— Что со мной не так? — настаёт моя очередь удивляться.

— С тобой такая тёлка живёт, а ты, как старый пень, не о том думаешь, — загадочно отвечает Лена, ничего не объясняя. — Пошли тебя спать укладывать. Тебе в лицей рано вставать…

К нашему несказанному с Леной удивлению, когда мы уже собираемся спать и смотрим в большой спальне фильм, валяясь вместе на широкой кровати, мне звонит Бахтин:

— Привет, чем занят?

— Честно говоря, уже лёг спать, — отвечаю удивленно. — У вас всё в порядке?

— Не совсем. Вернее, пойдёт, но ты всё равно одевайся, — непоследовательно говорит Бахтин. — Я сейчас подъеду.

— Как скажете, но буду благодарен за максимум подробностей, — говорю, косясь на Лену. — Мне что-то Лене сказать надо. На тему, куда это я собрался, на ночь глядя.

— Да дочь мою посмотреть, — с досадой выдаёт Бахтин. — И по пути в консульство ОАЭ заехать, мне тут запрос пришёл. Вернее даже не мне, а Самому. Боссу моему, то есть. Я на исполнение себе забрал в ЛОТОСе, поскольку тебя лично знаю.

— Ещё интереснее. А в консульство ОАЭ зачем? Я при чём?

Мне действительно ничего не ясно из объяснений Бахтина: Роберт Сергеевич, который сейчас в Дубае, меня ни о чём не предупреждал. А что ещё мне делать в консульстве Эмиратов, я даже не предполагаю.

— Тебе там кое-что подписать надо. Буквально один автограф.

— Хорошо, одеваюсь.

— Через пять минут стою у твоего подъезда. Спускайся.

— Куда намылился? От молодой жены на ночь глядя, хе-хе, — Лена ловит меня за плечи, когда я встаю, и дёргает назад, опрокидывая спиной на диван. — И кто это тебе звонил, Мелкий?

— Бахтин, собственной персоной, — бормочу, снова поднимаясь.

Чтоб снова упасть назад от рывка Лены.

— Лена, уже не смешно!

— Хе-х, а мне как раз смешно, — веселится Лена. — Ты так прикольно падаешь!

Против своей воли, смеюсь за компанию.

— У Бахтина дочь глянуть, раз. Может, опять инфекция какая. Но это, мне кажется, не главное. Ещё, говорит, заехать в консульство Эмиратов, что-то подписать.

— Упс. — Лена моментально становится серьёзной. — Вот это мне чего-то не нравится. Так, жди минуту…

Она при мне созванивается со своим отцом, чтоб через минуту снова откинуться спиной на подушки:

— Ехай. Батя по запаре нам сообщить забыл. Видимо, стареет. Это вообще с его подачи, тебе там всё объяснят. Обмен какой-то затевают, нужно твоё согласие. Когда приедешь, если я сплю, не буди.

Когда выхожу на улицу, машина Бахтина уже стоит у подъезда.

— Ну, где ты, залезай скорее, — Бахтин, насвистывая какую-то мелодию, непривычно резко для него трогается с места. — Полчаса тебя жду…

— Олег Николаевич, оделся со скоростью звука. Вы сами сказали, пять минут. Я вышел вовремя.

— Да шучу, не слушай, это я так, брюзжу… В общем я как раз собирался тебя просить на дочь глянуть, а то чего-то орёт с утра. К вашим педиатрам в КЛИНИКУ сегодня не поехали, раз тебя нет. Думали, к вечеру успокоится, но не тут-то было. И как раз Генеральному через МИД срочный запрос приходит от ОАЭ, тебя в их Консульство на подпись отвезти. Вот прямо срочно, с нашим представителем соответствующего ранга. Оформить твой отказ от каких-то претензий по какому-то делу о нападении… Что за ботва? Сориентируй, чего там ждать? — Бахтин вопросительно косится на меня. — Такого вообще ещё никогда не получал, даже близко не припоминаю. Что за новые процедуры в международной юриспруденции?

За минуту рассказываю дубайские приключения:

— … Вот теперь задержанных, что выжили, менять собираются, уж не знаю кто и на что. Отец Лены сейчас там.

— Роберт, в смысле? — уточняет Бахтин, затем кивает сам себе. — Ну да, кто у неё ещё отец… Ты смотри, как оно бывает. Прямо детектив.

— Ага, сам бы не поверил. Так а с дочкой что?

— Да как будто температура слегка повышена, но не принципиально! — с готовностью меняет тему Бахтин на явно для него лично более жизненную. — Ночь спать не дала. Если честно, с консульством сегодня только из-за этого и форсирую, иначе бы тебя было неудобно дёргать, — Бахтин деликатно косится на меня. — А дочь и сейчас вертится. Марина просила тебя, если есть возможность. А тут как раз… Кстати, с арабами я созвонился. Они будут ждать, сколько надо, давай вначале ко мне? Не сочти за эгоизм, но так по логистике ближе.

Никаких отклонений у девочки не вижу ни в первом, ни во втором приближении. Но она от чего-то явно тревожится. Причём даже не от боли, частоты чуть другие. А как будто…

— Да у неё зубы режутся! — с удивлением обнаруживаю через несколько минут, «прозвонив» почти всю нервную систему Вики и методом тыка обнаружив сектор, в котором частоты несколько смещены. — Вот не знаю, почему температура, если она повышена, как вы говорите. Я же больше по инфекциям… Вам бы нашу педиатра с утра вызвать. Температура — это воспалительный процесс в теории. Но я у неё, хоть стреляйте, никаких воспалений не вижу. Может разве что вот так попробовать…

Бросаю частоту покоя, и в течение минуты ребёнок засыпает.

— Ну вот, — говорю шёпотом. — Просто у неё непривычные ощущения, она их немного боялась. До утра должна спать, потому что где-то даже перекормлена. Только памперс чистый одеть.

— Да, я её весь вечер кормила, — кивает Марина. — Не зная, как ещё успокоить.

Когда отъезжаем от дома Бахтина в сторону консульства Эмиратов, задаю Бахтину вопрос, который вертится на языке с того самого момента, как я сел к нему в машину:

— Олег Николаевич, а чего вы так взвинчены? Раньше вас таким не видел. Что у вас на работе за аврал, если не секрет? Конец года? — шучу.

— Что, так заметно? — хмуро говорит Бахтин.

— Лично мне очень.

— Два руководителя параллельно это всегда плохо. А уж два высших руководителя в параллель… Один курс исключает другой, — ещё больше хмурится Бахтин. — Два человека одновременно командуют, отменяя команды друг друга. Только это как раз секрет, и я тебе этого не говорил.

К консульству Эмиратов подъезжаем в полной тишине.

Бахтин показывает полицейскому у входа удостоверение, кивает на меня и со словами «это со мной» проходит в ворота.

Входная дверь в само консульство закрыта, но как только Бахтин протягивает руку к звонку, что-то щёлкает и дверь автоматически открывается. А чей-то голос через динамик просит нас войти внутрь.

— Здравствуйте, я заместитель консула, — улыбается молодой араб, встречающий нас прямо в холле, сидя с планшетом за одним из столов. — Спасибо, что подъехали так быстро.

— А вы хорошо говорите по-русски, — удивляется Бахтин, доставая из папки какую-то бумагу и протягивая её арабу. — Вот, это сегодня на нас пришло от вас. Я начальник четвёртой службы Генеральной Прокуратуры, вот мои документы.

— У меня мама русская, — араб улыбается ещё шире. — И русский мой родной язык…

Подписание документов занимает около двух часов.

Вначале араб достаёт какие-то бумаги по-арабски, на что Бахтин возражает: ничего, что мы не понимаем, мы подписывать не будем.

Араб полчаса дозванивается кому-то по телефону, после чего пускает на принтер и протягивает нам английский текст. Который я на ходу перевожу Бахтину.

— Здорово, но мне нужен перевод на русский, под которым подпишемся мы с вами, — Бахтин неприязненно смотрит на араба. — Объяснять почему?

— Вообще-то, у нас вопрос не к вашей службе, а к конкретному гражданину вашей страны, — араб вежливо кивает в мою сторону.

— Ну и решали бы с ним без нас, — парирует Бахтин. — Зачем-то же переслали на Генпрокуратуру? К чему такая спешка? Давайте тогда не будем гнать сроки, если вы в надлежащем формате работать не готовы…

Араб принимается двумя пальцами набивать русский перевод. Видя его мучения, отодвигаю его и за двадцать минут набираю всё по-русски, слева размещая уже открытый английский вариант текста.