— Называться мужчиной мало. У нас видели и знают его, в несколько иной ипостаси… Я пытался — ставил его и на охоту, и на разведку — толку мало… Даже на соревнованиях он практически не сопротивлялся — проиграл схватку за несколько секунд пришлым, чем только опозорил себя лишний раз. В общем, я плохо себе представляю, что это отношение может так вдруг переломится в лучшую сторону. А уж после Анны, и вовсе не вижу выхода.

— Тогда, его надо поставить в такие условия, в которых он будет вынужден себя переломить… либо погибнуть.

— Он вряд ли сможет что-то доказать в обращении с людьми — этот случай с Блудом, лишнее тому подтверждение. Кто бы вытерпел такое? Любой из нас, перегрыз этой сволочи горло, одними зубами. Если, после войны к нему обращались как к пострадавшему, то эта история с Анной убила все остатки сочувствия.

— Ты вождь, Дар…

Я задумался. Слова Наты падали не на пустое место — я тоже видел, что самоубийство пленника вполне возможно. Нельзя жить изгоем среди людей…

— Кажется, я знаю… Кто-то, помниться мне, рассказывал, что в беге Анне нет равных. Это так?

— Мы соревновались однажды — она обогнала всех в поселке. На состязаниях бегать не стали — ты не захотел. Но, при чем это?..

Я прислонился к ее уху. Ната выслушала меня и только покачала головой. Внезапно созревший план был суров, и в случае трусости этого человека мог стоить кому-то жизни! Я решил под надуманным предлогом отвести Пленника в Низины, где во множестве обитали волки. Примерно в тех местах мы собирались принять последний бой с бандой — и, лишь вынужденное перемирие отложило схватку на более поздний срок. Либо, Пленник убьет там зверя, либо его на куски разорвут желто-бурые хищники… В первом случае он получит осознание собственной значимости и хоть как-то поднимет свой, крайне низкий рейтинг среди всех прочих. Во втором… что ж, во втором я только ускорил бы то, что может произойти в любой момент. Ната права — форту нужны мужчины, а не трусы.

— …Зачем так далеко идти? Хищники встречаются и здесь. Все равно, увидев волка, Пленник опять опустит руки и позволит ему себя убить.

— Допускаю. Я это предвидел. Но в том и суть, что я хочу именно принудить его драться, сыграв на иной струне. Элина, подойди! Слушай и ты…

Идея, которая пришла на ум, заключалась в следующем. Поставить Пленника один на один с волком — далеко не все, что требовалось. Он мог попытаться сбежать, или — как заметила Ната! — на самом деле, позволить себя прикончить. Кто знает, что сейчас творилось в голове этого человека? Но все менялось, если ему пришлось бы защищать не себя и лишь свою шкуру… Анна — вот кто должен сыграть ведущую роль во всей этой задумке! Я решил подвести ее под волчьи клыки, а Пленника — заставить встать между хищником и жертвой. Услышав, Ната даже потеряла дар речи, и только многозначительно покрутила пальцем у виска. Элина практически повторила ее жест — ее вера в Пленника была еще меньше. Но я не собирался отступать…

В план был посвящен Леший. Мне пришлось встретиться с ним и обговорить детали — предводитель полулюдей, как их порой называли, согласился помочь, памятуя о нашей договоренности. Местом для испытания Пленника я выбрал Низины — из-за их удаленности от людских селений, а также особой опасности, исходящей от многочисленных хищников, там обитающих. Весь мой замысел заключался именно в сохранении тайны от любопытных глаз, а главное — от самого Пленника, который ни при каких обстоятельствах не должен был узнать о собственной роли во всем этом… Иначе говоря — если получится! — он должен думать, что все произошло само собой, случайно. И лишних глаза, тем более, уши, следовало исключить со всей возможной тщательностью!

В Низины, под предлогом предстоящей охоты, направились небольшим отрядом. Я, Волос, Череп и Пленник. Со стороны Змейки, с севера, в известную нам падь должны проникнуть Ната и Анна. Об этом знали только мы двое. Ната уверила меня, что прекрасно помнит все те бугорки и кочки, по которым мы прятались от бандитов, и сумеет незаметно пройти сама и провести по ним Анну. Для всех остальных, моя молодая жена и ее спутница, были отправлены на поиски Стары — вроде, как для излечения Анны… Причина странная только на первый взгляд — зная о туманном прошлом старухи, люди сами высказывали догадки о каком-то шаманском обряде. Ната только кивала на эти предположения — и это тоже соответствовало появившемуся мнению. Все помнили о дикой пляске Совы, продлившей ей жизнь, и никто не сомневался, что нечто подобное будет проделано для Анны, совсем упавшей духом после учиненного над ней зверства. То, что обеих девушек сопровождали люди Лешего, могло показаться странным — но все были так загружены работой, что особо и не задумывались.

Я и Леший должны были ждать их на выходе из пади. Задачей звероподобного, было разыскать подходящее стадо и направить моих друзей по следу. Хоть мы и шли, вроде как на охоту, но тратить время на поиски животных, вовсе не входило в наши с Натой планы, так же ни один из моих спутников не должен знать о задуманном! Кроме того, помощь Лешего могла пригодиться, если что-то пойдет не так… Все было просто. Под любым предлогом, Ната обязана остаться у кромки чащи, и, выждав нужное время, заставить Анну пойти в падь, изобразив, что-нибудь, в виде ушиба ноги. Анне ничего не оставалось, как направится за подмогой. То, что волки или собаки увяжутся за ничего не подозревающей девушкой, мы не сомневались. Это местность, где они чувствовали себя полновластными хозяевами. Их стаи постоянно рыскали по травам, а сама падь служила убежищем, а возможно и логовом, для трех-четырех хвостатых семей. Тропа, пробитая хищниками, неминуемо вывела бы Анну к приметному дереву возле глухих зарослей, где мы когда-то едва не погибли при встрече с гигантской змеей. Там теперь во множестве поднялись большие дубы, известные всем бродячим охотникам. Вопрос стоял в том, кто раньше доберется до коренастого ствола — девушка, или нагоняющая ее стая. Там же, по моему замыслу, должен в это время оказаться и Пленник. Как — это уже моя забота… Вопрос оставался в том, как он поведет себя при настоящей опасности, к тому же, будучи один… Но, одно дело отвечать только за себя, другое — за чью-то жизнь. Сейчас я собирался вручить ему жизнь Анны! При отказе Пленника от схватки, либо, попытайся он сбежать — Леший, посвященный в историю всех последних дней, обязан его остановить, а затем и оставить в пади… Вначале Ната наотрез отказалась от моей идеи, но потом согласилась, выдвинув условие, что лично будет принимать во всем участие. Мне оставалось только развести руками — возражения не принимались…

— Череп, есть ли у Пленника личное оружие?

Он отрицательно махнул рукой.

— Так я и думал… Пусть Стопарь подберет ему все, что нужно для похода.

Череп удивленно поднял глаза — хоть он и давал ему некоторые уроки, представить себе томагавк или лук в руках этого парня было сложно…

— Ты не ослышался. Копье и нож с длинным лезвием. Ты тоже будь готов и позови с собой Волоса. Пойдем в Низины, поищем место для большой охоты. Шкур становится все меньше, а нам нужно думать о будущем. Женщины просили…

Череп молча ушел, не возражая. Такую охоту нельзя проводить наспех — но он, видя непреклонность в моих глазах, предпочел помалкивать. Ната направилась к дому Тучи, и вскоре я увидел, как она уговаривает, ставшую ко всему безучастной, Анну, пойти вместе с ней к одинокой старухе. Чуть было не испортила все Туча — она вовсе не хотела отпускать девушку в прерии, да еще и с одной Натой, в качестве сопровождающей. Но, последней, оказалось, достаточно свести брови, и все возражения вспыльчивой жены кузнеца куда-то испарились. Как она могла укрощать эту могучую женщину? Это оставалось для меня полной загадкой… Туча сама собрала Анну и подтолкнула к выходу:

— Иди, иди… Совсем умом тронешься, сидючи в стенах. Да и шаманка эта, вдруг поможет. А то, может, и мы пойдем?

Ната отрицательно мотнула головой, и Туча замолчала. Она проводила Нату и Анну, вышедших за заграждение, и удивленно направилась было ко мне, но я повернулся к ней спиной.