— Придется… Я боюсь, что этот дымящийся холм перевернет весь город, как в Тот раз. Мы устроим тайник на берегу и будем туда стаскивать все, что посчитаем нужным. Конечно, сразу все не унести, но готовиться начнем прямо сейчас. Когда придет время — нагрузим плот и потащим его вдоль берега, до тех пор, пока не найдем для себя подходящего места для нового жилья.
— Одно утешает, — Элина окинула подвал оценивающим взглядом. — Большая часть продуктов давно испортилась, так как вышли все сроки хранения. А все остальное не настолько тяжелое. Правда, ты натаскал сюда всяких железяк — их тоже потащим?
— Да. Ценность железа в долине достаточно высока — это оружие. Ну, или материал, из которого его можно сделать. Отдадим Стопарю — он выкует ножи или топоры…
Она скорчила гримасу:
— Оружие… Вы оба с таким упоением носитесь с этими ножами, мечами… Неужели, среди развалин города не нашлось настоящего оружия? Лук, стрелы — это все, конечно, здорово… но дикость какая-то!
Я слегка свел брови — не только Элина задавала подобный вопрос…
— Ты хорошо помнишь первые дни?
— Первые дни?
— Да. Именно — Первые Дни.
Она поняла и согласно кивнула. Я продолжил:
— И как оно? О чем ты думала тогда, когда под ногами дрожала земля, рушились и поднимались горы? Реки исчезали в пропастях, а на месте пустырей появлялись озера? Когда само понятие неба исчезло, потому что его просто не было?
Она испуганно смотрела — мой тон стал довольно жесток…
— О том, чтобы выжить…
— Но ты была не одна? Так? Так! А я — один! И представь себе состояние человека, оказавшегося посреди огромного разрушенного города, где единственной его мыслью было — все кончено! Все! И нет более ничего и никого!
Обе девушки даже слегка отодвинулись — а я, не замечая, вскочил и заметался по залу, едва не задевая поленницы дров, сложенной неподалеку.
— Оружие… Какое к черту оружие? За кого ты меня принимаешь, Элина? За супермена? За дикаря? А я — просто человек! Обычный! Как и все, кому повезло! И… Когда я вылез из подземелья метро, когда увидел все это — меня просто объял ужас… Я не герой. Я дико, жутко испугался.
Ната отошла от подруги и мягко усадила меня на табурет:
— Успокойся… Что ты, вдруг?
— … Вначале я просто не думал об этом. Хотелось пить, есть, зализать раны…правда, не особо серьезные — иначе бы я тут не оправдывался! Ты проводила ночи вместе с другими… а я ночевал в компании с трупами, просыпаясь, порой, оттого, что чья-то мертвая рука, оттаяв, ударялась о камень! Наверное, лишь немногим не сошел с ума! Хотя, был близок… А, пока все это происходило, пока тратил силы и время на поиски людей и еды — с неба лилась вода. Каждый день, неделями, а может и месяц кряду — уже не могу сказать точно. И в этом дожде лишь малая часть составляла вода — а все остальное пепел, сажа, земля, да еще черт его знает, что! Только одно знаю точно — если она попадала на голую кожу — потом на этом месте появлялась долго не заживающая язва! И я, понимая это, или, просто, по наитию — как-то не стремится бродить под этим дождиком… А он лил и лил, укрывая этой смесью грязи всю поверхность города, а, наверное — и всей земли! Или, в горах этого не было?
— Было… — Элина осмелилась подать голос.
— Вот видишь… Не успокаивай меня, Ната. Все в порядке. — Я зачерпнул воды. — А потом… Потом стало поздно. Грязи нападало больше метра, а местами, возможно, и двух. Она застыла, сцементировалась, заполнила собой все ямы и пустоты — искать под ней, не зная наверняка, где искать? — лишь потеря времени. Ты удивляешься, что в долине ни у кого нет, ни ружей, ни пистолетов — это не совсем так… Сова говорил, у некоторых оно имелось. Но, понимаешь, спрятанный до поры-времени, револьвер, не делает его обладателя неуязвимым — если к револьверу нет обычных патронов. А их, скорее всего, ни у кого уже нет… И, найти их можно только случайно — даже, наверное, сложнее, чем подвал, в котором мы живем. Короче говоря — железо понесем. И будем делать ножи, копья, топоры и прочее — просто потому, что делать пули и автоматы ни я, ни Стопарь, не умеем.
Девушки грустно переглянулись — перспектива вырисовывалась, не из самых веселых…
— Странно. — Элина вышла из своего убежища и присела рядышком. — Извини, Дар, мне казалось, ты такой… Предусмотрительный, решительный, всегда знаешь, что делать или сказать. Вот и подумала — меч, это так… Вроде как не совсем серьезно.
— Знаю, что сказать? — Я вдруг вспомнил один случай из своей биографии. — Ох, Линка… Знала б ты обо мне все!
— Ну-ка, ну-ка? — Обе девушки подсели поближе и я, уступив их интересу, сдался:
— Ну… В общем, я не всегда был седой и умный.
Они обе прыснули, но я сохранял серьезность.
— Давным-давно… Не в далекой галактике, а нашей бренной земле и годы капитально минувшие, когда вас еще не проектировали, а я еще ходил в школу, но уже появились усы и некоторые желания… В общем, познакомился с девушкой.
Они переглянулись и так сжали меня с обеих сторон, что я охнул. А две чертовки уже крепко держали меня за руки, принуждая довести повествование до конца.
— … И в один прекрасный момент она позвала меня на свой день рождения. Само собой, что я пошел. За столом оказались ее сестра, мать и мой приятель — не то, чтобы друг… а так. Но не важно. Так вот… дошло до тостов. Мой приятель что-то произнес, напыщенное и важное. Ее сестра добавила. Ну, пришла моя очередь.
— И?
Я глубоко вздохнул, решая — стоит ли продолжать?
— И… тоже сказал. А так как был совсем не такой, как ты, Лина, себе придумала — то есть, абсолютно не представлял, как и что говорить в этой ситуации… Растерялся. Ну и, ляпнул первое, что на ум пришло. Я сказал… Будь здорова, как корова.
— ?
— Ну, да…
Девушки не просто сползли на пол — они выли, держались за животы и катались по бетону, не обращая внимания на его неровности. На их истерический хохот примчался встревоженный Угар.
— Вы смеетесь… А они там все окаменели. А я, считая, все нормально, полез чокаться…
Очередной взрыв хохота окончательно добил ничего не понимающего пса и тот оглушительно залаял.
— … Кончилось все плохо. Но, самое главное — я очень долго не мог понять, почему на мое искреннее пожелание у всех так скривились лица. Мне казалось, это должно быть весело…
Девушки уже не смеялись — они хрипели, буквально повизгивая, ибо на что-то другое сил у них больше не осталось… Ну а я прятал усмешку, довольный тем, что смог разрядить обстановку. И уже не так было важно — произошло ли все это на самом деле… или, все оказалось сочинено на ходу — но девушки на время позабыли об окружающей действительности. Что ж, это тоже не плохо.
Несколько дней мы сносили банки консервов на берег Синей. Ната нашла среди руин подходящую яму, вернее, отыскал Угар, а она, осмотрев, решила, что та вполне пригодна для тайника. Туда же отнесли несколько рулонов ткани, множество мешков с крупами, сушеные сухари, частично — снаряжение для рыбной ловли, и кое-что из одежды, преимущественно, зимней. Я отложил в тайник и половину лекарств, очень надеясь, что они нам не понадобятся в дальнейшем…
Мы были уверены, что крысы не учуют припасов — все тщательно упаковали и для надежности обмазали золой, считая, что она отобьет любой запах. Яма достаточно суха, а грунтовые воды, если и имелись, располагались ниже — само хранилище находилось на возвышении. Близость берега значительно облегчала дальнейший перенос этих богатств на плот, для которого я начал присматривать подходящий материал. Пока мы занимались переносом тяжестей, столб дыма неожиданно пропал. Земля под ногами больше не пугала неестественным теплом, и даже в подвале стало прохладнее, чем было. Во всяком случае, Ната перестала жаловаться на сухость воздуха. Элина часто обметала подвал веником, смачивая его в воде, от этого становилось легче дышать.
…Я не мог забыть обнаженную кожу девушки… Ложась спать, мы гасили все светильники, кроме двух, при выходе. Достаточное освещение давал и очаг, но огонь в нем горел теперь редко. Тогда по подземелью метались причудливые тени, делая его обитателей похожими на великанов, с непропорциональными руками и ногами. Ната прижималась ко мне, ища ласки и нежности… и мы любили друг друга, стараясь производить, как можно меньше шума. Но, вряд ли, Элина, за ширмой, обладающая острым слухом, не понимала того, что происходит в нашей постели. Более того, присутствие другой девушки стало меня сковывать, мешая, как прежде, наслаждаться юным телом и жгучими поцелуями другой!
