сова нахмурился. Я предостерегающе взял его за руку:

— Элина вряд ли помнит, где ей пришлось проходить… А Зорька была в горах только вместе с Совой. Они не могут быть проводниками.

— А нам проводники и не нужны. Ты сам решил — Чер отряд поведет.

— Тогда зачем… — начал было Сова, но я вновь его одернул, понимая, что возражения уже не помогут…

— Я понял. Ты хочешь, чтобы девушки были с вами… как заложники? Чего ты боишься?

— Не заложники, — Утес успокаивающе развел руками. — О чем ты, Дар? Не заложники… А залог. Залог успеха! Будут ваши женщины вместе с отрядом — все прерии поверят, что поиски не только им нужны. Разве не так? Мы о том уже обговорили… Прости, Дар. Вопрос решенный. Только при этом условии, все охотники согласны подчинится тебе и Черу. И еще… Тот спор, на совете, он ведь не окончен.

— Не окончен… — я сглотнул. Решение разведчиков не стало полной неожиданностью, но впервые я должен был отправить одну из дорогих мне девушек, так далеко… Что говорить о Сове, который вообще не предполагал такого оборота событий?

— Я скажу за всех! — Утес поднялся. Народ умолк, ожидая слов вольнолюбивого охотника. — …Мы тебя знаем. И ты знаешь — многих. То, что в долине все останется по-прежнему, гарантий нет. То, что может измениться — тоже, под вопросом. В головах разброд, про Сыча все помнят — и про кровь ту, забудут не скоро. Вражда никому не нужна… — Он кивнул на индейца. — Если бы не ты, да Святоша — делить нечего. Пока вы оба за наши души лбами биться будете — и самих душ не останется… вымрем все. Ты помолчи пока, не возражай.

Я, в который раз, прижал вздрагивающую руку Совы к земле.

— Но и ждать, на авось надеясь — глупо. Хочешь, не хочешь — какое-то решение принимать надо. Раз уж, собираемся дальше жить… И оно — такое. Найдем лекарство, или, проход через ледник — быть тебе первым меж нас. Не найдем… Извини, каждый сам для себя главный. Чтобы людьми править, надо еще это право заработать. То, что вы с бандой покончили — одно. А чтобы весь народ, кто уцелел, отсюда на иные земли вывести — это другое… И, имя получи — как шаман обещал! Такое, что б каждому ясно стало — кто ты и что… Потому и жене твоей с нами быть — не одним только разведчикам лекарство искать, которое старуха, может, просто придумала.

— Все так думают?

Он обернулся к остальным:

— Из тех, кто к тебе людей послал — все. А это — больше половины селений. С такой силой никто спорить не станет. Пошлешь Элину и Зорьку с нами?

— Пошлю.

Зорька испуганно стала моргать. Элина прижала ее голову к своей груди.

— Вместе пойдем. Я тоже без Дара… Надо так.

— Люди и сами хотят объединиться. Мы не дикари, в самом деле, давно пора из тупика выходить. Вместе сможем больше, чем поодиночке. Ты вот, Форт строишь, видели — какая крепость стоит! Знатно! И порядка куда больше, чем у нас. Если получится — все, что у нас раньше было, возрождать станешь. Так?

— Так… — я не стал перечить. Слухи, о попытках Бена сконструировать подобие некоторых машин, обошли все травы. Среди них было и создание пороха, так напугавшего в свое время Сыча, и смертоносные арбалеты на вершине сторожевой скалы, и кузнечный горн. Ничего этого и в помине не имелось ни у кого больше. Людям, занятым постоянной борьбой за выживание, не хватало ни времени, ни средств, для создания чего-либо, похожего.