– А мы их на эту, на прямую наводку выкатим, – припомнил когда-то услышанное слово войсковой старшина.

– Против двух наших будет четыре цинских пушки, – выставил свой аргумент Алекс, – и расчеты куда более опытные. Скорее они нас позиции собьют, чем мы их. Потопив же пароход, мы лишим цинцев снабжения.

В конце концов, войсковой сдался.

– Делай, как знаешь!

Вот сейчас и делали. Пароход, молотя гребным колесом воду, еще ни о чем, не подозревая, приближался к засаде. На буксирном тросе за собой он тащил четыре джонки. Людей на них было немного, зато груз громоздился прямо на палубе. Поворот. Корпус судна как бы сократился в размерах, зато смещение влево замедлилось.

– Готов?! Огонь!

Гах! Был ли на пушке сбит прицел или во всем виноват неопытный наводчик, но первым выстрелом дали промах.

– Заряжай!

Оглушенные грохотом выстрела станичники кинулись к пушке. На пароходе также началась суета, с берега по нему сыпанула винтовочная трескотня, так развлекались те, кому не нашлось места при орудии.

– Готово, господин штаб-капитан!

На пароходе кто-то обрубил буксирный трос, чтобы повысить скорость и маневренность, неуправляемые джонки дрейфовали вниз по течению.

– Огонь!

Второй снаряд попал под ходовой мостик, вспышка взрыва и из клубов дыма в разные стороны полетели куски дерева. Попадание получилось поистине золотым, осколки перебили не только штуртросы руля, но и переговорные трубы с машинным отделением. Все, кто находился мостике, выбыли из строя, судно полностью потеряло управление. Так, на полном ходу пароход и вылетел на мель, на сей раз засев на ней очень прочно.

– Огонь!

Дальнейший бой превратился в фактически безнаказанный расстрел деревянного судна с пистолетной дистанции. Из всех оставшихся снарядов, только один пролетел мимо, все остальные нашли свою цель. Правда, из числа нашедших два не разорвались, но это были уже мелочи. Буквально через десять минут после начала боя, от судна остался продырявленный, затопленный корпус. В довершение всего взорвался паровой котел, окончательно превратив судно в руину и убив тех, кто не догадался прыгнуть в воду раньше.

– Вот и все, – тыльной стороной ладони Алекс стер со лба выступивший пот.

Ивасов присел на пушечную станину, у него этот короткий бой тоже отнял немало сил.

– А где все остальные?

Только сейчас Алекс припомнил, что в последние минуты по пароходу стреляла только пушка, а куда подевались стрелки?

– Так трофеи шерстить пошли, – догадался один из орудийной прислуги.

Штаб капитан понял, что речь идет об уплывших по течению джонках. Если их прибьет к руоссийскому берегу, то станичники найдут там немало для себя ценного.

– Господин штаб-капитан!

Перед Алексом мялся все тот же догадливый станичник.

– Разрешите и нам тоже.

– Да, идите уже, – махнул рукой офицер.

Дело было сделано, а если станичников на сбор трофеев не отпустить, сами уйдут, не просясь, так хоть приличия соблюдены.

– Премного благодарны, господин штаб-капитан!

Станичники вскакивали в седла, торопясь успеть за своими более удачливыми товарищами, чтобы те не прибрали к своим рукам самое ценное.

– Назад вернуться не забудьте!

– Не извольте сомневаться, – донеслось из-за деревьев.

На краю речного откоса остались трое: штаб-капитан Магу, гвардии рядовой запаса Ивасов и трофейная пушка. С реки тянуло дымом. Несмотря на то, что корпус парохода был полностью затоплен, его продырявленная и изрешеченная осколками надстройка все-таки ухитрилась загореться.

Свое обещание станичники выполнили, вернулись еще до темноты очень довольные, навьюченных лошадей вели в поводу. Кроме трофеев привели еще и пленного, почему-то только одного.

– А остальные где?

– Так сбежали, господин штаб-капитан! В воду прыгнули и уплыли, а этот остался, видно, плавать не умеет. Похоже, важная птица, Вот, меч его. Решили вам отдать, как трофей.

Меч и впрямь был украшен богато, хотя Алекс не одобрял этой восточной тяги к украшательству боевого оружия. А камешки-то в рукоятке и впрямь на стекло не похожи, тогда эта железка и впрямь немало стоит, хотя, возможно, ценна и сама по себе. После меча офицер обратил внимание на самого пленника.

Уже не молодой, скорее, даже пожилой цинец. Один глаз ему станичники подбили, то ли пытался сопротивляться, то ли авансом перед допросом. Одежда, измазанная грязью, хотя сразу видно – дорогая. Да, прав был станичник, не простая птица им попалась.

– Эй, как там тебя?!

Пленник поднял на Алекса взгляд и отрицательно покачал головой. Не понимает. Придется тащить с собой к Хролову. Там заодно и специалисты есть по развязыванию языков. А пока, пусть отдыхает, путь завтра предстоит долгий.

– Урядник, накормите пленного!

– Слушаюсь, господин штаб-капитан!

Краем глаза офицер успел заметить, как из-под ресниц блеснули глаза пленного цинца. Или все-таки понимает?

Обратно к форту команда штаб-капитана Магу вернулась только на следующий день. Каким-то чудом весть о потоплении парохода и захвате джонок с грузом успела добраться до войскового старшины Хролова еще раньше.

– Ай, молодец! Вот теперь вижу, не зря вас там, в академиях учат!

Войсковой старшина предпринял почти успешную попытку задушить Алекса в приливе бурной радости.

– А с этими, что делать будем?

Палец станичника указал на форт, где продолжали отсиживаться остатки цинских войск.

– Пока не придумал, – честно признался штаб-капитан, – может вот он чего интересного расскажет.

Пленник то ли понял, то ли почувствовал, что разговор зашел именно о нем.

– Сейчас велю манзу кликнуть, а мы пока ему пятки подогреем.

– Не надо.

Слова эти были произнесены почти без акцента, потому, Алекс не сразу сообразил, исходят они от пленника.

– Я и так все скажу, если вы сохраните мне жизнь.

– Все будет зависеть от того, что именно вы расскажете, – тут же включился в эту игру офицер. – Представьтесь для начала.

– Мое имя Вэйюань. Я чиновник для особых поручений при императрице Си-Цин.

Большой человек. В цинской иерархии как бы ни повыше Люньюшаня будет.

– И с каким же особым поручением императрица послала вас в наши края?

– Я вез письмо Люньюшаню.

– Где оно?

– Я вынужден был уничтожить его, – цинец начал извиняться с таким искренним видом, что Алекс почти поверил ему, – простите, так велел мой долг.

Офицер не на шутку разозлился, намереваясь выбить из пленного информацию о содержании послания императрицы. И тут Вэйюань сам заговорил об этом.

– Вас ведь интересует не само письмо, а то, что там написано.

– Совершенно верно, – согласился с ним штаб-капитан.

– Люньюшань слишком затянул порученное ему дело, чем вызвал гнев императрицы. Если в ближайшее время дело не будет завершено, лучше ему обратно не возвращаться.

Интересный у них там расклад.

– А дело это присоединение междуречья Верхнего и Нижнего Тикича к империи Цин?

Вэйюань молча прикрыл глаза. Вроде, и не сказал ничего, в то же время дал понять – догадка руоссийского офицера правильная.

– Люньюшань знает, что ему грозит?

– Догадывается.

Жаль, можно было бы разыграть неплохую комбинацию. Осталось выяснить основной вопрос.

– Императрица выделила Люньюшаню дополнительные силы?

С ответом на этот вопрос Вэйюань несколько затянул, потом все-таки ответил.

– Да, еще тысячу солдат.

– Когда они будут здесь?

– Через семь дней.

– Люньюшань и об этом знает?

– Нет, это должен был ему сообщить я.

А вот это уже хорошо. Знай Люньюшань о подходе резерва, выбить его с руоссийского берега станет намного труднее.

– Что они будут делать, если войска Люньюшаня к этому времени будут окончательно разбиты?

– Я не знаю, какой приказ отдан им на этот случай.

Похоже, не врет. Алекс уже поднялся, чтобы доложить Хролову о результатах допроса, затем задержался и спросил.