Ната заметила мой изменившийся взгляд и сжалась — она всегда так сжималась, когда ее покидало хорошее настроение.

— Так как… Гейзер?

Она так тоскливо повела глазами по обшарпанным стенам подвала, покрывшимся пятнами и разводами… Я склонил голову.

— Ну, как хочешь. На гейзер, так на гейзер. Только уговор: искупаешься — и все. У самого берега, — добавил я, уже понимая, что этот уговор будет нарушен непременно. Сам я рассчитывал остаться на берегу. Охранять девушку, пока она будет в воде. Хоть в городе и не попадалось крупных хищников, не считая, кошки, но мало ли…

Ко мне подошел Угар. Подставил ухо — это так ему нравилось, что могло сравниться разве что с почесыванием брюха. Пес блаженно прикрыл глаза…

— А меня?

Ната так быстро пристроилась рядом с псом, что я не успел ничего сказать. Она заискивающе моргнула и добавила, кладя голову на холку собаки:

— Ну, погладь меня тоже. Хочешь, я даже мурлыкать буду?

Вздохнув, я положил ладонь на ее волосы.

— Как хорошо… — Ната тоже закрыла глаза. — Мурашки просто по коже бегут.

Мурлыкать она, естественно, не собиралась. Я не выдержал.

— Не думал, что волосы могут быть такой эрогенной зоной.

— Могут. Еще как могут. Может, даже больше, чем что-либо иное. Но — если это не эротика… а чувства.

Теперь уже я не нашелся, что ответить. В который раз девушка ставила меня в тупик своими откровениями. Мы затихли на какое-то время: я гладил обоих, а они — и пес, и Ната — сидели рядышком и тихо кайфовали…

— Вот и вся наша… семья.

Она так тихо это прошептала, что я едва услышал. Но не стал переспрашивать. Кто знает, какие мысли сейчас бродили в этой головке. И, как я уже неоднократно убеждался — весьма и весьма умной… и странной головке.

Угар лизнул в ладонь. Язык пса был шершавым, словно наждачная бумага — я даже отдернул руку.

— Протрешь ведь!

Ната со вздохом поднялась — идиллия была нарушена.

— Ну, все. Хватит, а то мы и до вечера к Гейзеру не дойдем. А дождь, мне кажется, уже закончился.

К озеру пришли через несколько часов. Такие дальние прогулки не считались в тягость: после того, как слежавшаяся земля и пепел образовали единую массу, ходить по ней стало намного легче. К тому же, острые углы и впадины постепенно замывались дождями. Да и опасения по поводу грязи оказались излишни — едва дождь прекратился, вода незамедлительно ушла в многочисленные провалы. А ветер практически моментально высушил все тропинки, позволив пройти посуху даже там, где, как казалось, должна была образоваться настоящая топь. Ната, высказавшая предположение, что город скоро исчезнет, не так уж и не права: через несколько лет, он, мог на самом деле превратиться в сплошную гряду холмиков и холмов, не имеющих уже ничего общего с прежним городом. Собственно, и сейчас мало что напоминало о том, что здесь когда-то жили люди…

Вода в озере оказалась горячей. Не кипяток, чего я даже втайне желал. Купаться температура позволяла. Я, вздохнув, выбрал место для наблюдения, предоставляя Нате влезть в озеро и там плескаться. Сам же остался на некотором возвышении — охранять. Привычка всегда быть наготове, похоже, стала второй натурой…

Она быстро скинула одежду — я не успел даже опомниться! И, подняв целую кучу брызг, нырнула с разбега в теплую воду озера. Я присел возле ее одежды. Ната сбросила абсолютно все, не оставив даже нижнего белья. Не следовало ей разрешать проделывать такое, все-таки, у меня имелось странное ощущение, что за нами наблюдают сотни внимательных глаз. Но возможно, это все было только плодом воображения. Угар вел себя вполне спокойно, да и меня не навещало знакомое чувство приближающейся опасности — ладно… Я отнес это на счет придуманных самим собой страхов.

Она быстро пересекла озеро от берега к берегу и подплыла ко мне.

— Давай вместе!

— Ната, так нельзя. Это не городской пляж в разгар купального сезона. Я постерегу на суше.

Она задорно тряхнула мокрыми волосами и вновь поднырнула — я увидел, как мелькнули розовые ягодицы. Что-то заставило меня опустить глаза, хотя я так хотел увидеть эту картину еще раз.

— Так ты не пойдешь?

На мой отрицательный жест последовал целый фонтан — она окатила меня водой, набрав ее полные ладони. Ната стояла на ногах, касаясь дна пальчиками ступней. Вода просвечивала до самого дна, позволяя видеть всю ее прелестную точеную фигурку. Она заметила мой напряженный взгляд и резко отплыла от берега.

— А Гейзер не проснется?

— Не думаю. Он как часы — можно время проверять. Следующий выброс только вечером. Потом — примерно каждые полчаса и до самого утра! Тот, который ты видела при подходе — последний! Днем он почему-то не хочет работать.

— Значит, я успею еще пару раз до того берега и обратно?

— Даже две пары. Еще надоест.

Я присел на камень. Угар, вначале метавшийся по берегу, неожиданно мотнул своей кудлатой башкой и прыгнул в воду. Ната взвизгнула — большой зверь быстро ее настиг, загребая всеми четырьмя лапами сразу. Она ухватилась за его шерсть, и пес потащил девушку к берегу.

— Он умница! Спасает меня, как от утопления!

— Похоже на то…

Я присмотрелся: Угар вел себя как заправский спасатель. Высунул морду из воды, отрывисто гавкнул — «прими ношу!» — и, круто развернувшись, вновь пустился купаться. Ната не собиралась вылезать — теплая вода ей так нравилась, что она опять нырнула, скрывшись с глаз собаки.

Я наблюдал за ней, и потихоньку возбуждение охватило все мое естество… Нет-нет, она выныривала из воды совсем близко — и тогда ее стройные ноги заставляли биться мое сердце учащенней, чем следовало. Пару раз она так высунулась, что показала крепкую грудь — я встал и направился за валуны. Волнение, охватившее меня, уже не могло утихнуть само собой…

— Ты уходишь? Уже все?

— Выходи. Нельзя весь день провести в озере: нам нужно еще и домой успеть, чтобы не идти ночью.

— Тогда отвернись!

Я, пожав плечами, подчинился. По плеску за спиной понял, что она вышла на берег.

— А вытереться чем?

— Одевайся так. Полотенца не приготовил. Высохнешь по дороге. Да не тяни — в воде тепло, а воздух холодный… Простудишься. Пожалуйста.

— Хорошо!

Я обернулся — она, не успев одеться, с испугом прикрыла тело ладонями…

— Дар!

— Извини, я не специально…

Мне пришлось снова повернуться. Справиться с возникшим желанием уже не оставалось никакой возможности — хотелось подойти к ней и прижаться к таким волнующим округлостям! Пересилив себя, быстро ушел за плиты, которые скрывали меня от девушки. Я больше не мог вынести в себе то, что рвалось наружу…

— Дар….

— Я сейчас!

Мне слегка ломило поясницу — обычное, но уже порядком подзабытое ощущение, которое наступает после разрядки…

— Ты где?

— Иду. Успокойся. И позови пса — пусть вылезает. Ему тоже не мешает отряхнуться перед дорогой.

Она внимательно посмотрела на мое лицо и слегка закусила губы.

— Ты обиделся на меня?

— С чего вдруг? — мне не хотелось ни о чем сейчас говорить… — За что?

— Да так… — она стала расчесывать волосы, глядясь прямо в воду. — А ты… Не обидишься, если спрошу?

— О чем?

— У тебя давно этого не было?

— Не понял?

— Я говорю о женщине. О постели, если хочешь.

На этот раз я действительно смутился. Поднимать эту тему с Натой — значит подойти слишком близко к тому огню, который я так старательно пытался затушить…

— Ты можешь говорить со мной, о чем угодно. В том числе, и об этом.

— Об этом? В смысле?

— Я не девочка, Дар… И упоминала уже об этом. Не делай такое удивленное выражение — тебе не идет притворство.

Я промолчал. То, что я давно уже предполагал, только подтвердилось — Ната, несмотря на молодость, была знакома с той стороной жизни, которая называлась сексом. Глупо думать, что она осталась наивна и безграмотна в этих вопросах: мы все жили в такое время, когда даже самые юные создания очень быстро и рано постигали науку, смысл которой взрослые безуспешно старались от них скрыть. И слишком часто я видел в глазах девушки выражение, вовсе не соответствующее ребенку… Но мне, почему-то не хотелось в это верить.