— А что же с прошлым зданием музея? — я спросил это скорее не из интереса, а чтобы поддержать беседу.

— Перестроили под дома для семей тех, кто погиб при штурме Воробьевского дворца. Получилось тридцать четыре квартиры, но это покрыло только малую часть того, что потребовалось. Рымину пришлось беседовать с архитекторами и срочно достраивать новые дома.

— Ну, уже неплохо. Главное, что не простаивает без дела.

Так, в сам дворец идти смысла нет. Усыпальницы там точно не будет, разве что где-нибудь в подвале. Тогда где я могу найти урны с прахом погибших? Осмотрелся по сторонам и увидел место, где раньше были фонтаны. Теперь их убрали, а на их месте достроили стены и крышу. Получилось длинное прямоугольное здание, которое тянулось почти на всю длину аллеи.

— Это и есть усыпальница, — подсказал мне Покровский.

Не стал спрашивать откуда он знает. Все-таки он местный и в курсе что происходит в городе.

— Спасибо, то, что нужно.

Вход в усыпальницу обнаружился совсем рядом. Я быстро спустился по ступеням вниз, а Покровский поспешил следом за мной. Внутри никого не оказалось. Ни одного смотрителя или стража, даже удивительно, что урны с прахом были оставлены без присмотра. Федор убедился, чо внутри безопасно и вышел на улицу, оставив меня одного.

Я прошелся взглядом, по полкам, но не нашел нужного мне имени. Взгляд выцепил урночку с фамилией Баженова. Видимо, это тот самый муж Эльвиры. Я уже отчаялся отыскать нужную мне урну, когда взгляд упал на деревянную урну с красным рубином. Она замтеон отличалась от остальных, потому как была сделана из дерева, а не металла. А еще на ней была скромная надпись «Старец».

— И это все, что вы сделали для человека, который спас вас всех, пожертвовав собой?

Тело трясло от гнева и переполнявших меня эмоций. Отец в теле старца без малого спас не только меня, но также всех, кто был в той комнате — Рымина, Серпухова… всех! Неужели вот это — все, что он заслужил? Деревянная урна и простая надпись «Старец». Даже имени не написали! Я тут же почувствовал укор совести, потому как имя было неизвестно и мне. Хоть я и спрашивал его, но не получил ответа.

Может, этот кристалл для того и поместили на урну, чтобы хоть как-то отблагодарить за спасение? Стоило посмотреть на него, как появилось непреодолимое желание коснуться его, словно сейчас я могу дотянуться до отца.

Обернувшись по сторонам, словно желая убедиться, что никого рядом нет, кто может мне помешать, я протянул руку и коснулся алого рубина. Перед глазами тут же вспыхнул яркий свет, а когда зрение вернулось, я оказался в комнате, залитой светом. Здесь не было совершенно ничего, только я и… отец!

— Здравствуй, сын! Мы находимся в месте, которое я создал сам. Добавить сюда еще что-то требовало больших сил, и я не стал тратиться попусту. Мне нужно было это совсем для другой цели. Признаться, я ждал нашей встречи куда раньше.

— А я искал твои следы на Урале, вот только недавно подумал о том, что ты мог оставить мне послание в конкретном месте. Как тебе это удалось?

— Заранее накопленная сила. Я узнал тебя еще в тот день, когда ты оказался неподалеку от моей хижины. С того самого дня я копил силы, чтобы вложить ее в это прощальное послание для тебя.

— Я видел вас с мамой в другом мире. Прорицательница показала мне вас, вы боролись то ли с драногами, то ли с дронгами…

— Увы, мне об этом неизвестно, это произошло уже после того, как я оставил часть своей силы в этом камне.

— Ты оставил мне это послание не просто так, верно?

— Да. Я знал, что тебе понадобится помощь.

— Как ты сможешь мне помочь?

Отец улыбнулся, словно прочитал мои мысли. Да, он верно подумал, что в этой крошечной законсервированной части вселенной, которая по существует отдельно, я смогу найти решение своих проблем.

— Я сохранил здесь часть своей силы. Видишь ли, там, во дворце, я понял, что мои силы на исходе. Моя задача была выполнена, и пришло время двигаться назад. Я вложил все, что у меня осталось в этот алый рубин, чтобы оставить тебе послание. Там, в горах, я говорил тебе, что все эти ступени и атрибуты — условности. Вы развиваете себя и черпаете силу из собственных резервов, поэтому ограничены. Если вы сможете подключиться напрямую ко Вселенной, она даст вам все, что вы у нее попросите. Конечно, если вы заслуживаете этого. Именно этому ты должен научиться сам и научить всех, кто достоин этого знания.

— Хочешь сказать, я могу раскрыть сразу все атрибуты и увеличить их эффективность до десятой ступени?

Неплохо, совсем неплохо! Если я правильно понял, то мои седьмая ступень силача и пятая ступень чародея достигнут максимального значения?

— До десятой — нет. Здесь уже нужно тренироваться, закалять свое тело и дух. Со ступенями, как ты выразился, ничего не поделать. Это возможности твоего тела. Но на счет атрибутов ты верно меня понял. К тому же, твоя сила никогда не закончится, если ты не расходуешь ее, а черпаешь из бесконечного источника.

— Погоди, это ведь как раз то, чего добивался Преображенский в своей тайной академии! Он ставил опыты над одаренными и даже смог добиться успеха.

— Он извратил саму суть мира. Ты не представляешь на какие муки пришлось идти подопытным, чтобы добиться этого результата. А все потому, что эта сила давалась не Вселенной, а получалась опытным путем. Ее могли получить все, кто был способен выдержать невероятную нагрузку и трансформации тела. Это насмешка над природой, попытка ее обмануть и нарушение всех законов мира. Такого не должно существовать!

Даже несмотря на яркий свет я видел как отец скривился.

— Но один человек выжил. Мы спасли его из тайной академии…

— Он мертв. Парень прожил всего пару недель, и природа взяла свое. Они могут создать сверхлюдей, которым будут доступны все атрибуты дара без связи со Вселенной, но они не могут изменить законы мироздания. Природа обязательно возьмет свое.

— Зачем ты мне это рассказал?

— Я знал, что тебе суждено изменить многое в этом мире. Ты уже многое сделал, но это еще не все. Впереди тебя ждет невероятная угроза. Вот почему я надеялся, что ты найдешь меня как можно скорее. У тебя почти не осталось времени, но ты должен научиться использовать не свои резервы, а пропускать силу этого мира через себя. Сделай это, чтобы спасти себя, будущее своего рода и весь мир.

Свет задрожал, словно яркая лампочка вот-вот должна была перегореть. Отец повернулся ко мне и улыбнулся.

— Вот и все, сила на исходе, скоро твое сознание вернется обратно.

— А что с тобой и мамой? Вы тоже Странники?

— Странники? Можно сказать и так. С тех пор, как мы виделись с тобой в последний раз, сын, прошло много времени. И я, и твоя мать, успели побывать во многих мирах и прожить множество жизней. Ты ведь знаешь, мы всегда мечтали менять мир к лучшему. Именно поэтому мы отправились на колонизацию новой планеты. Теперь у нас есть возможность воплощать наши стремления.

Отец замер, а свет снова замигал. Последнее, что я услышал перед тем, как свет окончательно погас, была фраза:

— Я рад был увидеть тебя, сын. Горжусь тобой.

— Командир!

Кто-то потряс меня за плечо, и я открыл глаза. На меня обеспокоенно смотрел Покровский.

— Командир, ты как?

Я лежал на спине посреди комнаты. Урна с прахом отца стояла на месте, вот только рубин уже не сверкал как раньше.

— Все в порядке? Я услышал какой-то шум и заглянул внутрь.

— Спасибо, Федор, все в порядке.

Покровский помог мне подняться и выйти на улицу. На свежем воздухе голова стала работать куда лучше. Мы добрались до машины и вернулись назад. Пока ехали, я все размышлял над словами отца. Черпать силу напрямую от Вселенной. Легко сказать, вот только как это сделать?

Покровский все еще бросал на меня обеспокоенные взгляды, но я не давал ему повода для беспокойства и вел себя как обычно. Правда, всю дорогу обратно провел в размышлениях. И как мне нужно подключаться к этой Вселенной? Хотя бы объяснил в двух словах или дал хоть какой-то знак.