Вновь громыхнуло со всех сторон. Фрегат по левому борту резко потерял скорость. Если первый чистый бортовой залп его щит всё-таки выдержал, то второй залп уже принёс нам плоды.

Интересно, моряки этого фрегата понимают, что через несколько минут будет третий, и конец? До нас они точно не доплывут.

Вновь громыхнуло! На сей раз только с правого борта.

Вскоре полетели абордажные кошки, а затем стукнулись и борта.

Повсюду зазвучали выстрелы пистолей и ружей! Вот только снаряды титосийцев попадали в наш щит, а мои бойцы выкашивали противников.

— Убираю щит! — крикнула Марси.

— Вперёд!!! — я первым ринулся в бой.

— За капитаном!!! — прогремел Берг.

Славная была рубка! Но ни я, ни мой кок-боцман, не встретили достойных соперников среди команды титосийского корабля.

— Фрегат взят, капитан! — доложил запыхавшийся, но довольный Берг. Буквально за пару минут до этого Шон с канонирами потопили другой фрегат.

— Отлично, парни! Берг! Выдели призовую команду. Ты тут за старшего.

— Есть! — шутливо козырнул он.

Я же вернулся на Франки-Штейна.

— Брат, пятый корабль Викторианский. Там машут жёлтыми. Тяжёлый галеон пытается обойти нас и не атакует, — доложил Починкко. Во время абордажного боя он стрелял по врагам из своего мощного ружья, прямо не сходя с марса.

— Отлично! Шон, трусам на галеоне гостинцев! Марси, веди нас так, чтобы зацепить галеон, а затем выйти к викторианцу. И посматривайте за посудиной Берга. Не дайте потопить наших ребят и кока.

— Есть! — в унисон ответили мои офицеры.

А через несколько минут Шон с удивлением сообщил, что узнал викторианский корабль.

Мы встали на якорь недалеко от места недавней битвы. Правда, потрёпанный титосийский галеон даже в подзорную трубу разглядеть уже было невозможно.

Сперва к Франки-Штейну пришвартовался призовой фрегат — Берг управлял им не очень уверено, та же Марси, думаю, справилась бы ловчее. Однако всё же потратив уйму времени, он смог встать рядом и кинуть трап.

За время его швартовки фрегат под названием «Прекрасная Мэри», успел доплыть до нас и тоже начать швартовку.

Глядя на это действо, я слушал рассказ Марси о том, что фрегат со столь патетичным названием её матушке подарил Александр Лаграндж. Ну а дель Ромберг-старшая передала свой корабль одному из самых доверенных капитанов — Брюсу де Липшеку, родному дяде Шона.

И вот вскоре упомянутый Марси капитан де Липшек в сопровождении двух своих сыновей (которые выбрали морское дело по собственному желанию, а не по указке главы рода), перешёл на борт Франки-Штейна.

— Капитан де Липшек, рад приветствовать вас. Парни, — учтиво поздоровался я. Со всем семейством морских де Липшеков я был знаком, пересекались на приёмах и разных встречах.

— Капитан Лаграндж, наслышан о ваших успехах. Шон, Госпожа Марселла, рад, что вам повезло с капитаном. Офицер, — кивнул он Бергу.

Ребята вежливо отвечали ему. Шон был рад видеть родню, а его братья не упустили возможности добродушно подколоть нашего канонира в том духе, что полтора года назад мог только рисовать море с берега, а сейчас корабли топит один за другим.

Однако вежливая трескотня быстро сошла на нет, и между нами повисло молчание. Я видел, что капитан де Липшек напряжён, однако не рискует первым перейти к делу. Я уж было хотел его поторопить, но сам промедлил, уступив Марси.

— Капитан де Липшек, моя матушка попросила помочь нам в нашем деле? — спросила она.

После того как мы захватили шахту лунной пыли, мы сообщили о преступлениях Вице-Премьера и Вице-Патре Лагранджу и дель Ромберг-старшей. Что б разбирались с этим делом.

Затем, когда я рассказал своим офицерам, что собираюсь захватить Лудестию и наказать Бари, когда мы нашли шёлк и губернатора Смитта, я начал думать о союзниках…

Я сомневался, нужно ли звать дель Ромберг. Но Марси попросила разрешения собственноручно написать матери о наших планах и пригласить к моей большой операции.

Марси не знает, что Бари её родной отец, и сказала матери, что хочет очистить имя отца (то есть капитана Джонсона) и покарать того, кто это имя запятнал. Мол, это её дочерний долг.

Я уверен, дель Ромберг-старшая будет только рада, если кто-то прикончит её бывшего любовника. Но…

Капитан де Липшек поднял взгляд и покачал головой:

— Нет, госпожа Марселла. У меня приказ от госпожи дель Ромберг вернуть вас на Бун.

— Что? — опешила девушка. — О чём вы?

— Госпожа дель Ромберг считает, что ваше дальнейшее нахождение на борту Франки-Штейна опасно для вашей жизни. Она требует вашего немедленного возвращения домой. Также просила передать, что подготовит для вас корабль и поспособствует тому, чтобы вы получили капитанский патент, если вы желаете продолжить морское дело.

— Дядя, о чём ты… — начал было Шон, но Марси яростно дёрнула его за рукав и шагнув вперёд, прошипела в лицо капитану де Липшеку:

— Вы требуете невозможного, капитан! Я — офицер свободного капитана и не подчиняюсь флотской иерархии. И уж тем более приказам губернатора одного из островов. Так и передайте моей матери! И напомните ей… пожалуйста, что подобный разговор у нас уже был, когда я стала офицером. А ещё, будьте добры, расскажите ей об успехах нашей команды. Уверена, в любом порту вам будет что послушать. А теперь прошу вас, возвращайтесь.

Несколько секунд капитан смотрел на неё, затем перевёл взгляд на Шона, под конец на меня. После чего выдохнул и, покачав головой, произнёс:

— Мне велено вернуть вас силой, если вы откажетесь плыть со мной добровольно.

— ЧТО-О-О??? — взревела Марси. Клянусь Девой под Килем, ещё немного, и её волосы бы обернулись змеями и зашипели над головой капитана де Липшека. — А кишка не тонка, капитан⁈ Вы ведь видели, как мы только что раскидали титосийскую эскадру. Три фрегата и тяжёлый галеон не смогли даже повредить наш корабль! Думаете, вы сможете⁈

— Мне приказано смочь, — сдержанно проговорил он. — Будьте уверены, мы будем сражаться до конца. Мне этого абсолютно не хочется… Совершенно. Шон — мой племянник, вас я знаю почти с детства, а капитана Лагранджа всем сердцем уважаю. Но таков приказ.

— Глупый приказ!!! — рявкнула Марси.

— И всё же я не могу его нарушить. А вот вы можете избежать бессмысленных жертв, госпожа Марселла.

— Капитан де Липшек, — положив руку на плечо Марси, сказал я. — Моя старпом вам уже всё сказала. Она хочет остаться на Франки-Штейне. Как и вы, я не желаю сражаться с вами. Но я и не отдам своего дорого товарища вам против её воли. Так что увы, если вы не отступитесь, заговорят пушки. Скажу без насмешек, мы попробуем одолеть вас так, чтобы вы после этого остались на плаву и добрались до берега. Но обещать не можем.

— Что ж… И на этом спасибо, капитан Лаграндж. Полагаю, вы, как честный капитан, не станете нас задерживать? Дадите вернуться на наш корабль?

— И даже позволю отойти на расстояние в полмили. Если не передумаете, оттуда сможете начать нашу дуэль.

— Благодарю вас, капитан. Что ж, честь имеем. Шон… Как и ты, мы следуем за тем, кого глубоко уважаем и выполняем её приказы.

Поклонившись, он зашагал к трапу.

Глядя им в спины, Берг сложил руки на груди и цыкнул:

— Скажите, все де Липшеки до безумия упёртые?

— Эм… Я не такой, — неуверенно проговорил Шон.

Берг скептически посмотрел на него, затем на напряжённую Марси и усмехнулся.

Дель Ромберг резко повернулась ко мне:

— Тео… Прости, что так вышло. Это я настояла, что нужно писать маме, и…

— Не переживай, — улыбнулся я. — Всё обойдётся. Шон, стрелять буду я. Берг, уводи свою посудину на северо-восток.

— Есть, — кивнул он. Прищурился, глянул на де Липшеков, уже поднявшихся на борт «Прекрасной Мэри».

Никому из нас на самом деле не хотелось участвовать в этой дурацкой битве.

— А-А-А-А!!! — заорала терпси-жаба на нашем корабле. Её крик был таким неожиданным, что даже моряки и офицеры с «Прекрасной Мэри» уставились на шканцы Франки-Штейна.